5153-1 (Геракл), страница 2

4.Геракл изловил керинейскую золоторогую и медноногую неутомимую лань, любимицу богини Артемиды.

5.Геракл обезвредил чудовищного эрифманского вепря, зверя с огромными клыками и бешеным нравом.

6.Геракл за один день вычистил гигантский скотный двор царя Элиды, Авгия, сына великого бога Гелиоса. Авгий обманул Геракла, не отдав ему обещанную награду. За это впоследствии герой напал на царя Элиды, убил его и захватил богатую добычу. После победы Геракл принёс щедрые дары богам, и учредил на равнине Элиды, среди священных олив, посаженных собственоручно героем в честь богини Афины, Олимпийские игры, которые праздновались каждые четыре года.

7.Геракл укротил свирепого критского быка царя Миноса, предназначенного в жертву Посейдону. Впоследствии отпущенного быка настиг и убил в марафоне Тесей из Афин.

8.Геракл увёл неукротимых коней-людоедов царя Фракии Диомеда, сына Ареса.

9.Геракл завоевал чудесный пояс Ипполиты, царицы амазонок. Этот подвиг помогал ему совершать, среди прочих, Тесей - другой замечательный герой Эллады.

10.Геракл угнал стадо коров великана Гериона, убив двухголового пса Орфа и убив самого Гериона.

11.Геракл голыми руками укротил трёхголового стража подземного царства мёртвых Аида - чудовищного пса Кербера. Попутно, Геракл освободил из царства мёртвых Тесея.

12.Геракл добыл знаменитые золотые яблоки из сада Гесперид - дочерей титана Атласа, державшего на своих плечах весь небесный свод. Попутно он перехитрил вещего старца Нерея; победил злокозненного великана Антея, сына богини земли Геи и Посейдона; заколол царя Египта Бусириса; освободил титана Прометея.

Помимо этого, по исполнении двенадцати великих подвигов, Геракл совершил ещё немало героических деяний - победив в борьбе могучего соперника - речного бога Ахелоя, женился на прекрасной Деянире, дочери калидонского царя Ойнея, покорил Эвбею и пленил прекрасную Иолу, решив жениться на ней. Желая отомстить, Деянира послала мужу отравленные одежды. Геракл в страшных мучениях решил покончить с собой, но смилостивившиеся боги вознесли его на Олимп и даровали ему бессмертие, приравняв к богам-олимпийцам, а Гера, забыв свою ненависть, отдала в супруги обожествлённому Гераклу свою прекрасную дочь, богиню вечной юности, Гебу.

И кроме того, есть много сюжетов прямо или косвенно связанных с прославленным героем Эллады, среди которых битва с кентаврами; победа Геракла над богом смерти Таната для вызволения жены своего друга Адмета, Алкестиды; спасение дочери Лаомедонта Гесионы; служба в течении трёх лет Эвриту во искупление убийства невинного Ифита; взятие приступом Трои; сражение, вместе с богами, против гигантов и многие другие. Ряд мифов посвящён деяниям Гераклидов, то есть потомков Геракла.

Вероятно, часть легенд, связанных с Гераклом не дошла до нас. Многое, не исключено дошло в искажённом или спутанном, неверно персонифицированном виде, но всё это не умаляет значения образа в древнегреческом сознании, а значит и во всей античной культуре.

Образ Геракла безусловно один из самых ярких, красочных, магнетичных, многогранных и многоликих в культурной традиции античной Греции.

2. Образ Геракла в догомеровскую эпоху и в гомеровском эпосе.

К величайшему сожалению историков античности, археологов, филологов и других исследователей, современная наука не имеет в своём распоряжении более древних античных письменных источников, нежели эпические поэмы Гомера “Илиада” и “Одиссея”. Поэтому, заключения и аналитические выводы по более раннему периоду мифологических представлений эллинов приходится в основном и, практически полностью, делать на основании гомеровских и более поздних письменных источников, часто не достаточно точно или слишком тенденциозно, односторонне, ангажировано отображающих представления и ментальные особенности культурных процессов, происходивших в более ранние периоды развития древнегреческой цивилизации.

Ныне, уже не представляется возможным достоверно реконструировать мифологический образ Геракла в период предшествующий появлению поэм Гомера, но то, что персона этого героя задолго до событий описываемых в “Илиаде” и “Одиссее” присутствовала в мифологических и легендарных песнях эллинов и их культурно-религиозных представлениях предполагается абсолютно безусловным. Этот тезис становится совершенно понятным и очевидным, учитывая те сравнения и сопоставления, которые приводятся в гомеровском эпосе

Хотя Геракл и не является значительным персонажем поэм Гомера “Илиада” и “Одиссея”, но однако его образ прослеживается в этих произведениях. “В поэмах Гомера действует единый по своей внутренней содержательной структуре идеал “хорошего” или “лучшего человека”, на который ориентировано и которому следует изображение каждого героя эпоса.

В соответствии с этим эпический герой должен быть непременно “беспорочным”, “достойным удивления”, “благородным”, “хорошим”, иметь “силу”, и, будучи “сильным”, в эпическом “гневе”, “ярости” являть “доблесть” и “способность” к подвигам, приносящим герою с одобрения соплеменников “честь”, “дары” и “славу” в веках. “Стыд” героя - страж эпического идеала.

Именно такими предстают перед нами герои гомеровского эпоса - и Геракл, ....” 1(Шталь И.В. “Одиссея”-героическая поэма странствий. М., 1978. С.72)

Однако, Геракл предстаёт в первую очередь как эталон, как высшая планка на которую вольно или невольно приходится равняться героям “Илиады” и особенно “Одиссеи”. Герои в древнегреческих представлениях полубог, богатырь, один из родителей которого обычно был смертным (по большей части из царского рода), а другой - бессмертный бог Олимпа. Традиционно различаются три поколения героев. Первое поколение героев принадлежит к роду титанов, враждебных Кронидам. Почти все они зевсоборцы: Тантал, Сизиф, Салмоней, Иксион и др., и низвергнуты в тартар. Второе поколение героев - великие подвижники, истребители великанов, титанических чудовищ и народов. Самые могучие из героев-полубогов - подвижников были сыновьями Зевса: Персей, Геракл и др. Третье поколение героев - участники героических Фиванских и Троянских войн. Нужно сказать, что условно эпические герои Гомера могут быть разделены даже не на три, а на четыре поколения по степени падения их героизации. Первое-второе поколение героев относится к более ранним временам и более значительным личным подвигам. Эти герои более эпичны и более близки к богам. Они отчасти даже соперничают с богами и порой побеждают (Геракл - Танат, Геракл - Ахелой....). Третье также величественно, но в целом уступает первым и признаёт это.

Во всяком случае в ответ на приглашение в состязании Одиссей говорит феакам:

“Сколько ни есть средь мужей состязаний, не плох ни в одном я.

Руки недурно мои полированным луком владеют:

Прежде других поражу я противника острой стрелою

В гуще врагов, хоть кругом бы и очень товарищей много

Было и меткую каждый стрелу на врага бы нацелил.

Луком один Филоктет меня побеждал неизменно

Под Илионом, когда мы, ахейцы, в стрельбе состязались;

Что же до прочих, то лучше меня никого, полагаю,

Нет теперь между смертных людей, кто питается хлебом.

Против же прежних людей я бороться никак не посмел бы,

Против Геракла иль против Еврита, царя Эхалии.

Луком не раз состязались они и с самими богами,

Вот почему и погиб великий Еврит, не достигнув

Старости в доме своём; умертвил Аполлон его - в гневе,

Что его вызвать посмел он в стрельбе состязаться из лука.

Дальше могу я достигнуть копьём, чем иные стрелою.

Только боюсь, чтоб ногами меня кто-нибудь из феаков

Не победил: истощили меня не совсем, как обычно,

Ярые волны морские: не всю ведь дорогу проделал

На корабле я сюда. И члены мои ослабели”.

(Гомер.Одиссея, VIII, 214-233).

Четвёртое, условно выделяемое, поколение вообще формально не относится к героям, но, однако, эпитеты и определения, применяемые Гомером по отношению к ним имеют героические корни. Таковы несчастный отец Одиссея Лаэрт, сын Одиссея Телемах, его друг Пирей и другие.

И в “Илиаде” и в “Одиссее” подобная смена поколений ощущается самими героями; ощущается как этико-эстетический сдвиг, как переход от лучшего к худшему:

“Редко бывает с детьми, чтоб они на отца походили, --

Большею частию хуже отца, лишь немногие лучше.”

(Гомер. Одиссея., II, 276-277).

Геракл гомеровских поэм - вечный боец и вечный борец. Геракл -“соучастник великих подвигов”(Гомер. Одиссея, XXI, 26), “вечно неодолимый в гневе” (Гомер. Одиссея, XI, 270), в царстве мёртвых он - “вечно целящийся из лука” или “вечно спускающий стрелу” (Гомер. Одиссея, XI, 608), а на его нагрудной перевязи - изображение некогда свершённых им деяний, сцены битв с врагами и борьбы с чудовищами:

“Огненноокие львы, медведи и дикие свиньи,

Схватки жестокие, битвы, убийства изваяны были”.

(Гомер. Одиссея, XI, 611-612)

Конечно, Геракл в “Одиссее” не главное действующее лицо, но он находится в духовной близости с Одиссеем, из-за схожести во многом их участи. Поэтому Одиссей, который - “мы” с ахейскими героями, сражавшимися под троей, также “мы” он и с предшествующим поколением героев в лице Геракла.

“....Что, злополучный, и ты, как я вижу, печальную участь

Терпишь, - подобную той, какую под солнцем терпел я?”

(Гомер. Одиссея, XI, 618-619)

- уравнивает с собой Одиссея Геракл при встрече в царстве мёртвых.

Но злая участь Геракла, которая, как он чувствует , сближает с ним Одиссея, состоит в подчинении значительно худшему мужу (Гомер. Одиссея, XI, 621), и как следствие в “тяжких подвигах” (Гомер. Одиссея, XI, 622), из которых подвиг путешествия в Аид тяжелее, “сильнее” (Гомер. Одиссея, XI, 624) любого другого.

“Был я им послан сюда, чтобы пса привести. Полагал он,

Неисполнимее подвига быть уж не может другого.

Подвиг свершил я, и пса из жилища Аидова вывел”

(Гомер. Одиссея, XI, 623-625)

- рассказывает Одиссею Геракл о поручении Еврисфея, приведшим его, живого в царство мёртвых.

Сила Геракла многократно прямо и косвенно упоминаема в гомеровских поэмах, как предмет преклонения, подражания и сравнения.

“Сих предводил Тлиптолем, копьеборец, гибельный в битвах, Силы Геракловой сын, рождённый с младой Астиохой, Взятой героем в Эфире, у вод Селлеиса, когда он Многие грады рассыпал питомцев Зевсовых юных.

Сей Тлиптолем, лишь возрос в благосозданном доме Геракла.

Скоро убил, безрассудный, почтенного дядю отцова,

Старца уже седого, Ликимния, отрасль Арея.

Быстро сплотил он суда и с великою собранной ратью

Скрылся, бежа по морям, устрашаяся мести грозивших

Всех остальных,- и сынов, и потомков Геракловой силы.”

(Гомер. Илиада, II, 657-667)

“Ликии царь Сарпедон! Какая тебе неизбежность Здесь между войск трепетать, человек незнакомый с войною? Лжец, кто расславил тебя громоносного Зевса рожденьем!

Нет, несравненно ты мал пред великими теми мужами,

Кои от Зевса родились, меж древних племён человеков,

И каков, повествуют, великая сила Геракла

Был мой родитель, герой дерзновеннейший, львиное сердце!”

(Гомер. Илиада, V, 633-639)

“Сына Геракла, столь славного силой и мужеством львиным”

(Гомер. Одиссея, XI, 267)

“После явилась Мегара; Креон, необузданно смелый,

Был ей отцом; а супругом Геракл, в испытаниях твёрдый.”

(Гомер. Одиссея, XI, 269-270).

Но порой прослеживаются и мотивы необузданности и неуправляемости силы, как бы являясь отголоском древнего страха перед божественной силой и подчинённости даже героев иногда безумной воле богов.

“Ифиту иск удался; но погибелью стала удача:

К сыну Зевсову, славному крепостью силы великой

Мужу, Гераклу, свершителю подвигов чудных, пришёл он, -

В доме своём умертвил им самим приглашённого гостя

Зверский Геракл, посрамивши Зевесов закон и накрытый

Им гостелюбно для странника стол, за которым убийство

Он совершил, чтоб коней громкозвучных присвоить.”

(Гомер. Одиссея, XXI, 24-27).

Таким образом, в гомеровском эпосе Геракл, не являясь основным действующим лицом присутствует как образец и идеал силы, дерзновенности (эпитет употреблявшийся Гомером для характеризации самых великих героев), необоримости и неустрашимой всесокрушающей моши. Геракл являет в “Илиаде” и “Одиссее” образ человека, но не простого смертного, а богоравного, в своём величии сравнимого лишь с Олимпийскими богами, а потому достойного подражания.

3. Геракл в произведениях Гесиода.

В поэме Гесиода “Теогония” (“О происхождении богов”), после пролога, посвящённого Музам, дан сухой и прозаический перечень сначала основных божеств, а потом браков богов со смертными женщинами.

“Следует отметить, что эпос Гесиода, вобравший мифо-эпические предания греческой архаики, несравненно более глубокой, нежели в эпосе Гомера, сохранил в детали , в намёке, в эпической формуле сведения о мифо-эпических представлениях,....и предания о богах, изначально чуждых греческому пантеону династической линии Уран-Крон-Зевс и вошедших в него, видимо, извне”.1(Шталь И.В. Греческий архаический эпос.// О происхождении богов. М., 1990. С.16.).

Исходя из этой посылки возможным делается предположение о внесении многих черт, присущих Гераклу из иных, нежели эллинская культурных традициях. Предпочтительно из более близких ахейской традиции, возможно из финикийского эпоса о Мелькарте. Вполне вероятно привнесение самого героического образа Геракла с региона Ближнего Востока (поражают сюжетные сходства с эпическими сказаниями о Гильгамеше). Хотя, безусловно, законченность, форму, особенности Геракл приобрёл в самой Греции. Также кажется вероятным родство образов эллинского Геракла и библейского Самсона, берущих свои истоки от одного корня.

Поэтому, образ Геракла раскрываемый частично в “Теогонии” Гесиода предположительно более близок к представлениям древнейшего периода развития эллинов.

Ко всему вышесказанному, необходимо добавить и тот немаловажный для построения стройного и законченного представления о архаической греческой мифологии факт, что Гесиод по уровню своего поэтического дара и художественного таланта явно и сильно уступал Гомеру, а потому в его повествованиях предположительно гораздо меньше вымысла, собственных добавлений, литературной обработки известных ему сведений. А потому сведения о мифологии того периода кажутся более достоверными, нежели гомеровские. Небезосновательно было бы предположить, что Гомер во многом достраивал, комбинировал, произвольно воссоздавал части мифологической культуры, не известные, либо не подходившие ему по сюжету, характеру, форме, либо иным сторонам литературного моделирования.

Однако основные сюжеты, типажи, персоналии и отношения богов и людей , в преданиях, изложенных Гесиодом как в целом, так и относительно персоне и образу данного исследования, не входят в противоречие, и , более того, в магистральных линиях вполне соответствуют тем, какие мы находим у Гомера.

Геракл, конечно так же в первую очередь силён и непреклонен в достижении самых трудных целей, в выполнении самых трудноразрешимых задач.

“Герионея того умертвила Гераклова сила

Возле ленивых коров на омытой водой Ерифее.