131489 (Русская психология в XVIII–XIX веках)

Русская психология в XVIII – XIX вв.

Роль России в мировой психологической мысли

По своему вкладу в развитие мировой психологической мысли русская психология занимает одно из ведущих мест. Однако русская психология оказалась обойденной в зарубежной историографии. Зарубежные историографы (Э. Боринг, Д. Флюгель, Г. Мэрфи и другие), а в равной мере представители официальной философии и психологии дореволюционной России (Э. Л. Радлов, В. Одоевский, А. И. Введенский, Г. Шпет и другие) всячески стремились принизить роль философско-психологических взглядов передовых русских мыслителей. По их мнению, Россия плелась в хвосте западно-европейской науки, полностью воспроизводила ее основные черты. Разумеется, русская психология, являясь составной частью всеобщей психологии, не могла не впитать ряд положительных идей, развитых прогрессивными учеными Европы.

Однако это не служит основанием к тому, чтобы считать русскую психологию лишенной самобытности и рассматривать ее в качестве копии и дубликата европейской психологии.

Передовая роль России в истории мировой психологии определялась другим, а именно материалистическим направлением в развитии русской психологии, внутри которого закладывались основы естественно-научного понимания природы психических явлений, строились предпосылки для перехода психологии к точным и объективным методам исследований.

Если на Западе экспериментальная психология по своим теоретическим основам была наукой XVII – XVIII вв., то в России, как справедливо замечает Б. Г. Ананьев, научная экспериментальная психология формировалась на базе философского материализма XIX в., крупнейшими представителями которого были А. И. Герцен, В. Г. Белинский, Н. А. Добролюбов, Н. Г. Чернышевский. Начало материалистической традиции, которую продолжили русские революционеры-демократы XIX в., было положено в XVIII в. главным образом М. В. Ломоносовым и А. Н. Радищевым. М. В. Ломоносов (1711 – 1765) стал родоначальником материалистического направления в психологии. Исходным положением в философии М. В. Ломоносова является признание существования мира независимо от человека. Природа развивается по своим законам и в участии духовной силы не нуждается.

Человек, подобно всему живому, представляет собой часть природы и отличается рядом жизненных свойств, ведущими из которых являются разум и слово. Этими ведущими свойствами человек рассматривается частью природы, то психические особенности, которые для него характерны, представляют собой свойства, имеющие материальное начало, подобно таким общим свойствам, как, например, величина, твердость, теплота и др. Психические процессы, полагал М. В. Ломоносов, есть не что иное, как продолжение в теле человека того механического движения которое подействовало на организм. Исходя из этого для познания психических свойств пригодны те же методы, какими изучаются все другие явления природы.

Возможность применения объективных средств наблюдения обусловлена тем, что психические состояния человека имеют внешние проявления. «Когда от любви беспокоющийся жених желает познать прямо склонность своей к себе невесты, - указывал М. В. Ломоносов, - тогда, разговаривая с нею, примечает в лице перемены цвета, очей обращение и речей порядок, наблюдает ее дружества, обходительства и увеселения… и так по всему тому точно уверяется в подлинном сердца ее состоянии». То же самое положение М. В. Ломоносов подчеркивал, когда рассуждал о страстях.

Он указывал, что страсти сопровождаются физиологическими изменениями и получают внешнее выражение. Оно и телесные изменения позволяют судить нам о характере и силе переживания, которое испытывает данный человек. Будучи естествоиспытателем, М. В. Ломоносов высоко оценивал роль опытов в научном познании.

Он писал: « Один опыт я ставлю выше, чем тысячу мнений, рожденных только воображением». Опыт для М. В. Ломоносова не имел самодовлеющего значения.

Он связывался им с теорией, полагая, что лучший способ отыскания истины состоит в выведении теории из наблюдений, на основе которой должны строиться последующие опыты.

Психологические воззрения М. В. Ломоносова. Отрицание теории врожденных идей. Объекты внешнего мира как предметное содержание идей.

В построении психологической картины человека М. В. Ломоносов отталкивался от Д. Локка.

Психическое начинается с ощущений, причиной которых являются воздействия внешних предметов.

Но в отличие от Д. Локка, допускавшего наличие вторичных качеств, М. В. Ломоносов выделял общие и частные качества, одинаково объективные, но отличающиеся между собой тем, что общие качества (величина, движение, положение, форма) присущи всем телам и отражаются по геометрическим и механическим законам, тогда как частные качества (запах, вкус, свет, цвет) не могут быть познаны по механо-геометрическим законам, поскольку они определяются такими частями материи, которые не доступны простому взору и остроте зрения. М. В. Ломоносов категорически отрицал теорию врожденных идей, которую так проповедовали Г. Лейбниц и Х. Вольф.

Основой «изобретения идей» являются ощущения и восприятия, а механизмом образований идей – ассоциации.

В отличие от Д. Локка течение ассоциативных процессов направляется активно самим человеком. Предметным содержанием идей являются не факты сознания, а объекты внешнего мира. Органы чувств, нервы и мозг составляют материальный субстрат для сенсорных и мыслительных процессов.

В этой связи особое значение имеют исследования М. В. Ломоносова в области психофизиологии, где он установил зависимость ощущений от внешнего раздражения, взаимосвязь органов чувств и мозга, определил ряд конкретных зависимостей восприятия от различных условий, выдвинул волновую теорию цветового зрения и т.д.

А. Н. Радищев. Человек как часть природы. Сходства и различия человека и животных

В XVIII в. материалистическая традиция продолжается в трудах оригинального мыслителя и философа А. Н. Радищева (1749 – 1802). В многоплановой научной системе А. Н. Радищева проблема человека занимает центральное место. Человек представляется ему совершеннейшей частью природы. Являясь частью природы, человек имеет общие черты с ней. Общее у человека с природой заключается в материальном начале. В физическом отношении человеческое тело состоит из тех же стихий, что и другие тела. Вместе с тем человек отличается от физических тел уровнем телесной организации.

Свидетельством общих черт человека с органическим миром служат такие проявления жизни, как питание, рост, размножение. Все большее сходство обнаруживается у человека с животными. Все органы, какими одарен человек, имеют и животные.

Более высшему уровню живой организации соответствуют и более совершенные природные свойства. Так, раздражимость является общим свойством всей живой материи, чувствительность характерна для животного царства и, наконец, « мысленность» свойственна только человеку. Помимо общих черт, объединявших человека с животным миром, А. Н. Радищев выделяет ряд признаков, которыми человек от животных отличается. К этим признакам философ относит: прямохождение, развитие руки, речи, мышления, более долгий период созревания, способность к сопереживанию, общественное житие. Выделение А. Н. Радищевым коренных признаков различия между человеком и животным имело существенное значение для понимания проблемы антропогенеза. Между тем среди названных признаков не указаны самые важные, а именно: труд и изготовление орудий. Это дает основание думать, что роль труда человека в развитии его психических способностей А. Н. Радищевым не была понята.

Значительное место в психологических воззрениях А. Н. Радищева уделяется проблеме онтогенетического развития психических способностей человека. Здесь в наиболее яркой форме проявилась его материалистическая позиция в объяснении природы душевных явлений. Задавшись вопросом о том, существует ли душа до рождения и после смерти человека, А. Н. Радищев отвечает на него как последовательный материалист.

Органами психических отправлений, считает он, являются мозг, нервы и органы чувств. Без них нет ни мысли, ни чувств: стало быть, душа возможна лишь при наличии этих органов. Более того, душа появляется только при условии развитых мозга, нервов и органов чувств. Души у человека нет до тех пор, пока эти органы не достигли определенного уровня развития. Развитие психических способностей происходит по мере физического созревания человека. Душа и психические способности – продукт развитых мозга и нервной системы в целом. Все эти положения А. Н. Радищева были направлены против теории преформизма Д. Галлера, которая постулировала прирожденность всех органов и свойств человека уже в зародыше. Указав целый ряд стадий психического онтогенеза, А. Н. Радищев подчеркнул роль воспитания. По его мнению, воспитание не создает качественно новых умственных сил, оно учит лишь их лучшему употреблению. Будучи хорошо знаком с работами К. Гельвеция, А. Н. Радищев, подобно Д. Дидро, критикует его за преувеличение роли воспитания и недооценку физических различий между людьми в формировании их психических способностей. Он подчеркивал, что, «признавая силу воспитания, мы силу природы не отъемлем». Психическое, по А. Н. Радищеву, имеет своим началом ощущения. Здесь он прямо ссылается на Д. Локка: «Не от чувств ли ты получаешь все свои понятия и мысли? Если ты мне не веришь, прочти Локка. Он удивит тебя, что все мысли твои и самые отвлеченнейшие в чувствах твоих имеют свое начало». Отправляясь от Д. Локка, А. Н. Радищев тем не менее возражал против метафизического взгляда на мышление как на сумму ощущений. Генетическая связь ощущений и мышления не предполагает тождества между ними, как это допускали французские материалисты (особенно К. Гельвеций и П. Гольбах). Мысль не может быть «простым чувствованием», оно не сводимо к ощущениям. А. Н. Радищев заметил в данном случае обобщающую функцию мышления, его относительную свободу действовать независимо от чувственных впечатлений. Исходя из активной роли мышления и опираясь на ряд других фактов, А. Н. Радищев приходит к выводу о существовании особой активной деятельности души, как бы не зависимой от тела, но оказывающей на него влияние. Эти соображения легли в основу доказательства бессмертия души. Подчеркивая неоправданное отступление А. Н. Радищева от материалистического взгляда на процесс познания, А. А. Галактионов и П. В. Никандров пишут: «Таким образом, нерешенность проблемы активности сознания и несогласие с механической гносеологией французских материалистов вынуждали А. Н. Радищева отходить от материализма и искать ответы в арсенале идеализма».

Философско-психологические воззрения А.И. Герцена. Диалектика А. И. Герцена. Мышление как продукт высшего развития материи

Важную веху в истории русской психологии составили философско-психологические воззрения А. И. Герцена.

Идеи, развитые А. И. Герценом в замечательной книге «Письма об изучении природы», отличаются прежде всего диалектикой. Прекрасно владея диалектическим методом, А. И. Герцену удалось установить единство философии и частных наук, единство эмпирического и рационального в познании, единство бытия и сознания, единство природного и исторического, единство чувственного и логического.

Человек рассматривался А. И. Герценом как часть природы, а его сознание – продуктом исторического развития. «История мышления, - писал А. И. Герцен, - продолжение истории природы: ни человечество, ни природу нельзя понять мимо исторического развития».

В человеке А. И. Герцен видел ту грань, с которой начинается переход от естествознания к истории. В отзыве о лекциях С. Ф. Рулье А. И. Герцен подчеркивал: «Животная психология должна завершить, увенчать сравнительную анатомию и физиологию; она должна представить дочеловеческую феноменологию развертывающегося сознания; ее конец – при начале психологии человека, в которую она вливается, как венозная кровь в легкие, для того чтобы одухотвориться и сделаться алою кровью, текущею в артериях истории». Общие взгляды А. И. Герцена на психологию делают ее наукой, предметом которой должно стать соотношение нравственной и физической сторон в человеке.

Психология, опираясь на физиологию, должна идти от нее в сторону истории и философии. Сознание, мышление человека – это продукт высшего развития материи. А. И. Герцен указывал: «…мышление так же естественно, как протяжение, так же степень развития, как механизм, химизм, органика – только высшая».

Материальную основу создания составляют физиологические функции мозга, а предметным содержанием сознания является объективный мир. «Человеческое сознание без природы, - отмечал А. И. Герцен, - мысль, не имеющая мозга, который бы думал ее, ни предмета, который бы возбудил ее». Пытаясь нащупать диалектику связи ощущения и мышления, он критикует метафизический «робкий» материализм Д. Локка, остановившегося на полпути и не дошедшего до «исторического понимания прошлых моментов мышления». В адрес Д. Локка, признававшего рефлексивный источник познания и в то же самое время доказывавшего, что в сознании нет ничего, что не прошло бы через чувства, А. И. Герцен указывал: «Без опыта нет сознания, без сознания нет опыта, ибо кто же свидетельствует о нем?» Связующим звеном мышления и ощущения является практическая деятельность, которая у него еще не выступала как критерии истины.