128577 (Феномен Зейгарник)

Содержание:

1. Зейгарник-эффект.

2. Воспоминания Б.В.Зейгарник о юности.

3. Годы работы с К.Левином.

4. Время тяжёлых испытаний для Б.В. Зейгарник.

5. Научная деятельность Блюмы Вульфовны.

6. Создание научных основ патопсихологии.

7. Внутренний мир Зейгарник.

8. Практическая деятельность Б.В. Зейгарник.

9. Загадка феномена личности Б.В. Зейгарник.

10. Список литературы.

1.Зейгарник-эффект.

В 1927г. На отделении психологии философского факультета Берлинского университета была защищена дипломная работа. Руководитель – известный уже в те годы психолог Курт Левин. Тема – «О запоминании завершённых и незавершённых действий», а имя дипломницы – Блюма Вульфовна Зейгарник. В работе показывается, что незавершённые действия запоминаются почти в 2 раза лучше, чем завершённые; в основе этого явления, как было доказано в исследовании, лежит актуальная потребность (квазипотребность, по К.Левину). Сама Блюма Вульфовна вспоминала, что на следующее утро после защиты диплома ей позвонил К.Левин и сказал» «А вы знаете, что вы наделали? Вы совершили научное открытие». И это действительно так. Описанный Блюмов Вульфовной феномен преимущественного запоминания незавершённых действий вошёл в мировую научную психологическую литературу под её именем – феномен Зейгарник, или Зейгарник-эффект. Дипломница К.Левина, одна из ярких представительниц знаменитой плеяды его учеников, составивших гордость мировой психологии (достаточно только назвать их имена – Ф.Хоппе, М.Юкнат, Т.Дембо, Г.Биренбаум и др.), Б.В.Зейгарник стала знаменитой, а её имя сразу же было отнесено к числу классиков мировой психологии.

Личность Б.В. Зейгарник – ярчайший психологический феномен, заслушивающий особого изучения. Жизнь Б.В.Зейгарник, её творческая научная и клиническая деятельность достойны восхищения и могут стать образцом для подражания. Мы надеемся, что эти несколько отрывочные заметки позволят восстановить живой образ Б.В. Зейгарник.

2. Воспоминания Б.В.Зейгарник о юности.

Б.В. Зейгарник прожила долгую и трудную жизнь. Она родилась 9 ноября 1900 г. В маленьком литовском городке Пренай в многочисленной дружной семье. О царившей в семье атмосфере можно теперь судить лишь по некоторым замечаниям самой Блюмы Вульфовны, вспоминавшей отца, его здравый смысл, ум и неиссякаемое чувство юмора. Возможно, творчество Шолома Алейхема может дать некоторое представление о том представлении доброжелательной иронии, которая постоянно присутствовала в семье. Живая и способная девочка успешно окончила гимназию и уехала учиться Берлинский университет. Здесь после кратковременного «пробного» обучения на нескольких гуманитарных факультетах она поступила на отделение психологии философского факультета. В Берлинском университете Б.В. Зейгарник слушала лекции известных психологов – В.Келера, М. Вертгеймера и др. Посещала лекции по философии, филологии, математике. Слушала лекции А. Эйнштейна. Тема его лекций, вспоминала потом она, не увлекла её, но сама личность лектора притягивала к себе творческой незаурядностью, загадкой гениального ума и яркого характера.

3. Годы работы с К.Левином.

Блюма Вульфовна с её интересом к внутреннему миру человека довольно скоро нашла себе учителя психологии. Им стал К.Левин. В те годы его психологическая теория была ещё в стадии становления. Сам К.Левин, не намного старше своих учеников, был для них не только учителем, но с другом-единомышленником. Б.В. Зейгарник вспоминала, что общение с К. Левином отличалось оп стилю от того, что было принято в научно-академических кругах того времени. Человек с общительным, живым характером., К.Левин вовлекал своих учеников в особую «игру-поиск», делая часто предметом исследования непосредственные житейские наблюдения над людьми.. Так, его семинары часто проходили в кафе за чашечкой кофе. В частности сам феномен запоминания незавершённых действий был «подсмотрен» им именно в этой ситуации. Он обратил внимание (вспоминала Б.В.) на то, что официант прекрасно помнит заказ каждого посетителя. К.Левин попросил официанта назвать, не заглядывая в книжечку что заказал тот или иной посетитель. Официант, не задумываясь, воспроизвел содержание всех заказов. Когда же речь зашла о выходящих из кафе посетителях, он не смог назвать ни одного заказа. «Они ведь уже расплатились», - ответил он. Следовательно, заключает Левин, у него уже нет потребности помнить, напряжённая динамическая система – квазипотребность – иссякла. Умение всматриваться в обыденную жизнь, видеть за её мелочами глубокие психологические «корни», по-видимому, в значительной степени развилось у Б.В. Зейгарник именно в годы работы с К.Левином; в течение всей последующей жизни она совершенствовала эти навыки, опираясь на данные наблюдений в своей исследовательской работе.

Особая атмосфера дружелюбия, взаимопонимания, товарищества объединяла вокруг Левина его учеников, была питательной средой для их совместного творчества.

После защиты диплома Блюма Вульфовна продолжала работать в группе Левина, оставшись в Берлине с мужем, работником советского торгпредства. Вернувшись в Советский Союз (по-видимому в 1931 г.), она стала трудиться в психоневрологической клинике Института экспериментальной медицины, являясь ближайшим помощником Л.С. Выготского. Именно в эти годы она сближается со многими ведущими советскими психологами, становится их соратницей и единомышленницей.

4. Время тяжёлых испытаний для Б.В. Зейгарник.

30-е годы – время тяжёлых испытаний для Блюмы Вульфовны. В стране нарастала волна репрессий. Преждевременная смерть Л.С. Выготского, как считала она, была ускорена именно этими событиями. Не обошли испытания стороной и Блюму Вульфовну. В 1938 году был арестован её муж, она осталась одна с малолетним сыном, второй её сын родился вскоре после ареста мужа. Страх, неуверенность в будущем, материальная неустроенность на долгие годы поселились в семье Зейгарник. Среди немногих друзей, оставшихся верными ей в эти тяжёлые годы были А.Р. Лурия, С.Я. Рубинштейн. До последних дней жизни Блюмы Вульфовны С.Я. Рубинштейн оставалась её подругой и соратницей. В то тяжёлое время Сусанна Яковлевна помогала ей во всём, поддерживала её морально, сопровождала в «походах» на Лубянку, чтобы узнать о судьбе её репрессированного мужа (он погиб в застенках КГБ). Блюма Вульфовна Была Благодарна С.Я. Рубенштейн за дружескую помощь, высоко ценила преданность и отзывчивость; часто повторяла своим ученикам, роптавшим на её тяжёлый характер: «Вы не знаете Сусанну Яковлевну. Она верный друг и очень хороший человек».

5.Научная деятельность Блюмы Вульфовны.

В годы Великой Отечественной войны, эвакуировавшись из Москвы, Блюма Вульфовна работала на Урале в нейрохирургическом госпитале «Кисегач», принимая активное участие в работе по восстановлению психической деятельности тяжело раненых. Результаты этих исследований были впоследствии опубликованы. В этот период укрепляются её научные и личные контакты со многими крупнейшими психологами страны – А.Р.Лурией, А.Н.Леонтьевым, А.В.Запорожцем, С.Г. Геллерштейном и другими. С большим теплом и любовью вспоминала о них впоследствии Б.В.Зейгарник, отмечая, что именно в этот период под влиянием общения с психологами школы Выготского и оформились её представление о патопсихологии как особой области знания.

В послевоенные годы Блюма Вульфовна работала в НИИ психиатрии МЗ РСФСР, где возглавляла созданную ею лабораторию экспериментальной патопсихологии (до 1967 г.). В этот период её научными партнёрами становятся многие замечательные отечественные психиатры – М.Я. Серейский, С.Г.Жислин, И.Г.Равкин, Г.Е.Сухарева, Д.Е.Мелехов и другие. В это время тяжёлого идеологического гнёта, нарастающей физиологизации психиатрии (в особенности после знаменитой «Павловской сессии» 1950 г.) эти клиницисты старой врачебной школы не только оставались верными лучшим традициям психиатрии прошлого (не мыслившей эффективной работы с психически больными без психологии), но поддерживали и защищали как Зейгарник, так и её «молодую» лабораторию. В особенности надёжную защиту она чувствовала со стороны проф. Д.Е.Мелехова, бывшего директором Института психиатрии в тот период, когда готовился судебный процесс над «врачами-убийцами». Именно он помог сохранить лабораторию, а её – оставить в штате института (хотя уже существовало решение об её увольнении). В эти годы она провела обширный цикл исследований, ставших научным фундаментом современной психологии.

В то же время Б.В.Зейгарник начинает читать курс патопсихологии сначала на отделении психологии философского факультета МГУ, затем (с 1966) – на факультете психологии. С 1967 г. Она становится профессором факультета психологии, где с увлечением вела свою работу до последних дней жизни. Заслуги Б.В. Зейгарник были отмечены Ломоносовской премией I степени (1978) и международной премией им. К.Левина (1983).

Блюма Вульфовна принадлежала к тому поколению, на долю которого выпало несколько небывлых по тяжести войн, российская революция со всеми её социальными последствиями, тоталитаризм, репрессии. Колесо истории оставило глубокие следы (вернее, раны) на её судьбе. Это не могло не наложить отпечаток на её личность и общее мироощущение. Какой она была в молодости, в период её работы в Берлине у К.Левина, мы уже не узнаем никогда. Современников и очевидцев не осталось. Сама Блюма Вульфовна (как многие люди её поколения), вспоминая это время), говорила о себе мало, скупо, неохотно. Правда, те, кто знал её в начале 30-х гг., после возвращения из Германии (А.Н. Леонтьев, С.Я. Рубенштейн), вспоминали, что она производила впечатление блестящего (слово А.Н. Леонтьева), жизнерадостного, талантливого во всем человека.

Был ли реализован в полной мере её собственный человеческий потенциал? Думаем, что нет. Тяжёлая борьба за выживание (иногда в самом буквальном смысле слова), конечно, ограничивала возможности самореализации. Однако Блюма Вульфовна сохранила свою неповторимую человеческую индивидуальность.

В чём же загадка личности Б.В. Зейгарник – как особого психологического феномена? Вот некоторые штрихи к её портрету.

При подготовке данной публикации мы обращались ко многим людям, знавшим её, с вопросом: «Что, как вам представляется, была главным в личности Блюмы Вульфовны?» Наиболее часто мы слышали в ответ: «мудрость», «понимание людей», «воля».

Все, кто знал Б.В. Зейгарник, единодушно отмечают, что она была человеком талантливым, выдающейся личностью, для которой порядочность являлась главным критерием в оценке людей.

6. Создание научных основ патопсихологии.

Вся её жизнь была подчинена идее создания научных основ новой области знания – патопсихологии. Все свои творческие силы, энергию, ум, она направляла на то, чтобы отстоять (часто в дискуссиях с коллегами-психиатрами) предметную автономию данной области науки и практики.

Психологию она понимала как науку гуманитарную, опирающуюся на систему наук о человеке и обществе. Попытки биологизации, математизации и т.д. психологии принимались ею с резкой критикой, рассматривались как грубый редукционизм, как игнорирование собственно психологического предмета исследования. Патопсихология для Б.В. Зейгарник – ветвь психологии (но не медицины, не психиатрии); она изучает закономерности распада психики при душевных заболеваниях, опираясь на знание закономерностей психического развития в норме. В соответствии с таким пониманием предмета патопсихологии она выделила и описала особый класс психологической феноменологии, качественно отличающейся от психиатрической (психопатологической), это психологические феномены нарушений познавательной деятельности при психических заболеваниях (патология мышления, памяти, восприятия и т.д.), нарушений личности и эмоционально-волевой сферы больных. Ею создана новая систематика данных феноменов, основанная на психологических критериях. Исследован также ряд важнейших психологических закономерностей, лежащих в основе нарушений психики: изменения, искажения мотивационного звена психической деятельности, различные нарушения в системе опосредствования, личностной саморегуляции и др. Всё это позволило подойти к выделению особого класса синдромов – патопсихологических, что, в свою очередь, открыло новые перспективы для исследования и практической психодиагностики в клинике психических заболеваний. Итогом её плодотворной целеустремлённой деятельности явилась не только разработка теоретической основы патопсихологии, но и создание целой научной школы, существующей и развивающейся и в настоящее время. Много сил отдала она и становлению психологической службы в психиатрии; это ей удалось сделать в сотрудничестве с В.Н. Мясищевым.

Все работы Б.В. Зейгарник в области патопсихологии несут на себе отпечаток её неординарной личности. Их отличает широкая гуманитарная и гуманистическая направленность. Тезис о единстве теории и практики никогда не был для неё простой декларацией. Научные обобщения рождались в практической работе с больными и сразу же находили своё воплощение в решении повседневных прикладных вопросов психиатрической клиники (диагностических, экспертных и др.)

Проблема соотношения интеллекта и аффекта, одна из центральных для психологии и до настоящего времени, была наиболее важной для Б.В. Зейгарник, и она возвращалась к ней постоянно и в научных публикациях, и в устных выступлениях, и в беседах с учениками. При этом все мы довольно рано начинали понимать, что она являет собою человека, гармонически сочетающего рациональность с высокой сензитивностью, эмоциональной чуткостью и такой нюансировкой эмоциональных проявлений. Здравый смысл, умение «смотреть в корень» проблемы, видеть суть за фасадом явлений гармонично сочеталось с романтизмом науки и жизни, духовной высотой помыслов и целей. Блюма Вульфовна обладала ясным и глубоким умом. Её научные тексты прозрачны и просты. Простота изложения сложных научных положений была важнейшим принципом её научного творчества. Она любила простой язык, критически относилась к его «засорению» англицизмами, жаргонными выражениями и т.д.