Нас упрекают в закрытости и элитарности. Что ж доля истины в этом есть. Но почему же не упрекают носителей восточных традиций за правило многолетнего послушничества в притворе храма или за использование дарового труда искателей? Ответ очевиден. Каждая духовная традиция имеет право на свои собственные методы. В том числе и духовная традиция масонства. При этом наш орден свято соблюдает следующее правило: светские законы страны, в которой живешь, превыше любых орденских правил. Духовные традиции, которые отходят от этого правила, обычно, недолговечны.

ИСТОРИЯ РУССКОГО МАСОНСТВА

Первое достоверное свидетельство о российском масонстве относится к 1731 году. Английский источник гласит, что капитан Джон Филипс назначается Великим Мастером "для всей России". Следовательно, прежде всего в Россию проникло английское масонство. Оно не выходило за пределы узкого круга, по-видимому, исключительно англичан, живших в С.-Петербурге. Такое положение существовало на протяжении всего царствования Анны Иоанновны. Через десять лет в 1740 году новым Великим Мастером был назначен генерал Джеймс Кейт, состоявший с 1726 года на русской службе. Помимо военных дарований он отличался редкими нравственными достоинствами. (Впоследствии Д.Кейт перешел на службу к Фридриху II и достиг при его дворе высокого положения.) Именно он считается основателем масонства в России. Этим косвенно подтверждается появление к тому времени в среде "вольных каменщиков" русских. Московский университет - родное детище российского Просвещения. Основателями его были просвещенный вельможа граф И.И.Шувалов и великий ученый М.В.Ломоносов. Начиная с И.И.Шувалова, масоны стояли у кормила Московского университета. Особенно интенсивной их роль становится в середине 1770-х гг., когда наступил "золотой век" российского масонства. Московский университет уже представлял в то время большое хозяйство. Помимо факультетов при Университете было две гимназии (одна в Москве, другая в Казани), общедоступная библиотека, типография, книжная лавка и другие подобные учреждения. Для успешного управления всем перечисленным требовались люди, соединявшие в себе как умелых администраторов, так и искренних поборников просвещения. Такие личности могла выдвинуть только богатая духовными запросами среда. "Вольные каменщики", объединенные исканием "внутреннего света" во имя подлинно христианского жизнеустройства, были именно этой средой.

 Павел I и масоны

Известны слова Пушкина об императрице Екатерине II: "Конец ее царствования был отвратителен... Все негодовали; но воцарился Павел, и негодование увеличилось... Царствование Павла доказывает одно: что и в просвещенные времена могут родиться Калигулы". Однако возвращенный Павлом из сибирской ссылки поэт и масон А.Н. Радищев назвал эти времена иначе и, как представляется, точнее: "Столетье безумно и мудро". Таков был и наш доморощенный Калигула, сын великой Екатерины, умный, просвещенный и добрый человек, загнанный бесчеловечной русской историей в тупик политического безумия и истерической тирании, самый одинокий, несчастный и непонятый деятель XVIII столетия.

Царствование императора Павла I стало последней неудачной, суматошливой, трагикомической попыткой завершить дело Петра Великого, то есть силой навязать "сверху" расхлябанной, вконец избаловавшейся при снисходительной императрице Екатерине II Обломовке-России правильные европейские формы и прусский порядок во всех сферах ее привольного и бескрайнего бытия. Однако этого мало кто хотел, и о Павле современники с сожалением говорили: . Поэтому романтическому императору-рыцарю более пристало имя российского Дон Кихота, данное ему ироничным Наполеоном. В этот короткий, но чрезвычайно важный для всей последующей жизни России промежуток истории очень многое решалось, определялись судьбы страны, монархии, дворянства, различных общественных движений и капитальных идей.

Орден вольных каменщиков не был здесь исключением: российское масонство, разгромленное Екатериной II, пребывало в добровольном молчании ("силануме" по терминологии ордена), растерянности и бездействии. "Усердие к царственному ордену везде угасло, и священные его работы пришли в упадок", - говорилось в одном масонском манускрипте. Как всегда в таких случаях бывает, гонения только усугубили назревавший кризис русского масонства, который оказался необходимым и плодотворным, открыл дорогу новым людям и идеям. В то же время тайный орден сохранил свои основные кадры и организацию, ложи были готовы к возобновлению масонской "царственной работы" и прежней разнообразной деятельности.

Время для благотворного кризиса русского масонства было в целом благоприятное, хотя и смутное. Ведь новый император Павел I сначала благожелательно относился к масонам, освободил арестованных ("Невинность сам освобождает", - восторгался в благодарственной оде масон М.И. Невзоров), вернул сосланных, призвал на государственную службу И.В. Лопухина и И.П. Тургенева, сделал фельдмаршалом виднейшего розенкрейцера Н.В. Репнина, разрешил (с оговорками) деятельность лож и капитулов.

Все это не было случайностью или неожиданностью для ордена, ибо покровительствовал ему посвященный в его тайны, "более чем кто-либо из царей связанный невидимыми нитями с масонством" (С.П. Мельгунов). Ведь при жизни императрицы маленький оппозиционный двор цесаревича Павла Петровича стал настоящим масонским гнездом, где все решали наместный мастер Великой провинциальной ложи России и вице-канцлер граф Никита Иванович Панин и его преданный секретарь и соавтор конституционных "прожектов" Д.И. Фонвизин, собирались И.Ф. Богданович, Д.С. Бортнянский, В.И. Баженов и другие вольные каменщики. Даже придворные врачи и учителя музыки и других наук были сплошь немцы и сплошь масоны из циннендорфианских лож барона И. фон Рейхеля. Не найдены пока несомненные архивные свидетельства о вступлении великого князя Павла Петровича в орден вольных каменщиков, но, по всей видимости, введение его в ложу состоялось в Европе или России. В уникальной коллекции древностей, собранной псковским купцом Ф.М. Плюшкиным, имелись подлинные масонские знаки Павла I. Именно их мы видим на портрете царя, опубликованном Т.О. Соколовской. Во всяком случае, к русским масонам он после коронации публично обратился как .

Очевиден огромный и вполне доброжелательный интерес будущего императора к масонству, его философии, эстетике и практической этике. В ордене состояли прусский король, литератор и музыкант Фридрих Великий, которому Павел с детских лет поклонялся и подражал, и несчастный и простодушный Петр III, отец будущего российского императора. Панины, князь А.Б. Куракин и зодчий Баженов приобщили цесаревича к чтению масонских мистических книг: в его гатчинской библиотеке были сочинение И. Арндта "Об истинном христианстве", журнал "Избранная библиотека для христианского чтения" и другие издания Новикова и Лопухина. Великий князь Константин Константинович впоследствии обнаружил в роскошно переплетенной в красный с золотом бархат Библии Павла I таинственные "масонские адресы". Масонство сделало стратегическую ставку на цесаревича в своей борьбе за власть с его умной и осторожной матерью, и в конце концов это погубило не только орден, но и самого императора.

При Павле I русское масонство "проснулось", преисполнилось надежд.

Деятельность ордена оживилась. У принадлежавшего к окружению Репнина масонского поэта и мемуариста Ф.П. Лубяновского есть интересное сопоставление двух царствований: "Темные пятна везде пробивались сквозь мерцание славы от оскудения бдительности... Идея разбудить и двинуть все свежею силою была благовременна, особенно еще перед заревом Французской революции". Эти тайные чаяния ордена касались всех сфер русской действительности. Воспитанник Паниных Павел должен был стать таким новым деятелем, знаменующим собой новую историческую эпоху и воплощающим в реальность планы и чаяния вольных каменщиков России.

О Павел, Павел, ветвь Петрова,
Надежда наша, радость, свет,
Живи во счастьи много лет
Под сенью матерня покрова;
Живи и разумом блистай,
Люби усердную Россию:

По воцарении масоны посвятили Павлу I много од (здесь особо отличились второстепенные П.И. Голенищев-Кутузов и М.И. Невзоров), согласно орденской символике именовали его "солнцем наших дней", а павловское царствование - "возрождением". Главный поэт масонства М.М. Херасков шел дальше, весьма неудачно назвал порывистого Павла I Соломоном и советовал новому царю:

Ты храмы Истине поставишь
И тамо Совесть водворишь;
Ты Истину любить заставишь,
Ее Ты любишь сам и чтишь!

Ясно, что речь здесь шла о храмах вольных каменщиков. Но надежды их на покровительство монарха и легализацию деятельности ордена не сбылись, хотя Херасков за свою оду получил чин тайного советника. Чаемого возрождения и обновления также не произошло, стало ясно, что упадок масонства - следствие не только политических репрессий и подозрительности Екатерины II или равнодушия ее сына, но и радикального и необратимого изменения исторической и культурной ситуации в Европе и России.

Масонские библиотеки

В число главных должностных лиц масонской ложи входил архивариус, обязанностью которого было хранение архива ложи. Ему также надлежало заботиться о библиотеке ложи, постоянно пополняя ее. Широкое распространение масонства в России на протяжении XVIII — начала XIX веков способствовало формированию настоящих масонских книгохранилищ. Вообще становление книгопечатания в России тесно переплетается с масонскими исканиями. Самый знаменитый русский "вольный каменщик" Н.И.Новиков был прежде всего неутомимым деятелем книги.

Человек широких замыслов — Новиков составил программу пятидесятитомной "Герметической библиотеки". Она должна была стать своеобразной грандиозной розенкрейцеровской энциклопедией, охватывающей всю систему знаний, необходимых для постижения космической гармонии.

В книге М.Н.Лонгинова "Новиков и московские мартинисты" описываются таблицы розенкрейцеров, которые при "работах" развешивались на стенах ложи. Они подразделяются на девять степеней познания:

1. Первая часть института, правила порядка, церемониал, катехизис и химические знаки.

2. Коллегиальные книги и теоретическая часть института.

3. Приготовление хаосского минерального электрума, но без открытия истинного его определения.

4. Познание минеральных сил природы и соединение знания с делом набело, если не начерно.

5. Познание совершенное земно-философского солнца и произведение чудесных исцелений.

6. Изготовление некоторых из четырех первых партикуляр-камней и тингирование набело и начерно.

7. Знание о великом деле натуры, кабале и магии натуральной.

8. Познание вместе с тремя главными науками о царствах природы великого универсала, совершение дела и имение у себя камня мудрых.

9. Открытие в натуре всего, кроме божественных сил и тайн, обладание над всем и сравнение в знаниях с Моисеем, Аароном, Гермесом, Соломоном и Гирам-Анифом"[1, с.84].

Замысел "Герметической библиотеки" строился на приведенном основополагающем базисе. Новиков предполагал опубликовать на русском языке основные творения эзотерической философии. Это должно было явиться завершением его просветительских трудов. Работа началась в середине 1780-х годов и была прервана арестом Новикова в 1792 году.

Фактически лишенный издательских возможностей, Новиков, уединившийся в Авдотьине-Тихвинском, сосредоточил свое внимание на организации переводов. Основной труд принял на себя С.И.Гамалея, взявшийся за перевод всех произведений Я.Беме. По сообщению В.В.Сиповского, они составили 22 тома в 4-ю долю листа.

Рукопись имела заглавие: "Благочестивого и высокопрросвещенного Иакова Бема, тевтонического философа, полное собрание всех теософических писаний всем народам... Печатаны на немецком 1682. Перевод на российский в селе Тихвинском 1807 г." [2, с.76]. Помимо Беме, Гамалея выполнял переводы других авторов для "Герметической библиотеки". В.С.Арсеньев сообщает, что на Новикова работали также сыновья В.А.Левшина Владимир и Лев, постепенно пополнявшие формирующийся корпус. Переводятся Роджер Бэкон, Михаил Сендивогий, Джон Пордедж, Парацельс и др. Ранее в 1785 году была издана книга Кл. де Сен-Мартена "О заблуждениях и истине", ставшая "символом веры" московских розенкрейцеров. По-видимому, корпус "Герметической библиотеки" окончательно завершен не был. Однако существуют два ее списка, находящиеся в отделах рукописей РГБ (Москва) и РПБ (С.-Петербург). Каждый из списков представляет собой 40 рукописных томов, переплетенных в зеленый сафьян. На титуле указано: "Переведено с немецкого в Москве в марте 1788". Это не следует понимать буквально; скорее всего здесь дата начала работы. Оба списка, за небольшими исключениями, идентичны. Весь корпус построен, исходя из вышеприведенной розенкрейцеровской схемы постепенного восхождения по уровням познания. Прослеживается определенная цикличность.

За алхимическими книгами ("Химическая псалтырь" Парацельса, "Пробирной камень" Германа Фиктульда, "Ядро алхимии" Филалета) следуют философские работы, являющиеся как бы их комментарием. Это представляется естественным. Философия призвана раскрыть тайный мистический смысл трудов с металлами и минералами. Далее то же повторяется на следующем витке "спирали познания". После всего сказанного понятно, почему российские масонские библиотеки состояли преимущественно не из печатных изданий, а из рукописей. Именно по рукописям отечественный "вольный каменщик" постигал тайны "королевского искусства". В начале XIX века в России сформировался целый ряд крупных частных масонских библиотек (Арсеньевых, В.В.Артемьева, М.П.Баратаева, П.И.Голенищева-Кутузова, З.Я.Карнеева, С.С.Ланского, В.Я.Скарятина, Р.С.Степанова, А.С.Уварова) [3, с. 50-54].

Большое количество масонских книг и материалов находилось в других выдающихся библиотеках, но здесь они не составляли целостного собрания. Таковыми были библиотеки известного археолога и знатока древностей А.Д.Черткова (поделена между Научной библиотекой Воронежского государственного университета и Исторической библиотекой в Москве) и библиотеки М.Ю.Виельгорского и А.С.Норова, поступившие в Румянцевский музей.