хайдеггер наброски (Различные материалы к семинарам по философии)

Отношение Хайдеггера к Богу

На мой взгляд, Вы решились поднять довольно-таки запутанную тему. Почему - запутанную? На сентенцию корреспондента «I`Express» 20 – 26 oct. 1969? P. 79 -85: «Говорят, что есть две темы, по поводу которых Вы отказываетесь отвечать на вопросы: то, над чем Вы работаете, и проблема Бога», Хайдеггер ответил : «Я предпочитаю, чтобы читали мои сочинения». В беседе с сотрудниками журнала «Шпигель» (1966 г.) (опубликованном после смерти Хайдеггера), Хайдеггер высказался наиболее определённо: «Только Бог еще может нас спасти. Нам остается единственная возможность: в мышлении и поэзии подготовить готовность к явлению Бога или же к отсутствию Бога и гибели; к тому, чтобы перед лицом отсутствующего Бога мы погибли».. Видите – ТОЛЬКО ПОДГОТОВИТЬ…
При данной неоднозначности мне кажется, что Вам в Вашей статье необходимо было:
1) более чётко обозначить остроту САМОЙ проблемы онтологического обоснования существования Бога на момент творчества Хайдеггера. А именно: указать, что, как раз, СТРЕМЛЕНИЕ от схоластиков до философов Нового времени (и далее) РАЦИОНАЛЬНО ОБОСНОВАТЬ существование Бога, по сути, является признанием Бога НЕОЧЕВИДНЫМ. Т.е., чем БОЛЕЕ существование Бога обосновано логически, тем далее Бог от очевидности. Поэтому-то Ницше и провозгласил: «Бог (метафизический) мёртв!» Поэтому-то, я так понимаю, и вызвала такой интерес книга Р.Отто «Святое» (1917), в которой обосновывается существование (и обнаружение) НЕПОСРЕДСТВЕННОГО бытия Бога в каждом человеке. Таковая непосредственная встреча с Божественным суть ОБРАЩЁННОСТЬ человека к чему-то непостижимому, к «неслыханной тайне». При такой обращённости и обнаруживается РЕАЛЬНОЕ ПРИСУТСТВИЕ Бога в человеке, как ПЕРЕЖИВАНИЕ, экзистенциальное СОСТОЯНИЕ;
2) СВЯЗАТЬ кристаллизацию философского подхода М. Хайдеггера в историческом аспекте (коль Вы его избрали, хотя Хайдеггер с его пониманием времени, как наслоения и одновременного существования прошлого и настоящего в бытии человека был бы, наверное, в оппозиции) с его действительным отношением к религии. Тогда бы, на мой взгляд, стал более понятен переход Хайдеггера от экзистенции «подлинного бытия», как переживания человеком понимания собственной временности, конечности своего бытия, к экзистенции скуки и от неё – к состоянию поэтической ВОЗВЫШЕННОСТИ… Без временной последовательности связи философских воззрений Хайдеггера с его религиозным (атеистическим) отношением к Богу даже Ваши характеристики экзистенций становятся размытыми. Например, сравните: ПРОТИВОПОЛОЖЕНИЕ «ПАДЕНИЯ присутствия человека в бытии повседневности…» (неистинное бытие) и ужаса (подлинного бытия), который «НЕ ДАЁТ УПАСТЬ»… в истинное бытие (в самоё себя). Т.е. – куда ни кинь – ОДНО ПАДЕНИЕ… А далее – скука, которая совсем не сочетается с состоянием ужаса…
Впрочем, дело даже не в том, что можно провести довольно чёткие параллели между протестантизмом Хайдеггера и его отождествлением переживания временности с острым чувством личности в «Бытии и времени», между его отходом от религии и настроением скуки, доставляющей человека «в место сосредоточения завораживающего и сковывающего времени пустоты в целостности сущего» («Основные понятия…»), между атеизмом Хайдеггера и «отсутствием Бога», Ничто (от-чего ужаса) и т.д.
Дело в словах Хайдеггера: «…в побывшем, дающем ПРИСУТСТВОВАТЬ уже-более-не-настоящему, благодаря отказу от настоящего, в к-нам-подходящем, дающим ПРИСУТСТВОВАТЬ пока-ешё-не-настоящему, благодаря задержанию настоящего, проявляется тот род просвета простирания, который даёт ВСЁ ПРИСУТСТВИЕ в открытое», т.е. в «стягивании» всего временного в ЕДИНОЕ присутствие ПОЛНОТЫ бытия. Другими словами, было бы при постановке проблемы о собственном онтологическом основании существования Бога показать не временное явление этого основания у Хайдеггера, а ПОЛНУЮ ВНЕВРЕМЕННУЮ РЕКОНСТРУКЦИЮ такового, хотя мне думается, что сам Хайдеггер лишь ПОДГОТАВЛИВАЛ «готовность к явлению Бога или же к ОТСУТСТВИЮ Бога и гибели».

отношение Хайдеггера к Богу вызывало и продолжает вызывать множество кривотолков. Этому способствует некое стремление навешивать на его философию различные ярлыки, по которым далее окажется удобным со знанием дела давать этой философии «компетентную» оценку. Но обозначения «Хайдеггер католик», «Хайдеггер атеист», «Хайдеггер мистик» ( Вы решили его даже в протестанты записать) являются не более чем словами пустой говорильни, которая заведомо обольщается на счет своей всезнающей компетентности. Как и бытие, Бог у Хайдеггера вовсе не является объективированным предметом мышления и потому Он не досягаем для, вызывающих ажиотаж наличного религиозного мировоззрения, традиционных вопросов, которые относительно существования Бога торопится задавать человек. И вот скептическое отношение Хайдеггера к подобным вопросам дает повод считать его атеистом, непонятность того, что говорит о Боге сам Хайдеггер вызывает стремление окрестить его мистиком, желание философа быть похороненным на католическом кладбище истолковывается как возвращение к католическому догматизму. Подобные сплетни о «религиозных исканиях Хайдеггера» охотно подхватываются и обрастают подробностями, но по мне так лучше не участвовать в их тиражировании, а следовать собственному хайдеггеровскому совету: читать его произведения.

Мнение философа о прогрессе.

В статьях Хайдеггера ставится широкий круг проблем, имеющих непосредственное отношение к философии техники, – возникновение и специализация наук, связь науки и техники, планетарное расположение научной технологии, ее будущее (см. Хайдеггер М. Вопрос о технике. // Новая технократическая волна на Западе. М., «Прогресс», 1986).

Основной вопрос философии Хайдеггера – «что такое бытие?» Это понятие – наиболее темное и предназначено быть проясненным. Спрашивать о бытии – значит просветлять вопрошаемое сущее, вот – бытие в его – бытие. Техника есть способ самореализации человечества. Она первична по отношению к обществу. Хайдеггер толкует ее в духе Дессауэра, как некую первооснову, человеческое начало.

Современные западные исследователи, обращаясь к наследию Хайдеггера, усматривают в нем предтечу самых различных умонастроений. С одной стороны, такие исследователи, как А. Димер, Х. Сколимовски видят в творчестве немецкого философа мощную культуропессимистическую струю. Ведь именно Хайдеггер показал, что техника не просто конструирует «технический мир», в котором она победоносна и универсальна. Нет, она подчиняет своему диктату едва ли не все пространство бытия.

Присущая ей логика проникает в социальное и человеческое измерение истории. Ее инструментальный разум поражает все сознание эпохи. Таким образом, Хайдеггер резко порвал с традицией европейской философии техники, которая акцентировала свое внимание на непосредственных, «очевидных» достояниях прогресса. Он показал, что последствия вторжения техники многообразны и в отдаленной перспективе даже труднопредсказуемы. Технологическая предопределенность едва ли не фатальна для человека в том смысле, что содержит в себе некую непредсказуемую заданность мышления, поведения, сознания. Вместе с тем, в широком мировоззренческом подходе к технике у Хайдеггера обнаруживается и другая, «позитивная» тенденция. Техника оказывается у него не просто средством достижения конкретной цели, инструментом прагматических заданий. Она представляет универсальную ценность вселенского масштаба. Техника, может быть сопоставлена разве что со значением истины. Сферу открытости Хайдеггер оценивает, как греческую «алетейю», то есть истину, этимологически трактуя ее как «несокрытность».

Техника у Хайдеггера – важнейший способ обнаружения глубинных свойств бытия. Она позволяет выявить то, что сокрыто в нем, должно быть угадано и представлено в подлинном, неискаженном лике.

Через сущность техники человек говорит с бытием, слышит его зов. Но импульс может быть угадан неверно, ибо техника провоцирует человека на ложное самораскрытие. По мнению Хайдеггера, бытие невозможно без человеческого существования. Человек преображает вещи, переводя их из состояния «наличности» в состояние «сподручности». Техника вырастает из природного материала, но она входит в экзистенциальную структуру бытия человека, который обладает способностью объектировать свои замыслы.

Главная опасность по Хайдеггеру не в технике, не в «технизации жизни» (см. Тавризян Г.М. Техника. Культура. Человек. М., «Наука», 1986, гл. 2: «Техника, человек, бытие в философии экзистенциализма»). Нет никакой демонии техники, но есть опасность непонимания ее сущности. Важнейшая задача сейчас – это найти технике «внетехническое» обоснование, определить ее истинную перспективу в истории человеческой культуры.

Хайдеггер отмечал, что греческое слово «техне» означало не только деятельность ремесленника, умение, мастерство, но также искусство вообще. Стало быть, существенное в технике не делание, не манипулирование, а обнаружение. Техника, по мнению Хайдеггера, уходит корнями вглубь, в сферу истины. Эти установки немецкий философ аргументировано развивает в своем небольшом докладе «Поворот» (1949 г.), опубликованном в 1962 г. Немецким философом отвергается представление о том, что техника есть средство в руках человека. Напротив, именно человек «выдан» технике, «затребован» ею. И в этом истоки опасностей, которые подстерегают человека.