3853-1 (Колумбия: ожидание мира), страница 2

О том, как изумруды распределяются, нам рассказали в шахтерской столовой, куда нас пригласили перекусить после столь яркого действа.

Пока мы ели, к нам подсел один человек. У него были очень проницательные глаза. Он спросил, все ли нам понравилось и сфотографировали ли мы, что хотели. Мы сказали: «Да, конечно!» — и попросили рассказать о том, как делятся изумруды. От некоторого волнения мы четыре раза не могли понять, как это происходит. Он терпеливо объяснял нам, рисуя на бумажках цифры. В общих чертах система дележа проста и действенна.

Есть два больших предприятия, в которые входит несколько шахт. У каждой шахты, в свою очередь, может быть несколько хозяев. Строго говоря, вариантов дележа всего два. Первый — когда все изумруды делятся пополам и каждый поступает, как ему заблагорассудится. Второй — когда одно предприятие выкупает у другого все изумруды, причем очень простым способом. Каждая сторона пишет на бумажке свою цену за все изумруды, после чего обе бумажки кладут в шляпу. Потом их вытаскивают, и изумруды достаются тому, кто предложил более высокую цену. Он платит конкуренту половину той суммы, которая была им предложена за все изумруды (например, если один предложил 100 тысяч, а другой 120 тысяч, то последний выплачивает своему партнеру 60 тысяч и забирает изумруды себе).

Похожее правило действует и в том случае, если у одной шахты несколько владельцев. Например, пять. Изумруды должны быть отправлены на огранку, а затем проданы. Допустим, два человека из пяти не хотят отправлять изумруды на огранку — им нужны деньги сразу. Тогда оставшиеся трое выкупают камни, отправляют их на огранку, затем продают, а доход делят между собой.

На этот съезд приезжают и просто покупатели изумрудов. Они пишут свою цену и показывают ее только непосредственному хозяину камней и никому другому. Продавец изучает все предложения и продает тому, кто предложил больше других. Сколько? Это знают только двое.

Не то чтобы нам было так важно, как именно делятся изумруды, просто мы понимали, что способ дележа является одним из гарантов сохранения мира.

«А как сегодня поделили изумруды?» — спросили мы. «Сегодня камни решили не продавать. Выбрали все лучшее и оставили на развитие предприятия и зарплату работникам. Это около 1 500 человек».

Тут мы, немного опомнившись, спросили у нашего собеседника, как его зовут. Он посмотрел на нас своим долгим, проницательным взглядом и сказал: «No nombre» — «Нет имени».

Помолчали — не всегда знаешь, что сказать человеку без имени.

«А кем вы работаете?» — «Я здесь проверяю, как все происходит. Кстати, будет время, заходите ко мне в гости, я покажу, как живу». Мы с радостью согласились, но воспользоваться приглашением не довелось — нужно было ехать на шахту. …Потом нам сказали, что разговаривали мы с самым главным человеком в Колумбии (а может, и в мире) по изумрудам. И имя его назвали. А еще мы узнали, что, когда несколько месяцев назад его выпустили из тюрьмы, журналисты безуспешно прорывались к нему, чтобы задать хоть один вопрос. Но нам в это до конца не верится, поэтому для нас он всегда будет Человеком Без Имени.

Изумрудная шахта

Изумрудная шахта была расположена в очень живописном месте — деревья, горы, долина. Вход в нее охраняли улыбающиеся люди, до зубов вооруженные едва ли не всеми видами огнестрельного оружия: помповыми ружьями, автоматическими винтовками и пистолетами. На входе/выходе что-то неспешно делали перепачканные шахтеры.

Может быть, это был обман зрения, но нам показалось, что черная порода имеет легкий изумрудный оттенок.

Мы вошли в шахту и сразу попали в другой мир. Там было очень жарко и душно, по полу и стенам текла вода. Мы долго шли узким проходом (узким он показался только сначала, на обратном пути он был широким проспектом), в нишах по ходу движения стояли маленькие изображения святых и горели свечи. Затем проход начал еще больше сужаться.

То, что работа шахтера тяжелая, известно всем, но насколько она тяжела, можно понять, конечно, только на собственном опыте. Всю дорогу нас преследовала одна мысль — мы-то (даст Бог!) через полчаса выйдем, а эти люди останутся. Смена длится 8 часов, и как в такой духоте можно еще и работать, мы не очень себе представляли. Но встретившиеся нам шахтеры хотя и были очень усталыми, но впечатления изнемогающих от труда людей не производили.

Ожидая лифта, разговорились с одним из них. Звали его Хуан Карлос, в шахте он работает уже три года, получает около 700 долларов в месяц. Работой своей доволен и считает, что зарабатывает очень неплохо. Да, изумруды действительно находят не каждый день. В былые времена они валялись под ногами (ох уж эти былые времена — чего там только не валялось под ногами), а теперь за ними приходится спускаться все глубже. За особо ценными вообще надо ползти на коленках — проход очень узкий. Оказалось, что на этой шахте работают 400 человек, а принадлежит она двум разным предприятиям. У каждого свой вход и выход, но и между собой они соединяются.

Мы брели полутемными коридорами, нагибая голову все ниже и ниже, вжимаясь в стену от вагонеток с породой, которые катили неулыбчивые люди в комбинезонах, пока не дошли до небольшой пещеры. В пещере один из шахтеров отбойным молотком откалывал куски темной породы. Сами кристаллы изумруда располагаются внутри белой узкой полосы, которая проходит лентой через темные массы камня. Мы надеялись, что при нас сверкнет изумрудным блеском кристалл, но увы…

Назад ехали молча, ухабы и рытвины вызывали уже не неудобство, а чувство восторга и сопричастности жизни.

Легенды и мифы

Колумбия полна мифов. Причем не только исторических, но и современных. Самые популярные — это про правительство, наркобаронов, геррильерос и так далее. Хотя слово «мифы» здесь не совсем верно. Большая часть описываемых событий произошла на самом деле, и произошла совсем недавно, например вчера. Просто любая подлинная история, попадая в широкие массы, преобразуется, как правило, в красивую историю, почти в легенду, которая уже может потерять всю свою подлинность.

С каким упоением некоторые знакомые рассказывали нам про борьбу наркодельцов и правительства. Про запутанность отношений между разными наркокартелями, геррильерос, незаконными вооруженными формированиями и правительством. Про то, как страшна и кровава гражданская война. А как горят при этом рассказе глаза настоящего колумбийца!

Вот, например, правда-миф, повествующая о бандите по кличке Мексиканец, который был учителем легендарного Пабло Эскобара.

Во многих крупных городах Колумбии Мексиканцу принадлежали таксомоторные компании. Все машины он радиофицировал, а таксистам давал зарплату, создав таким образом мощнейшую информационную и охранную сеть. В Колумбии нам рассказали историю про одну неудачную попытку ареста Мексиканца. В полиции однажды узнали, где он находится, и тайно отправили с полицейской базы армейские и полицейские подразделения для его ареста. Но машины с военными не смогли проехать. На всех улицах города были пробки из такси! Пока полицейские пытались объехать эти бесконечные запруды из машин, Мексиканец благополучно сбежал.

Этот Мексиканец был очень плохим человеком. Однажды он позвал в гости своего друга, но пока тот доехал, Мексиканец успел так напиться и наколоться, что приказал убить несчастного, что и было немедленно исполнено. Наутро он был очень удивлен отсутствием своего, теперь уже покойного, друга.

Подобных «подвигов» он совершил немало, но в памяти народа прочно запечатлелись обстоятельства его гибели. Его выследили американцы. Сначала они похитили его сына, а потом отпустили, вживив предварительно какой-то микропередатчик, который подал сигнал боевым вертолетам в тот момент, когда сын встретился с отцом. Когда прилетели вертолеты, Мексиканец закричал: «Я гринго не сдамся!» — и начал стрелять по ним из двух пистолетов. Тут он и погиб вместе с сыном (обычно в этом месте голос рассказчика непроизвольно дрожит).

Но больше всего историй, конечно, про Пабло Эскобара. И про то, как он предложил выплатить весь внешний долг Колумбии (тут рассказчики обычно вздыхают), и про то, как построил сам для себя тюрьму, из которой потом сбежал, и про споры между картелем Медельины и картелем города Кали, из-за которых в стране начались многие неприятности. Любимая история — про войну Эскобара с правительством, когда наркобароны наняли партизан для охраны своих перерабатывающих кокаиновых заводов (говорят, в самой Колумбии коки выращивают не так много, ее, привезенную из разных стран, там перерабатывают в кокаин, а потом продают дальше). Есть истории совершенно ужасные. Например, о том, как десяток лет назад геррильерос захватили Дворец правосудия на главной площади Боготы. Бытует мнение, что сделано это было по совету Эскобара. Партизаны заявили, что будут расстреливать всех, если их требования не будут выполнены. Президент страны ни на какие уступки не пошел. «Умрите за свою страну», — был его ответ на просьбы о переговорах. В результате сначала были убиты все служащие, а потом и все партизаны.

Финальный аккорд — это обычно история про бегущего по крышам Эскобара, которого убивает снайпер. Что в ней правда, а что нет? Выходит, что все — правда, хотя бы уже потому, что колумбийцы в это верят и, когда рассказывают, обязательно показывают, как именно бежал Пабло Эскобар и куда стрелял Мексиканец, а стрелял он, как известно, в американцев…

Американцы играют в колумбийских мифах роль плохих парней. Свою неприязнь к жителям Соединенных Штатов некоторые колумбийцы объясняют несколькими причинами. Во-первых, жителям Колумбии получать визу в США приходится как минимум 3 года, к тому же дают ее далеко не всем. Во-вторых, американцы из-за кокаина превратили колумбийцев во всем мире в изгоев, а сами создали для него громадный рынок, закрывать который совершенно не намерены («Вы подумайте, если мы получаем за килограмм кокаина здесь условно 100 единиц, в США он стоит уже 1 500, значит, американская мафия богаче нашей в 15 раз, а про нее ничего не слышно!»). В-третьих, американцы во все вмешиваются. Найдется также и в-четвертых, и в-пятых…

Без хозяина

Без кофе Колумбии не существует. Но мы не хотели писать про кофе — все уже про него все знают. Но когда мы сказали об этом дону Альборо, то этот милейший человек, отец шестерых детей, посмотрел на нас, сверкнув глазами, и сказал, как отрезал: «Нельзя писать про Колумбию и не упомянуть кофе».

И мы поехали на кофейную плантацию — небольшую, но очень типичную (в Колумбии вообще очень популярны загородные имения — «финки», которые могут быть размером с подмосковную дачу, а могут оказаться и кофейной плантацией). В этом месте мы увидели весь «кофейный» цикл — от зернышка до молотого кофе и даже кофейных ликеров, которые разливают здесь же, на небольшом заводике.

Мы прошлись по плантации. Выяснили, что кофейное дерево (скорее, куст) плодоносит 12—14 лет (в том случае, конечно, если оно не заболеет или его не побьет град). Что среди кофейных кустов-деревьев специально сажают большие деревья, чтобы они давали тень. Что кофейные деревья постоянно высаживают взамен погибших. Нам показали, как кофе сортируют. Самые хорошие зерна идут на экспорт. Лучший кофе — тот, который сушат под солнечными лучами 8—15 дней. Более дешевый сушат искусственно за 8 часов.

Высушенный кофе поджаривают в специальной машине 30 минут при температуре 220о. После этого мелют или пакуют прямо в зернах.

А еще на заводике делают водку — по русским рецептам и вроде бы даже из российского зерна. Когда нам принесли ее попробовать, мы немного удивились яркому цвету. «Это цвет наших гор!» — радостно закричали местные жители. Потом, правда, оказалось, что эту бутылку взяли по ошибке из лаборатории, а водка имела обычный, то есть прозрачный, цвет и была вполне приличной на вкус.

Но главное на этой плантации — то, что хозяин всего этого не может приехать в свой дом, потому что его немедленно похитят партизаны и потребуют выкуп. Поэтому подавляющее большинство богатых колумбийцев вынуждены скрываться за границей. И нет ничего грустнее, чем ходить по дому, который чист и убран, но видно, что в нем никто не живет. Дом тоже ждет мира.

Мы говорили с братом хозяина. Он сказал нам, что геррильерос ежемесячно присылают на его имя счет, который он не оплачивает. На следующий месяц приходит еще один, два счета суммируются, и так продолжается уже довольно долго. В месяц требуют 10 000 000 песо (около 3 000 долларов).

Из-за этого хозяин может приехать сюда только тайно, дня на 2—3, а все остальное время вынужден путешествовать. Колумбийцы жалуются, что страна остается без хозяев — если ты заработал много денег, то должен бежать.

Экинотерапия

Этот метод лечения различных заболеваний с помощью лошадей обычно именуется «иппотерапия», но колумбийцы называют его именно так. В США и Канаде есть сотни организаций, занимающихся подобным лечением. Но почему-то нам показалось, что именно в Колумбии экинотерапия верно отражает некоторые черты своей страны.

Мы попали в клуб экинотерапии, принадлежащий полиции Боготы. Полиция отвечает за уход за лошадьми, обеспечивает место, где можно на них кататься, предоставляет своих офицеров для занятий с детьми. Полицейского, который проводил в тот день занятия, звали Хорхе Улисес Рохас. От него исходила добрая энергия. Когда он говорил о детях и животных, в его глазах стояли слезы. Остаться равнодушным действительно было невозможно. Тут лечат детей с серьезными отклонениями — аутистов, больных церебральным параличом и синдромом Дауна. Лечение бесплатное, поэтому здесь очень много детей из малообеспеченных семей. Курс экинотерапии состоит в том, что ребенка сажают на лошадь без седла, родители в течение занятия его поддерживают, а полицейские ведут лошадей по кругу.