97867 (Конкурентная стратегия предприятия), страница 4

Тем не менее, в устойчивой рыночной экономике, сколько погибло - столько и родилось.

И каков механизм гибели неконкурентоспособных предприятий?

За последнюю сотню лет тут произошли значитель­ные изменения.

Очевидно, что наиболее быстрым бывает разорение тех, кто расходует больше, чем приносит выручки их продукция. Если нет резервов, и если такие "ножницы" -не разовое явление, то все скоро заканчивается. Но так было всегда, хотя бы и до нашей эры, при любом обще­ственном строе.

А что бывает, если предприятие приносит прибыль, но конкурент просто более прибылен?

Когда-то такая ситуация приводила только к тому, что кто-то богател, а кто-то тоже богател, но медленнее. Пока предприятие приносило хоть какой-то доход, его владелец мог жить, не особенно беспокоясь, хотя ему и приходилось урезать собственное потребление. Если же предприятием владела компания владельцев, то одному из компаньонов, недовольному низкой прибылью, было не­легко изъять свою часть капитала или даже свою долю прибыли и вложить в предприятие более удачливого кон­курента. Трудности были и юридические, и моральные.

Ситуация изменилась, когда появилась возмож­ность относительно свободно и почти анонимно пере­мещать капиталы из предприятия в предприятие, из от­расли в отрасль, то есть когда появилась фондовая бир­жа. Более прибыльное предприятие имеет большую ин­вестиционную привлекательность, и из менее прибыль­ного владельцы капиталов пытаются их увести, чтобы купить долю в более прибыльном. Это не слишком лег­ко - реализация значительной части акций предприятия снижает их цену. Тем не менее, отток капитала из от­стающей фирмы неизбежен, и никто из акционеров не хочет остаться последним на тонущем корабле.

Поэтому свободное перемещение капиталов способ­ствует усилению "естественного отбора" среди конку­рирующих предприятий, конкурирующих отраслей промышленности. Этим современная экономика отли­чается от экономики даже прошлого века. И легкость перемещения капиталов все чудеснее - национальных границ для капиталов почти нет, а современные средст­ва коммуникации в считанные минуты переправляют миллиардные капиталы к новому месту их применения. Так пишется в популярных статьях про западную эко­номику, но при этом опускаются некоторые важные дета­ли. Акционеру, чтобы спасти свои деньги из тонущего предприятия, надо найти кого-то, кому можно продать свои акции - это непросто и связано с денежными потеря­ми. Просто "сдать" акции обратно компании, их выпус­тившей, нельзя. Ведь деньги уже потрачены - на них по­строен завод, куплены оборудование и сырье.

Поэтому мечта любого вкладчика - найти способ вложить деньги так, чтобы можно было их обратно в любой момент вернуть, а еще лучше, под гарантиро­ванный процент. А это непросто.

То есть, на самом деле, такого уж резкого исчезно­вения капитала на одном континенте и появления его на другом не бывает, все происходит постепенно. Вло­жить свободный капитал можно быстро, "вытащить" же уже не так легко.

Таким образом, настоящий инвестор должен быть очень осторожен при вложении денег - отменить сдел­ку, если деньги вложены в неконкурентоспособное предприятие, физически нельзя.

Естественно, планируя свои вложения, необходимо рассчитывать шансы того или иного предприятия на выживание. Самый тупой метод - смотреть, на акции какого предприятия растет спрос (цена таких акций растет), и вкладывать деньги в него. Но в этом случае много не выиграешь - "сливки" снимает тот, кто пер­вым распознал прибыльность предприятия - да можно и ошибиться: попасться на удочку биржевых спекулян­тов. Да, на спекуляциях некоторые "делают" миллиар­ды - но оставим эту тему в стороне. Настоящие инве­сторы играми и не занимаются - мы ведь говорим о серьезных вложениях в реальное производство, а не о спекуляциях на бирже.

Конечно, во многом может помочь интуиция - какое дело может оказаться выгодным. Можно вложить деньги в удачное предприятие, если знаешь о нем что-то важное -например, что на какую-то продукцию будет крупный го­сударственный заказ, или что новая технология в десять раз удешевит какой-нибудь популярный продукт. Но по­явление революционно новых отраслей или изобретений -редкость, рядовой инвестор может ни разу в жизни не вло­жить своих денег в никому не известный товар.

Основным же инструментом при оценке предпри­ятия является метод оценки производственных издер­жек. Это рутинная, мелочная работа, но свободные средства обычно вкладываются именно на основе тако­го анализа. Если удастся оценить, каков уровень издер­жек при производстве единицы продукта на том или ином предприятии - то мы можем достоверно предпо­ложить, какой будет его судьба.

Именно с помощью этого метода определяется ин­вестиционная привлекательность предприятий в совершенно конкурентной эконо-мике. Надо лишь грамотно провести анализ затрат на производство, не забыв ни одной мелочи, и картина будет ясна. Если одна ферма на литр молока расходует два килограмма комбикорма, а вторая - три килограмма, то которому фермеру вы одолжите денег на расширение хозяйства?

Но не следует думать, что конкуренция действует как естественный отбор в устойчивой популяции каких-либо зверьков, устраняя лишь уродов и неудачников. В мировой экономике устойчивое состояние еще не дос­тигнуто, поэтому в некоторых странах иногда вымира­ют целые отрасли, на время или навсегда.

И рынок, и фондовые биржи не решают всех проблем сами по себе. Так, был период, когда оказалось, что произ­водить текстиль выгоднее не в США, и текстильная промышленность вымерла (сейчас она возрождена в 1 автоматизированном виде). Многие работники переори­ентировались, но не все, и каково было даже менеджерам и организаторам производства, чьи профессиональные навыки вдруг оказались не нужны? Не переезжать же им в Пакистан вместе с текстильной промышленностью?

То есть в период, когда это вымирание началось, применять метод расчета издержек в приложении к от­дельным текстильным фабрикам США было совершен­но бессмысленно. Фабрика-победительница просто за­крылась чуть позже остальных. Так что считать произ­водственные издержки лишь внутри национальной эко­номики - неоправданное ограничение.

Сильная сторона американцев - то, что они не жалу­ются на общественный строй, а рассматривают трагедии такого типа как свою личную вину, даже если виновата действительно "система". Во времена Великой Депрессии многие отцы семейств просто ушли из жизни, чтобы хоть страховкой поддержать свои семьи. И сейчас, когда Клин­тон гордо говорит, что три компьютерных кита - Интел, Ай-Би-Эм и Майкрософт - стоят дороже, чем автомо­бильная, химическая, авиационная и текстильная промышленности США вместе взятые, это значит, что и в са­мой богатой стране мира у очень многих людей были большие проблемы. Можно ведь и по-другому посмот­реть - традиционные отрасли промышленности США на­столько съежились, что стали меньше, чем три высокоспе­циализированных компании. А ведь опасно строить бла­госостояние страны на одной отрасли! Впрочем, это дело американцев и их правительства.

На меня сильное впечатление произвела история из од­ного компьютерного журнала, рассказанная самим ее ге­роем. Он был президентом небольшой техасской нефтя­ной фирмы, но нефтяной кризис сделал его нищим. Он уе­хал в Лос-Анджелес, жил там в своей машине, голодал, и ему каким-то чудом удалось найти работу - писать компь­ютерные программы для фильма "Звездные войны". За день до сдачи первой программы он был на грани само­убийства - программа получилась слишком медленной, и за нее не заплатили бы, но он встретил рекламу программ­ного средства Фоксбейз (FохBаsе), которое позволило сде­лать его программу быстродействующей. Он преуспел в бизнесе, работает в фирме-производителе Фоксбейз, и считает, что это средство спасло ему жизнь. И такие вещи происходили не в 30-е, а в 70-е годы! Сейчас, правда, пра­ва на Фоксбейз куплены корпорацией Майкрософт, что­бы избавиться от сильного конкурента. Какова судьба этого счастливца сейчас?..

Так что система свободного перемещения капита­лов в условиях конкуренции не только способствует росту, но может создавать проблемы даже в самой сильной и богатой стране мира.

А может ли эта система обескровить не одну от­расль, а экономику целой страны? Может. Именно эта система перемещения капиталов в более прибыльные отрасли буквально обескровила нашу экономику.

Еще раз подчеркну - если предприятие участвует в системе свободного перемещения капиталов, то оно мо­жет резко преуспеть, но может и погибнуть, будучи не Убыточным даже, а просто менее прибыльным, чем дру­гие. Владельцы капиталов зорко следят за прибылями

предприятий, обращая внимание на разницу в доли процента.

А какое-то семейное, патриархальное дело при невы­сокой норме прибыли может почти процветать, во всяком случае, нормально существовать в той же самой экономи­ке. Необходимо лишь, чтобы вовлеченные в дело капита­лы нельзя было из него вывести. Но это теоретически, ре­ально же западные фермерские хозяйства вовлечены в сис­тему перемещения капиталов путем неизбежных банков­ских кредитов под залог хозяйства. Чуть сбавил обороты в хозяйстве, не заплатил проценты по закладной - и гото­во дело, на ферму приходит новый хозяин, тоже состоя­щий в долговом рабстве у банка.

Да, конкуренция - одно из самых популярных слов в экономическом лексиконе. О ней написано много книг. Повторюсь: когда речь идет о конкуренции между фирма­ми, то главный, чуть ли не единственный метод выявления преимуществ одной фирмы перед другой - сравнение объ­ема затрат на единицу готовой продукции. Тот, кто мень­ше тратит - выходит победителем в конкуренции. Такая фирма инвестиционно привлекательнее.

Но вот парадокс - когда речь идет о сравнении эко­номик целых стран, критерии применяются совершенно другие. Рекомендуется учитывать какие-то странные ве­щи - уровень гражданских свобод, наличие свободы пе­чати, разработанность законодательства и т. д. На ос­новании этих непонятно как рассчитываемых показате­лей ведется рейтинг инвестиционной привлекательно­сти стран.

Отсюда делается вывод, что достаточно принять правильные законы, отменить смертную казнь, оконча­тельно освободить от всякой ответственности печать, отменить прописку, развить гражданские свободы (на­пример, свободу совести) - и инвестиционная привлека­тельность нашей страны вырастет.

Правда, так описывается состояние дел в учебниках, издаваемых в нашей стране в последние годы. Они из­даются как бы для туземцев, в странах Запада взгляды несколько другие.

Ведь, несмотря на то, что свобод на Тайване вроде бы меньше, чем в США, промышленность перемещает­ся из США на Тайвань, а не наоборот. Южная Корея известна подавлением некоторых основных прав чело­века (например, за посещение Северной Кореи там с хо­ду дают 10 лет, а хранение даже охотничьих ружей за­прещено), но там вовсю разворачивается производство самой современной техники. В Таиланде за хранение наркотиков вешают даже американцев, но именно в Таиланде производятся теперь прославленные японские фотоаппараты № коп.

Значит, дело не в гражданских свободах. Плохи они или хороши, но на инвестиционный климат их наличие прямо не влияет.

А почему бы нам не сравнить национальные эконо­мики России и других стран по тому же критерию из­держек, так же, как сравниваются отдельные фирмы? Это будет вопреки книжкам по экономике, издаваемым у нас на гранты Сороса, ну и что?

ТАК КАК ЖЕ НАМ ПРИВЛЕЧЬ ИНВЕСТИЦИИ?

Ключевым моментом для понимания ситуации в нашей стране является вопрос о привлечении ино­странных инвестиций.

Все годы перестройки и реформ практически, на лю­бой газетной странице, посвященной проблемам эконо­мики, можно было встретить минимум два-три совета, что нужно сделать для привлечения иностранных инве­стиций в экономику России.

На инвестиции был весь расчет. Не было только иностранных денег, а все остальное было - заводы, оборудование, технологии, квалифицированные рабо­чие и инженеры, богатейшие ресурсы.

"Приидите и володейте!"

И вот уже ''мир капитала" нам не враг, а партнер. Двери открыты - можно купить почти любые предпри­ятия, вложить доллары в фермы, шахты, нефтяные ме­сторождения. И не одни мы - бывшие соцстраны от­крылись тоже. Вся Чехия скуплена немцами на корню!

Конечно, кое-какие иностранные деньги у нас все же
были - от продажи довольно широкого диапазона то­
варов. Даже микросхемы мы продавали, хотя сырье в
экспорте превалировало.

И, заметьте, вырученные от продажи наших ресурсов | доллары тоже оказалось легко вложить. В государственные облигации США. в производство электроники в Юго-Восточной Азии, в туристический бизнес Италии и недвижимость Испании. Ведь дверь для капиталов откры­та в обе стороны! Об этом не говорили пропагандисты мирового рынка, непонятно почему. Надо было хотя бы предупредить о такой неприятной особенности экономи­ческой свободы.

Годы шли, а инвестиций в российскую экономику все не было и не было. Иностранцы везли импорт, ску­пали ресурсы, вплоть до хоккеистов и одаренных школьников, замучили советами, как реформировать экономику. Кое во что вложили - скупили сигаретную, водочную промышленность, системы связи. Но для эко­номики в целом это почему-то ничего не дало. Предла­гают для инвестирования газ Ямала - инвесторов нет. Предлагают автомобильные заводы - дальше протоко­лов о намерениях дело не идет.

Вопрос об инвестициях использовался для полити­ческого давления. "Не снимайте Гайдара - а то не да­дим 24 миллиарда". "Разгоните парламент - будут ин­вестиции". "Не выберете Зюганова - и экономика рас­цветет". И это действовало.