74453 (Поэтическая практика: "читатель, взявшийся за перо"), страница 3

Праведники из оперетт. ⁴⁹

Маска гаера, шута, которая на протяжении всего жизненного пути выражала творческое кредо В. Шершеневича, теперь становится ненавистна лирическому герою. Кстати, Георгий Гаер - один из псевдонимов поэта.

Интересно отметить, что с этой поэмой по-своему перекликается поэма С. Есенина "Черный человек". Так, Черный человек, в котором некоторые исследователи видят черты В. Шершеневича, говорит, что "казаться улыбчивым и простым - // самое высшее в мире искусство"⁵⁰, правда, переадресовывая эти слава лирическому герою С. Есенина.

В поэме "Я минус все" это искусство не доступно В. Шершеневичу:

Лег и плачу. И стружками стон,

Отчего не умею попроще?

Липли мокрые хлопья ворон

К ельным ребрам худевшей рощи. ⁵¹

Характер влияния С. Есенина на поэзию В. Шершеневича несколько отличается от влияния В. Маяковского. У Маяковского В. Шершеневич заимствует конкретные образы, метафорические модели, придавая им более абстрактный характер, то есть, адаптируя к собственному поэтическому видению. Имажинизм В. Шершеневича отличается от футуризма образца В. Маяковского в деталях, но не по существу. У С. Есенина, как у поэта более далекого в эстетическом плане, В. Шершеневич перенимает наиболее яркие, бросающиеся в глаза черты - в первую очередь растительные мотивы, столь несвойственные футуристической картине мира.

В период с 1922 по 1923 В. Шершеневич предпринимает попытку своеобразного синтеза обеих поэтических систем.

Было сердце досель только звонкий бутон,

Нынче сердце как спелая роза.

Ему тесно в теплице ребер уже

Стекла глаз разбивают листья.

Сердце, в рост, и не трусь, и ползи не дрожа,

Лепестками приветствуя счастье! ⁵²

В приведенном отрывке соединяются две распространенные метафорические модели: отождествление человека и растения (С. Есенин), и человека и предмета (футуризм). Типично футуристическим приемом является реализация традиционной метафоры сердце-цветок. Но предполагаемого синтеза не происходит. Внутренняя естественная сущность лирического героя (сердце - растение) уничтожает внешнюю опредмеченную форму (глаза - стекла).

Парадоксальным образом соединяются мотивы футуристической и "есенинской" лирики в одном из самых эпатажных стихотворений В. Шершеневича "Выразительная как обезьяний зад". Несмотря на игривость названия, стихотворение выражает трагическое мироощущение героя на пороге самоубийства. Стихотворение обращено к матери поэта:

Я утоплен теперь в половодии мук,

Как об рифме, тоскую об яде.

И трогаю часто рукою курок

Как развратник упругие женские груди.

Проползают года нестерпимо угрюмо,

О, скорей б разразиться беде!

Подожди, не скучай, позови меня, мама

Я очень скоро приду. ⁵³

В первой половине 20-х годов В. Шершеневич часто посвящает свои стихотворения умершей матери, таким образом, вероятно, пытаясь глубже понять опыт смерти. Конечно, нельзя утверждать, что сама тематика навеяна творчеством С. Есенина или В. Маяковского. Но нельзя не заметить, что приемы поэтического выражения во многом отсылают к вышеназванным образцам. Влияние В. Маяковского проявляется в том, что, как и В. Маяковский В. Шершеневич распространяет семейные отношения до вселенских масштабов. Диалог матери и сына соединяет обыденное и запредельное бытие. Влияние С. Есенина проявляется в использовании традиционно есенинских мотивов и в подборе лексики:

Я был пушистый, словно шерсть у котенка,

И с канарейками под ручку часто пел…

И мягкими губами, как у жеребенка,

Я часто тыкался в ресниц твоих овес⁵⁴

Ярко эпатажные черты, на наш взгляд, призваны заслонить от читателя личную незащищенность и некоторую сентиментальность лирического героя. В защиту В. Шершеневича можно сказать, что шокирующее название стихотворения относится все-таки не к матери поэта, а к самому поэту:

И покойника рожа станет тоже веселая,

Выразительная, как обезьяний зад.

Слышишь, мама. На радость немалую

Был рожден тобой этот урод. ⁵⁵

После смерти С. Есенина в 1925 году есенинский голос не надолго, но станет преобладающим в лирике В. Шершеневича, который в поэтическом творчестве теперь покорно следует за своим бывшим оппонентом. Совершенно "по-есенински" звучат, например, следующие строки:

Оттого так просто жить на свете,

Что последний не отнять покой.

И что мы еще немного дети,

Только с очень мудрой головой

Нам достались лишь одни досуги,

Да кутеж в пространствах бытия.

Только легковерные подруги

И совсем не верные друзья. ⁵⁶

В нескольких стихотворениях В. Шершеневич перефразирует знаменитые есенинские строки: "в этой жизни умирать не ново, но и жить, конечно, не новей"⁵⁷:

Не то, что жить, а умереть,

И то, так скучно и постыло. ⁵⁸

Так, но я печалиться не стану,

Жизнь проста, а смерть еще куда простей

В сутки мир свою залечит рану,

Нанесенную кончиною моей. ⁵⁹

Мотив обесценивания жизни и смерти встречается у В. Шершеневича до того, как С. Есенин написал свое последнее стихотворение. На наш взгляд, это не указывает на взаимовлияние (как можно предположить в случае В. Маяковского), но свидетельствует о том, что В. Шершеневич верно уловил смысловую доминанту творчества С. Есенина и "предсказал" ее конечный результат, доведя потенциально заложенные возможности до внутреннего логического завершения.

Мотивы прощания с юностью, ожидания смерти, размышления об итогах жизненного пути, свойственны многим поэтам, и отвечают потребностям самого В. Шершеневича, но для выражения собственного мироощущения он обращается к поэтической системе С. Есенина.

Особенность творческого видения В. Шершеневича состоит в том, что, для выражения определенного комплекса идей и переживаний, он, использует уже существующий поэтический код.

Присутствие в лирике В. Шершеневича "чужих голосов" нельзя признать сознательным художественным приемом, так как факт подражания осознавался автором как поэтическая неудача и не применялся к самому себе в футуристский период творчества. В позднем творчестве В. Шершеневича идея поэтического кризиса обретает свое художественное воплощение.

Хотя многие стихотворения В. Шершеневича не вышли за рамки подражания, хотя он не создал самостоятельной и оригинальной художественной системы, было бы несправедливо назвать его графоманом. Творя под влиянием более талантливых поэтов, он проявляет себя весьма способным учеником. Необходимо отметить и оригинальную находку В. Шершеневича - создание абстрактного логического образа, когда объектами метафорического сравнения становятся не предметы и явления, а отношения между ними.

Возвращаясь к формуле А. Белецкого, мы можем признать, что В. Шершеневич - читатель, взявшиеся за перо, но читатель с очень хорошим вкусом.

Размещено на Allbest.ru

1 Мариенгоф А. Мой век, моя молодость, мои друзья и подруги // Мариенгоф А. Роман без вранья; Циники; Мой век, моя молодость, мои друзья и подруги. Л., 1988. С. 331.

2 Белецкий А. Об одной из очередных задач историко-литературной науки // Белецкий А. Избранные труды по теории литературы. М., 1964. С.38.

3 Там же. С.39.

4 Шершеневич В. Пунктир футуризма // Ежегодник рукописного отдела Пушкинского дома на 1994 г. Спб.,1998. С. 169.

5 Пастернак Б. Вассерманова реакция // Пастернак Б. Собр. соч.: В 5 т. Т. 4. М., 1991. С. 353.

6 Там же. С. 352.

7 Гумилев Н. Письма о русской поэзии. М., 1990. С. 140.

8 Там же. С. 168.

9 Шершеневич В. Стихотворения и поэмы. Спб, 2000. (Б–ка поэта, МС). С. 43.

10 Бобрецов В. "Итак итог?..": о творчестве Вадима Шершеневича // Шершеневич В. Листы имажиниста. Ярославль, 1997. С. 14.

11 Шершеневич В. Carmina. Лирика (1911 – 1912). Книга 1. Цит. по: Поэты имажинисты. СПб.,1997. С. 471

12 Шершеневич В. Стихотворения и поэмы. С. 49.

13 Блок. А. Собр. соч.: В 8 т. Т. 3. М. – Л.: 1960. С. 246.

14 Поэты –имажинисты. СПб.,1997 С. 54.

15 Шершеневич. В Стихотворения и поэмы. С. 41.

16 Поэты –имажинисты. С. 57.

17 Шершеневич В. Стихотворения и поэмы. С. 49.

18 Там же. С. 35.

19 Там же. С. 36.

20 Блок А. Собр. соч.: В 8 т. Т. 3. С.249.

21 Шершеневич В. Стихотворения и поэмы. С. 36

22 Шершеневич В. Листы имажиниста. Ярославль, 1997. С. 509.

23 Бобрецов В. Комментарии // Шершеневич В. Листы имажиниста. С. 510.

24 Шершеневич В. Листы имажиниста. С.60.

25 Марков В. История русского футуризма. Спб.,2000. С. 93.

26 Шершеневич. В Стихотворения и поэмы. С. 56.

27 Куклин Л. "Но ведь я поэт, чего ж вы ждали?"// Вопросы литературы. 1991. №9–10. С. 55.

28 Там же. С. 81.

29 Маяковский В. Полн. собр. соч.: В 13 т. Т. 1. М., 1955. С. 176.

30 Шершеневич. В Стихотворения и поэмы. С. 136.

31 Там же. С. 95.

32 Маяковский В. Полн. собр. соч.: В 13 т. Т. 1. М., 1955. С. 195.

33 Там же. С. 195.

34 Шершеневич. В Стихотворения и поэмы. Спб., 2000. (Б–ка поэта, МС.) С. 111.

35 Шершеневич. В Стихотворения и поэмы. Спб., 2000. (Б–ка поэта, МС). С. 149.

36 Маяковский В. Полн. собр. соч.: В 15 т. Т. 1. М., 1955. С. 73.

37 Шершеневич. В Стихотворения и поэмы. Спб, 2000. (Б–ка поэта, МС). С. 149.

38 Маяковский В. Полн. собр. соч.: В 13 т. Т. 1. С. 193.

39 Шершеневич. В Стихотворения и поэмы. С. 109.

40 Белая Г. Оппонирующее сознание, его пределы и возможности // XX век. Литература. Стиль. Екатеринбург, 1999. Вып. 4. С.91

41 Шершеневич. В Стихотворения и поэмы. С. 219.

42 Там же. С.218

43 Там же. С.218.

44 Там же. С.218.

45 Там же. С. 216

46 Там же. С.216.

47 Там же. С.215.

48 Там же. С.217.

49 Там же. С.217

50 Есенин С. Собр. соч.: В 2 т. Т.1. М., 1990. С. 451.

51 Шершеневич. В Стихотворения и поэмы. С. 216.

52 Там же. С. 181.

53 Там же. С. 184.

54 Там же. С. 183.

55 Там же. С. 184.

56 Там же. С. 313.

57 Есенин С. Собр. соч.: В 2 т. Т.2. М., 1990 С. 150.

58 Шершеневич. В Стихотворения и поэмы. С. 157.

59 Там же. С. 175.