74207 (Немецкие народные сказки в литературной обработке братьев Гримм)

Содержание

Введение

1. Немецкие романтики о сказках

2. Начало творческого пути братьев Гримм

3. Предисловие к первому изданию "Детских и семейных сказок"

4."Детские и семейные сказки, собранные и обработанные братьями Гримм"

5. Сказители и помощники "братьев-сказочников"

6. Деление сказок на жанры

Заключение

Список литературы

Введение

"Скоро сказка сказывается…" - отсюда и возникло название "сказка", что значит устный рассказ.

Возникли они очень давно, в течение долгого времени играли в жизни человека такую же роль, какую играют сейчас книги.

Особый интерес к народной сказке проявился в начале 19 века, когда в литературе господствовало направление романтизма. Романтики увидели в сказке отражение народной философии, мечты народа о будущем, его веру в победу добра. Необычное богатство, образность, сочность языка народной сказки также привлекли внимание многих писателей.

Именно в 19 веке начинают собирать и записывать народные сказки во всех странах мира.

1. Немецкие романтики о сказках

Сказка у немецких романтиков стала одним из любимых жанров. Братья Гримм были среди тех, кто осознал эстетическую ценность фольклора. Якоб (1785 - 1863) и Вильгельм (1786 - 1859) Гриммы были выдающимися разносторонними учеными. Им принадлежат труды по истории языка, немецкой грамматике, праву, мифологии и истории. Однако великую известность им принесли "Детские и домашние сказки (1812 - 1822)".

"Дайте мне сказки - ведь в них заложен материал для всего великого и прекрасного", вздыхал перед смертью Фридрих Шиллер. Собрание "братьев - сказочников" он тогда подразумевать никак не мог - в те майские дни 1805 года Якоб Гримм был еще в Париже с Савиньи, а Вильгельм изучал юриспруденцию в Марбурге. Только через полтора - два года начали они, живя в Касселе, отыскивать все источники сказок, живущих в устной народной традиции, о каких им удалось узнать.

Сказки собирали и публиковали в Германии и раньше. Иоганн Готфрид Гердер еще в 1777году писал о сущности сказок: "Они в известной степени суть результат верований народа, его чувственных представлений, его сил и влечений, когда люди мечтают, потому что не знают, верят, потому что не видят, и совершают поступки от всей своей целой и непросвещенной души, так что это большая тема для историка человечества, для поэта, для знатока поэтики и философа". Гердер понял, что в его время сказка приобрела двоякое значение: как форма художественного выражения для писателя, но вместе с тем и как предмет научного исследования.

Романтики Тик, Брентано, Шамиссо, Гауф создали литературную сказку, пользуясь традиционной сказкой как особой формой для воплощения своей поэтической задачи; да и позднее литературную сказку охотно использовали такие писатели, как Готфрид Келлер и Теодор Шторм, а датскому писателю Гансу Кристиану Андерсену она принесла мировую славу. Не случайно крупные прозаики послеклассической и послеромантической эпохи снова и снова выбирали сказку, чтобы показать победу добра над злом в этом мире." В каждой сказке есть элементы действительности", - писал Ленин. Еще Гейне утешал в своей парижской "матрацной могиле" полными тоски словами: "Как нянины сказки поют и звенят, баюкают детскими снами".

Однако именно те сказки, которые рассказывала старая няня, были истинно народными, в истоках своих нередко восходили к ранней стадии человечества, передавались из уст в уста, из поколения в поколение и воплощали извечную человеческую мечту об избавление от нужды, несправедливости и гнета. Современные изыскания углублялись по их следам в минувшие века и тысячелетия, встречая почти, что у всех народов земли одни и те же мотивы, а часто одни и те же сказочные образы, перенимая их в том виде, в котором эти сказки - и не только с прошлого века - запечатлели собиратели, слушая их в народе и затем собирая и записывая как народные сказки.

В этике сказок, большей частью очень крепкой, и неизменно основанной на противопоставлении добра и зла, место которых достаточно часто заступают справедливость и несправедливость в самих фантастических одеждах волшебства и чудес, можно обнаружить социально - критические и демократические черты.

2. Начало творческого пути братьев Гримм

Поступив в Марбургский университет, братья Грим начали свои научные изыскания. Они увлекались древнегерманской поэзией, рунами, и это увлечение пронесли через всю жизнь.

После окончания университетского курса Гримы вернулись в Кассель. И тут грянула буря: армия Наполеона вторглась в Германию. Французское владычество - чужие люди, чужие обычаи, чужой громкий говор на улицах - угнетало юных романтиков, влюбленных в Германию, в ее природу, язык, поэзию. Стремление возродить упавший дух своей родины, преодолеть гнетущее молчание усилило интерес молодых ученых к истории и поэзии немецкого народа. Братья Гримм работали в библиотеках с редчайшими древнегерманскими манускриптами, например с первым памятником немецкой литературы "Песнь о Хильдебранде", издавали сборники старонемецкой поэзии. Публикуя старые тексты, они стремились "разбудить покоящиеся веками творения, воскресить в тени милую сердцу мудрость старины".

Но все это была работа с письменными источниками. Их же влекло еще дальше - в самую глубь времени, в глубь народной души. И они обратились к фольклору. Братья Гримм начали свою подвижную работу над собиранием сказок.

В истории немецкой литературы нет, пожалуй, другого примера такой пристальности, терпения и усердия, с какими Якоб и Вильгельм Гримм их многочисленные помощники выслушивали людей из народа и дословно записывали их рассказы. Тот факт, что в их собрании всплывают некоторые образы, уже известные нам по сборникам сказок, существовавшим до братьев Гримм, доказывает только, что исконное свойство народной сказки - приживаться и передается из уст в уста, от поколения к поколению. Всюду и везде, без различия времени и места. Где только добро стремится, наконец - то, победить зло, дабы сделать всех людей довольными и счастливыми. Этим мы отнюдь не утверждаем, что два молодых человека, обитатели "Дома сказки" на кассельской Иоханнисшитрассе, разъезжали по стране, сознательно или даже преднамеренно собирая в народе доводы для того, чтобы на свой лад объявить войну общественному порядку, при котором они жили и к которому были прикованы своим материальным положением.

Оба марбургских студента - юриста в своей дальнейшей жизни редко когда пользовались приобретенным ими знанием авторского права, зато навсегда усвоили метод правоведов: прежде, чем вынести приговор, основательно проверить факты, критически исследовать "за" и "против" и результаты тщательно, дословно записать. Если собирание сказок, предпринятое братьями Гримм, с самого начала было отмечено печатью научности, то это их стремление к точности исследования усиливалось по мере того, как они продвигались все дальше и глубже по пути изучения преданий. Древних правовых документов, языка, его истории, его форм, грамматики, самих слов, так что, в конце концов, они стали основателями германистики.

Якоб и Вильгельм Гримм были еще далеки от цели, когда в 1806 году - это был исторически поворотный год, основательно перевернувший также их личную жизнь, - пустились странствовать по гессенскому краю. Чтобы услышать сказки непосредственно из уст народа, записать их и собрать, в предчувствии, вскоре перешедшим в уверенность, что настало время заняться этими преданиями, чтобы не дать им навсегда исчезнуть. "Не без волнения узнаем мы, сколько труда и подчас горького разочарования было связано с открытием и приобретением какого-то нового материала, как им совсем нередко приходилось уходить с пустыми руками, несмотря на всю их дипломатию и силу убеждения", - пишет Вильгельм Шооф, разносторонне осветивший в своих многочисленных публикациях жизни и деятельности братьев Гримм.

3. Предисловие к первому изданию "Детских и семейных сказок"

18 октября 1812 года - "ровно за год до Лейпцигской битвы", как пометил позднее Якоб Гримм в своем личном экземпляре, - Вильгельм Гримм написал предисловие к первому изданию "Детских и семейных сказок, собранных братьями Гримм", которые были выпущены в Берлине издательством книг для реальных училищ. Показательны мысли, высказанные в этом предисловии: "Мы считаем за благо, - говориться вначале, - когда случится, что буря или другое бедствие, ниспосланное небом, прибьют к земле весь посев, а где-то возле низкой живой изгороди или кустарника, окаймляющего дорогу, сохранится нетронутое местечко и отдельные колоски останутся там стоять, как стояли. Засияет вновь благодатное солнце, и они будут произрастать, одиноко и незаметно, ничей торопливый серп не пожнет их ради наполнения богатых амбаров, но на исходе лета, когда они нальются и созреют, их отыщут бедные, честные руки и, бережно связав, колосок к колоску, почитая выше, нежели целые снопы, отнесут домой, где они послужат пропитанием на всю зиму, а быть может, дадут единственное семя для будущего посева. Такие же чувства испытываем мы, взирая на богатство немецкой поэзии былых времен и видя, что от столь многого не сохранилось ничего живого, угасло даже воспоминание об этом, и остались лишь народные песни да вот эти наивные домашние сказки. Места у печки, у кухонного очага, чердачные лестницы, еще не забытые праздники, луга и леса с их тишиной, но, прежде всего безмятежная фантазия - вот те изгороди, что сберегли их и передали от одной эпохи - другой.

Так думаем мы теперь, обозрев это собрание; вначале мы полагали, что и здесь многое погибло и, остались лишь сказки, известные и нам самим, просто их часто, как это водится, рассказывают с отклонениями. Но, будучи внимательны ко всему, что еще действительно уцелело от поэзии, мы пожелали познакомиться с этими отклонениями, и тут нам открылось кое-что новое, и, хотя у нас не было возможности опрашивать людей далеко окрест, наше собрание год от года возрастало, так что, по прошествии шести лет, оно кажется нам богатым; при этом мы понимаем, что многое нам еще, наверное, не хватает, однако нас все-таки радуем мысль, что главное и лучшее у нас в руках. Почти все за немногими оговоренными исключениями, было собрано в Гессене и графстве Ханау, на берегах майна и Кинцига, откуда мы родом, и записано по устным рассказам; поэтому с каждой сказкой для нас связано еще и приятное воспоминание. Немногие книги создавались с такой радостью, и мы с удовольствием еще раз открыто говорим здесь спасибо всем, кто принимал в ней участие".

4. Детские и семейные сказки, собранные и обработанные братьями Гримм

Преимущественно в 1807 и 1808 годах Якоб и Вильгельм порознь разъезжали по гессенскому краю, когда бы им ни представилась такая возможность, чтобы встретиться с тем или иным знатоком сказок, о котором они каким-то образом проведали, уговорить его рассказать им сказки и для начала дословно их записать. Так были опрошены пастух "на лысых вершинах Брунсберга возле Хёкстера" или "драгунский вахмистр Краузе в Гоофе под Касселем, у которого братья выменяли на старое платье". Умела рассказывать сказки и одна молодая голландка, дружившая с Лоттхен Гримм. Не всегда расспросы оказывались такими успешными, как ожидал прежде всего Вильгельм. Сохранились сведения о весьма "неудачных попытках, какие Вильгельм Гримм предпринял с марбургской сказительницей в тамошнем Елизаветинском госпитале или с одной женщиной в Хёкстере, с которой он познакомился там, когда гостил у своего друга Пауля Виганда, - попытках, способных обескуражить других, не столь упорных собирателей и заставить их свернуть с намеченного пути"

Тот факт, что братья Гримм в своих ранних материалах не указывали ни имя рассказчика, ни место и время записи, задал работу "гриммоведению" вплоть до наших дней, тем более, что в первом томе, вышедшем в 1812 году и содержавшем 86 сказок, ссылки на источники были даны только к 12 сказкам, почерпнутым не из устного предания, а из сборников 16 - 19 веков. "Лишь во втором том - (когда Вильгельм Гримм выпустил в 1815 году, когда его брат Якоб был занят на службе у курфюрста Гессенского вдали от Касселя) - и в самостоятельно изданном им в 1822 году томе примечаний", опубликованном отдельно в качестве третьего тома "Детских и семейных сказок, собранных братьями Гримм", "встречаются ссылки, как, например: "из Цверена", "из Касселя", "из Ханау", "из Гессена", "из майнских областей".

Свою первою рукопись братья Гримм послали своему другу Брентано по его настоятельной просьбе, но обратно ее не получили. Лишь через много лет после смерти "братьев - сказочников" Якоба и Вильгельма были найдены их рукописные заметки вместе с семью автографами сказителей в наследии Брентано, хранившемся в монастыре траппистов Эленберг в Эльзасе. Из "Эленбергской рукописи 1810 года", как называется с тех пор этот дружеский дар братьев Гримм Клеменсу Брентано, становится ясно, что большую часть из 49 сказок, в целом 42, братья Гримм записали сами, а точнее: Вильгельм - 15, Якоб - 27, причем преимущественно в устной передаче, а 5 взяли из литературных источников. Кроме того, там имеется семь автографов сказителей. Таким образом, собрание 1810 года содержит треть материалов, помещенных в двух первых томах сказок (1812 и 1815годов). За исключением литературных источников все остальное сказки из Гессена.

Тем временем братья Гримм продолжали усердно собирать сказки. Поскольку Брентано не подавал о себе вестей, что наводило на мысль о публикации им сказок, настояния Арнима и его помощь в поисках издателя послужили окончательным толчком к осуществлению планов, которые уже носились в голове у Вильгельма и Якоба.

Еще в первой книжной публикации Вильгельма Гримма, в "Древнедатских героических песнях, балладах и сказках", вышедших в Гейдельберге в 1811 году, говорится: "В сказках открывается волшебный мир, который сохранился и у нас, в наших родных лесах, подземных пещерах, в глубинах моря, его еще показывают детям. Эти сказки заслуживают больше внимания, нежели им уделяли до сих пор, не только ради их поэтичности, которая привлекательна сама по себе… но и потому, что они принадлежат к нашей национальной поэзии, ибо можно доказать, что они уже много веков бытуют в народе". А Якоб Гримм, для которого сохранение культурного наследия стало даже в большей степени, чем для Вильгельма, как бы национальной задачей, писал, прежде чем братья Грим решились на публикацию их богатого сборника: "Сейчас самое время собирать и спасать старые предания, чтобы они не испарились, как роса под жарким солнцем, не погасли, как огонь в колодце, не умолкли навеки в тревогах наших дней".

3 сентября 1812 года Вильгельм Гримм написал, наконец, Гёрресу о сказках, подобранных им вместе с братом:

"Постепенно мы составили из них богатое собрание и думаем его напечатать без шнурков и золотого тиснения, просто и без затей, в виде обыкновенной книжки для народа". В том же месяце 85 сказок первого тома были отосланы в Берлин издателю Реймеру, которого Арним сумел заинтересовать начинанием братьев. Еще до конца года "Детские и семейные сказки, собранные братьями Гримм" вышли первым тиражом всего в 900 экземпляров.