73956 (Любовь в лирике Фёдора Ивановича Тютчева)

МОУ «Новосергиевская средняя общеобразовательная школа № 1»

Экзаменационный реферат

по литературе

на тему:

«Любовь в лирике Фёдора

Ивановича Тютчева»

Выполнил:

Проверила:

Содержание

І Введение

II Основное содержание

1. Биография Ф. И. Тютчева

2. Творчество Фёдора Ивановича Тютчева

3. Любовная лирика Тютчева

4. "Денисьевский цикл" в жизни Ф. И. Тютчева

III Заключение

IV Приложение

Введение

В наши дни даже странно представлять, что были времена, когда его творчество не казалось бесспорной ценностью, а его имя ставилось после имен пиитов, которых безвозвратно поглотила Лета.

Но времена такие были. Хотя вряд ли повторятся вновь - доколе суждено существовать русскому носителю культуры, Тютчев уже намертво впаян в отечественную литературу где-то между Пушкиным, Лермонтовым, Гоголем и их наследниками: Фетом, Островским, Достоевским, двумя Толстыми - Львом Николаевичем и Алексеем Константиновичем - связав своей долгой жизнью разные эпохи истории, три так непохожих друг на друга царствования, испытав в отрочестве вместе с Россией восторг от побед 1812 года, а в зрелом возрасте - позор от поражения войны года 1854, ныне полузабытой, однако бывшей когда-то саднящей раной не только для Тютчева.

Кто из нас знает лицо молодого Федора Ивановича Тютчева? Почти никто. Мы помним его облик на склоне лет: серьезные грустные глаза, высокий лоб, седые редкие волосы, сухие от страданий губы, длинные пальцы

Да, мы помним его зрелым и серьезным человеком. И таким он пришел в поэзию - зрелым и серьезным.

Принято считать, будто публикацией двадцати четырех стихотворений в третьей и четвертой книгах пушкинского «Современника» в 1836 году Тютчев дебютировал в поэзии. Эта аберрация исторической памяти - один из парадоксов, сопровождавших Тютчева при жизни и сопровождающих его до сих пор. Однако иначе, кажется, и быть не может с этим единственным в своем роде поэтом-философом.

Ему как бы было предназначено свыше стать певцом двух величин — Космоса и России — равно требующих не просто недюжинного, особого таланта. А в этих условиях конкретность биографии певца определяющего значения не имеет. Он и сам становится величиной, где мелочи и детали быта пропадают, стираются, исчезают в небытии.

Как океан объемлет шар земной,

Земная жизнь кругом объята снами;

Настанет ночь, и звучными волнами

Стихия бьет о берег свой.

То глас ее; он нудит нас и просит...

Уж в пристани волшебный ожил челн;

Прилив растёт и быстро нас уносит

В неизмеримость темных волн.

Небесный свод, горящий славой звёздной

Таинственно глядит из глубины, -

И мы плывем, пылающею бездной

Со всех сторон окружены.

Чтобы так видеть неохватное Мироздание, так остро чувствовать его, так просто и доходчиво сказать о Космосе и человеке в нем, для этого надо жить в самом Космосе, среди летящих из бесконечности в бесконечность планет, а не рождаться в ноябре 1803 года в усадьбе Овстуг Орловской губернии и не умирать в июле 1873 года в Царском Селе.

В Космосе Тютчев, по сути дела, и жил, будучи, по словам Л. Н. Толстого, «одним из тех несчастных людей, которые неизмеримо выше толпы, среди которой живут, и потому всегда одиноки».

Но еще Тютчев жил и в России, воплотив в плотском своем существовании те духовные и душевные метания, что принесла России европейская культура в наиболее высоких своих достижениях. Кроме того, он был живым человеком, которому свойственны все слабости и ошибки. Вот на этой стороне его жизни мне хочется остановиться подробнее. В своём реферате я покажу Тютчева не как певца Космоса и России, а как певца и ценителя женской красоты. Таким образом, целью своей работы ставлю: показать влияние любовного чувства на творчество поэта, определяю следующие задачи: рассмотреть любовную лирику Тютчева, а именно "Денисьевский цикл"; раскрыть образ Музы Тютчева, Е. А. Денисьевой, привести факты из их биографии.

Биография Ф. И. Тютчева

Он происходил из родовитой, упоминаемой еще в летописях четырнадцатого века, но небогатой семьи, владевшей, впрочем, кроме Овстуга, подмосковной деревней и домом в Москве. Это была типичная дворянская семья, на которой отражались все извивы исторического пути России — от жестокости Ивана Грозного, Смутного времени до реформ Петра I и увлечения всем французским.

В детстве Тютчев получил неплохое домашнее воспитание. Достаточно сказать, что учил его русскому языку Сергей Егорович Раич, тогда - молодой поэт и переводчик, впоследствии – журналист и издатель, магистр словесности.

Они «выходили из дому, запасались Горацием, Вергилием или кем-нибудь из отечественных писателей и, усевшись в роще, на холмике, углублялись в ‘чтение и утопали в чистых наслаждениях красотами гениальных произведений Поэзии».

Так сентиментально вспоминал годы и годы спустя о тех временах сам Семен Егорович.

Не менее оригинальный, тоже живущий в придуманной идеальной реальности, человек продолжил формирование литературных пристрастий Тютчева - Алексей Федорович Мерзляков, преподававший русскую словесность в Московском университете, в который Тютчев поступил осенью 1819 года.

Раич и Мерзляков «опекали» Тютчева еще до поступления того в университет - под влиянием и надзором Семена Егоровича он стал писать стихи и переводить с латыни, а Алексей Федорович в послед­них числах февраля 1818 года прочитал оду Тютчева «На новый 1816 год» в Обществе Любителей Россий­ской Словесности, после чего юного поэта 30 марта того же года приняли в Общество.

Год спустя Тютчев впервые увидел своё произ­ведение напечатанным. Это было переложение с ла­тыни - «Послание Горация к Меценату».

Через семьдесят лет зять Тютчева, Иван Сергее­вич Аксаков, знавший поэта как мало кто из современ­ников, писал в его биографии по поводу публикации: «Это было великим торжеством для семейства Тютчевых и для самого юного поэта. Едва ли, впро­чем, первый литературный успех не был и последним, вызвавшим в нем чувство некоторого авторского тще­славия».

Аксаков знал, что пишет. К счастью или к сожа­лению, но один из самых выдающихся русских поэ­тов всех времен, Федор Иванович Тютчев, отнюдь не кокетничал, когда на шестьдесят пятом году жизни признавался в одном из писем:

«Мне всегда казалось крайне наивным толковать о стихах как о чем-то существенном, особливо о сво­их собственных стихах».

И в годы учебы в Московском университете, и ­особенно - потом поэзия не стояла для него на пер­вом месте в жизни, не была таким серьезным делом, каковой она являлась для его ровесников (или почти ровесников) Александра Пушкина, Евгения Боратын­ского, Николая Языкова, Антона Дельвига, Вильгель­ма Кюхельбекера, Кондратия Рылеева. Ему важнее были успехи по службе. И когда после университета Тютчев поступил в 1822 году в коллегию иностран­ных дел (там же в то время служил и Пушкин!) и его направили на работу в миссию в Мюнхен, столицу Баварии, он отдался службе с прилежанием и самозабвением.

Прилежание Тютчева было замечено - 31 мая 1825 года ему присвоили придворный чин камер-юн­кера. Если опять вспоминать Пушкина, то тот стал камер-юнкером уже «седобородым», в 1833 году, будучи отцом семейства. Из людей круга Пушкина столь же рано, как Тютчев, получил чин камер-юнкера лишь князь Александр Михайлович Горчаков, лицейский друг Александра Сергеевича и друг старости Федо­ра Ивановича. Но Горчаков - профессиональный дипломат, а Тютчев ...

Тютчев в собственных глазах и в глазах своих родных тоже был дипломатом, прежде всего диплома­том. Может быть, только дипломатом. Писавшим, прав­да, гениальные стихи.

Некогда Максим Горький справедливо причис­лил к заслугам Пушкина перед русской литературой то, что тот доказал: занятие литературой не менее важ­но, чем служба в канцеляриях.

Похоже, Тютчев своим примером утвердил исти­ну не менее существенную: служба в канцеляриях не помеха даже для гениальной поэзии.

Однажды, еще в молодые годы, вернувшись из поездки в Грецию, Тютчев в сумерках сел разбирать старые бумаги и уничтожил большую часть своих поэ­тических упражнений. Среди них находился перевод первого действия второй части «Фауста». «Может статься, это было лучшее из всего», - спокойно кон­статирует Тютчев.

Неужели спокойно? Неужели ему не жалко было своих стихотворений?

«В первую минуту я был несколько раздосадо­ван, но скоро утешил себя мыслью о пожаре Алек­сандрийской библиотеки».

И на самом деле: сопоставимы разве эти утра­ты - тысячи и тысячи бесценных памятников антич­ной культуры и стихотворения молодого дипломата Тютчева?!

Но чтобы утешать себя такими сопоставлениями, надо обладать определенным - очень высоким! ­уровнем мысли и культуры. Каковым Федор Ивано­вич Тютчев обладал.

В Мюнхене он прожил многие годы. Блистатель­но начатая карьера развивалась не очень удачно. Зато в это время он вполне стал «питомцем гордого и кра­сивого Запада», как замечает Аксаков в его биогра­фии.

В Мюнхене Тютчев, покинувший Россию в де­вятнадцать лет и бывавший дома только краткими на­ездами, испытал «страсть нежную», как говаривали в его времена; женился в 1826 году на графине Эмилии­Элеоноре Ботмер; стал отцом троих дочерей.

Здесь, на улице Отто в доме" №2 248, у него часто бывали поэт Гейне и философ Шеллинг, оказавший колоссальное влияние на развитие европейской куль­туры, особенно немецкой и русской. Идеями Шеллин­га «бредили» романтичные студенты Московского университета, начиная с братьев Киреевских и князя Одоевского до Герцена с Огаревым, Шевырева и Гра­новского. В ранние годы своей критической работы ими вдохновлялся Белинский.

О Тютчеве Шеллинг говорил:

«Это превосходный человек и очень образован­ный, с ним приятно беседовать»;

На исходе 1837 года Тютчев был назначен стар­шим секретарем при миссии в Турине, столице Сар­динского королевства. Перед этим он с семьей побы­вал в России, но оттуда к месту новой работы отпра­вился один, оставив жену с дочерьми на попечение родных - она должна была приехать в Турин после того, как Тютчев обживется в незнакомом городе.

Из Санкт-Петербурга Элеонора Тютчева с деть­ми отплыла на пароходе «Николай I». У берегов Прус­сии, ночью, пароход был внезапно охвачен пожаром и утонул. Жена Тютчева вела себя героически, выказав - поразительное мужество. Она спасла детей, но все имущество Тютчевых погибло вместе с пароходом.

От перенесенного потрясения она вскоре слегла, в конце августа 1838 года умерла. Ее потеря была для Тютчева огромным горем. Достаточно сказать, что в тридцать пять лет он стал совершенно седым.

Еще томлюсь тоской желаний,

Еще стремлюсь к тебе душой ­–

И в сумраке воспоминаний

Еще ловлю я образ твой ...

Твой милый образ, незабвенный,

Он предо мной везде, всегда,

Недостижимым, неизменный.

Как ночью на небе звезда.

Так и через десять лет после смерти первой жены Тютчев проникновенно обращался к ней.

Впрочем, был он, кажется, человеком крутых страстей, хотя часто в письмах называл себя ленивцем. По крайней мере, дальнейшие события его личной жизни говорят о страстности и безоглядности характера. Еще не прошло года со дня смерти Элеоноры Тют­чевой, как он летом 1839 года сочетался браком с вдовой баронессой Эрнестиной Дернберг. Говорят,

взаимная симпатия между ними возникла еще раньше. Наверное, это так. И, наверное, их влечение друг к другу было не менее сильно, чем печаль Тютчева о первой жене.

Их бракосочетание намечено было в швейцар­ском городе Берне. Тютчев попросил разрешения вре­менно покинуть Турин, не дождался его и уехал само­вольно. Расплатой за проступок было увольнение со службы.

Тютчевы опять поселились в Мюнхене. Жили небогато, в основном на деньги Эрнестины Федо­ровны, что мучило Тютчева. Он рвался в Россию, однако разные обстоятельства (в основном - рож­дение детей) удерживали его в столице Баварии до 1844 года.

Благодаря хлопотам доброхотов Тютчев был вос­становлен на службе, и многие годы потом он вел жизнь солидного столичного сановника. А с 1858 года до самой смерти заведовал Комитетом цензуры иностранной.

Размеренное течение чиновничьей жизни было расцвечено, однако, яркой и мучительной любовью, присущей скорее поэту Тютчеву, чем чиновнику, к Елене Денисьевой. Четырнадцать лет длились их отношения, оставшись в истории русской поэзии та­кой же легендой, как отношения Пушкина с Анной Керн.

Умирал Тютчев долго и мучительно, полупарали­зованный. Земная его жизнь - жизнь дипломата ­завершилась 27 июля по новому стилю 1873 года, а жизнь поэта продолжается поныне.

Творчество Фёдора Ивановича Тютчева

Поэзия Тютчева приходила к читателям в несколь­ко этапов или, вернее сказать, несколько раз.

Поначалу стихотворения своего бывшего учени­ка много и часто печатал в редактируемых им журна­лах и альманахах Раич. Имени славного поэта эти публикации Тютчеву не составили.

В 1835 году со стихотворениями Тютчева позна­комился его сослуживец по миссии в Мюнхене князь Иван Сергеевич Гагарин и был очарован ими. Вер­нувшись в Санкт-Петербург, он показал некоторые из них Жуковскому и Вяземскому. Те, в свою оче­редь, рекомендовали Пушкину опубликовать стихо­творения Тютчева в «Современнике». Пушкин отнес­ся к ним «как должно», О чем Гагарин не преминул сообщить автору в Мюнхене.

В 1836 году, в третьей и четвёртой книгах «Современника», были напечатаны двадцать четыре стихотворения Тютчева. Среди них были и те, что ранее уже публиковались Раичем.

Надо сказать, что и после смерти Пушкина, до 1840 года, в «Современнике» время от времени появ­лялись произведения Тютчева, никем особо не заме­ченные. Так, Белинский лишь однажды в своих веле­речивых статьях упомянул Тютчева - в подстрочном примечании, поставив его имя рядом с именами Рот­чева, Марковича, Вердеревского - кто такие?!

При его жизни еще только однажды его произве­дения выходили отдельной книгой - в 1868 году, ста­раниями И. С. Аксакова.

Творческая судьба Федора Ивановича Тютчева, кажется, - своеобразная расплата за то безразли­чие, которое он проявлял к своему творчеств. Ведь Тургеневу пришлось уговаривать Тютчева издать в свет «собирание своих стихотворений», а к книге, из­данной Аксаковым, по словам одного из исследова­телей творчества Тютчева, Григория Чулкова, «поэт остался совершенно равнодушен», хотя она включа­ла важнейшие его произведения общим числом сто восемьдесят пять.