118511 (Роль колыбельных песен и поэзии пестования в системе детского фольклора), страница 2
Описание файла
Документ из архива "Роль колыбельных песен и поэзии пестования в системе детского фольклора", который расположен в категории "". Всё это находится в предмете "зарубежная литература" из , которые можно найти в файловом архиве . Не смотря на прямую связь этого архива с , его также можно найти и в других разделах. Архив можно найти в разделе "рефераты, доклады и презентации", в предмете "литература : зарубежная" в общих файлах.
Онлайн просмотр документа "118511"
Текст 2 страницы из документа "118511"
В колыбельных песнях встречаются не только благопожелательные обращения. Известны тексты, в которых ребенку желают смерти.
В подобных песнях три сюжета: описание будущих похорон ребенка, места его погребения, поминок. Некоторые тексты похожи на формулы, них повторяются одни и те же слова и выражения:
Господи, благослови,
Вымылся, выпарился,
Сердецьное дитятко,
На сон, на рость,
На добрую милось.
Спи по ноцям,
А расти по цясам".
Пожелание смерти выражается не только в повествовательной, но и в вопросительной форме: «Нет ли местечка в раю?» (для ребенка).
С одной стороны, подобные тексты представляют собой пережиток древнего обычая, когда слабых, увечных и «лишних» детей убивали, избавляя от мук болезни и голода.
Баю, дитятко,
Качаю тебя,
Чтоб ты спало,
Не плакало
И матушке
Покой дало.
Бросим тебя в пруд,
В Дунай реку,
Хватай его водяной.
Обращение к смерти является одной из традиционных форм охранительной магии. Желая смерти своему ребенку, матери стремились обмануть злые силы. Аналогичную направленность имели и отрицательные охранительные прозвища. Тексты с подобными сюжетами появлялись в периоды различных бедствий, неурожаев, эпидемий.
В ходе эволюции колыбельные песни утратили магическую функцию, но тексты продолжали сохраняться в памяти. По древнейшим моделям стали создавать новые и новые произведения, носившие чисто практический характер. Ежедневное исполнение песен позволило сохраниться как древним текстам, так и новым, появлявшимся в практике ухода за детьми.
В колыбельных песнях матери рассказывали о радостях и горестях своей жизни, о своих хозяйственных заботах, о том, что их занимало в данное время. Одновременно ребенок получал некоторые сведения об окружающем его мире, постигал особенности родной речи. Отвлекаясь от работы из-за ухода за ребенком, мать могла спеть такую песню:
Спи, поспи,
А мы потеряли денек,
А не пряли простыньки,
Не мотали мотки,
Не ткали поставки.
В колыбельной песне всегда отражались идеалы своего времени. В дореволюционных записях встречаются пожелания богатства, общественного положения:
Спи, Ванюша, в камке,
Пробудись в тафте,
В алом бархате.
Станешь в Питер ходить,
Серебро, золото носить.
После пожелания богатства и обеспеченной жизни в колыбельной песне подробно описываются самые разнообразные занятия - рубка дров, приготовление пищи, уход за полем, ткацкие работы. Иногда встречается описание будущей жизни ребенка:
Вырастешь большой,
Недосуг будет спать,
Надо работу работать,
Орать, боронить,
Огород городить,
В лес по ягоды ходить,
По коровушку ходить.
Под влиянием обрядовых, в частности величальных песен, в колыбельных песнях появляются описания идеальной колыбели, у нее: «огибочка шелкова», «рог золотой», «подушечка перинка», «одеяльце соболье», «очепок вересовый». Часто сравнивают колыбель и вещи кота; понятно, что у ребенка все оказывается лучше, чем у животного:
У котика, у кота
Колыбель хороша,
У моего Сашеньки
Лучше его.
У кота, кота
Перинушка мягка,
У моего Сашеньки
Мягче его.
У кота, кота
Подушечка бела,
У моего Сашеньки
Соболиная лежит.
Основным приемом становится сравнение, сопоставляются не только предметы, но и окружающие, родственники, например, говорится, что «у кота мачеха лиха». В колыбельных может содержаться связный рассказ. Повсеместно распространена русская песня о мужике (хозяине, барине, Федоре и т. д.), у которого полна хата ребят. Варьируются начало и конец, но основная часть текста сохраняется:
Баю-баюшки, баю.
Живет мужик на краю.
Он не беден, не богат,
Полна горница ребят.
Все по лавочкам сидят,
Кашку масляну едят.
Концовка существует в двух вариантах, в одном перечисляются ребята:
Первый Гришка,
Второй Мишка,
Третий Ванюшка сынок,
Сынок милый паренек.
В другом тексте встречаем иную концовку:
Кашка масляная,
Ложка крашеная,
Ложка гнется,
Нос трясется,
Сердце радуется.
В колыбельных песнях XIX века встречаются реалии, упоминания, не связанные с крестьянским бытом, называются такие предметы, которые в крестьянской обстановке не встречаются. Дитя качают «нянюшки, мамушки, сенные девушки», они «прилюлюкивают», что ребенок, когда вырастет, будет
Нянюшкам и мамушкам
Обновочки дарить,
Сенным девушкам -
По платьицу,
Старым старушкам -
Подзатыльнички.
(Подзатыльничек - женское головное украшение).
Параллельно упоминаются терем, золотое монисто у маменьки, соболи и куницы у папеньки, камка, парча, алый бархат; колыбель ребенка декоративно украшена: «крюки золотые, ремни бархатные, колечки витые». Очевидно, что подобные песни зародились в одной социальной среде и затем перешли в другую.
В текстах, записанных в крестьянской среде, редко встречаются мечты о школе и обучении; попадаются редко, практически отсутствуют пожелания типа:
Станешь в школу ходить,
Станешь книжки учить,
Выучисся в книжке,
Станет батюшка женить...
Они появляются лишь с середины XIX века. Можно предположить, что подобная песенка сложилась среди крепостных, тем более что запись ее относится к 1857 году. В фольклоре разных народов встречаются колыбельные песни, в которых говорится о работе членов семьи:
Баю, баиньки-баю,
Отец пошел за рыбою,
А матушка дрова рубить,
А бабушка уху варить.
В колыбельных часто встречается описание покупок на ярмарке или в городе, одного из значительных событий в крестьянской семье:
Байки, побайки,
Куплю матери китайки,
Отцу кумачу,
Братцу бархатцу,
Сестре ленточку,
Дедке - сапоги,
Бабке – коты.
Ей к обедне ходить.
(Коты – вид женской валяной обуви).
Ребенок всегда получает какой-нибудь подарочек или обновку:
Купим сынку валенки,
Наденем на ноженьки,
Пустим по дороженьке.
Достанутся ребенку и гостинцы:
Под подушкой калачи,
В руках прянички,
В щечках яблочки.
Сюжет колыбельной песни развивается динамично, в каждом стихе развертывается новая картинка, поскольку ребенок не может долго задерживать свое внимание на одном предмете.
Для колыбельных песен характерна персонификация предметов и явлений окружающего мира, наделение животных чертами и качествами людей. Главным персонажем славянских колыбельных песен является кот. Он становится первым объектом наблюдения для ребенка - живет в избе, привлекает внимание своими движениями, игривостью, мягкой шерсткой. Кот изображается весьма подробно, с присущими ему внешними признаками, повадками и привычками:
Котик, коток,
Серый хвосток,
Шейка твоя белогорлистая.
Вместе с тем кот занят своими обычными делами:
Сирый кит
На колодку скик,
Зпиймав мышку,
Пустив у колыбку,
Мышка буде грати,
Ваня буде спати.
Воспринимая кота как помощника матери, его зовут ночевать, ребенка качать и обещают всякие награды: «кувшин молока, конец пирога», «тапы в лапы», «склянку вина», «редьки хвост и великий пост», «сошьем тебе чоботы по самые животы», «хвостик вызолочу, лапки высеребрю» и т.д.
Кота уговаривают не ходить к чужим детям:
Не качай ты, коток,
Чужих деточек
Малолеточек.
Поди к нам ночевать
Да Ванюшу качать.
Кот осердился,
На печку спать ложился,
Онучи в голову клал
И Ванюшу не качал.
Приобретая человеческие качества, кот совершает обычные повседневные действия, выполняет традиционную домашнюю работу:
Кошка лыки дерет,
Коту лапти плетет.
Или:
Вымети сени,
Вымый ложки,
Погуляй трошки.
Иногда кот ведет себя как воришка, слизывает сметану, творог. Описания проказ кота, напоминающие типичные детские шалости, часто заканчиваются нравоучениями:
Не лизь на колодку,
Бо разобьешь головку.
Кот не послушался,
Пошел по водицу,
Тай упал в крыницю.
Во многих песнях говорится о вороватом коте:
Повадился коток
По сметану, по творог.
Как увидели кота
Два лакея из окна,
Они хлопнули окном,
Побежали за котом.
Ударили чоботом.
Иногда кот оказывается не виноват в случившемся, бывает и так, что
Повар пеночки слизал,
На меня, кота, сказал.
Другие животные упоминаются реже, иногда на месте кота оказывается зайчик, а в колыбельных северных губерний можно найти соболей, куниц, лисиц.
Персонажами колыбельных песен могут становиться и птицы. Чаще всего в колыбельных появляются голуби, или, как их называют на детском языке, гуленьки. В песнях рассказывается, как голуби прилетают на колыбель ребенка и думают о том, чем бы его накормить, напоить, утешить и порадовать. Образ кроткого, нежно воркующего голубя олицетворяет нежность и заботу. Обилие уменьшительных префиксов, повторение буквы «л» в словах передают их воркование:
Люли, люли, люлиньки,
Сели гули налюлиньку,
Стали гули ворковать,
Чем Ванюшу нам питать?
Чайком, молочком, сахарком,
Залетели в уголок,
Зажигали огонек,
Стали кашку варить,
Стали Ваню кормить.
Реже в колыбельных упоминаются другие птицы - куры, вороны, грачи:
Ай качи, качи, качи,
Прилетели к нам грачи.
Они сели на ворота
Ворота-то - скрып, скрып,
А Коленька спит-спит.
В колыбельных песнях также встречается персонаж, которым пугают ребенка. В русском крестьянском быту им может стать и медведь, и «серый волк», и «бука», и другие страшные для ребенка существа:
Придет серенький волчок,
Схватит Катю за бочок,
Утащит ее в лесок,
Закопает во песок.
Станут Катеньку искать
По болотам, по мохам...
Мать уговаривает ребенка спать: «Спи, сынок, спи, пёстышек. Спи, а то бука придет». Ребенок плачет. Тогда мать говорит: «Писаный ты мой, спи. И кошка спит, и Жучка спит, и мама спит, и сыночку спать хочется-хочется». Ребенок продолжает плакать: «Сыночек, бука идет. Вон, вон, слушай!»
Мать поет грубым голосом:
Я на липовой ноге,
На березовой клюке.
«Слышь, бука идет - спи, спи!»
Опять грубым голосом:
Я на липовой ноге,
На березовой клюке.
И земля-то спит,
И вода-то спит!
Ребенок что-то испуганно спрашивает. Мать: «Спи, спи. А то вон она, букарка-то, идет. Закрой глазки, спи!» Ребенок пытается разговаривать. Мать опять поет грубым голосом:
Все по селам спят,
По деревням спят,
Одна баба не спит
Да наш Ванюшка,
И та бабочка не спит,
Мою шерсть прядет,
Мое мясо варит.
«Спи, вон, вон бука-то за тобой идет. Не дадим тебе, бука, Вани». Ваня спит. «Иди, бука, прочь. Ванюшка спит»!
Обычно к ребенку обращаются с пожеланиями сна, здоровья, роста, иногда содержатся просьбы слушаться окружающих, не ложиться на край, не капризничать, не поднимать головы:
А баю-баю, баю,
Не ложися на краю.
Придет серенький волчок,
Тебя схватит за бочок
И утащит во лесок
Под ракитовый кусток.
Там птички поют,
Тебе спать не дают.
К животным, птицам, мифологическим персонажам обращаются с просьбой не пугать ребенка и помочь ему заснуть. Поэтому часто встречаются императивные формы: «Поди, муха, под сарай, / Нашу Маню не пугай. / Бай-бай-бай».
Древние колыбельные песни не имели рифмы, ее заменяли повторы однотипных слов или побудительных междометий («Баю-бай, засыпай / Скоро глазки закрывай»). Позже появились припевы, основанные на междометиях («Баю-бай», «Люли-люленьки», «А-а-а»), придавшие тексту монотонность и размеренность. «Они могут становиться зачином, концовкой, связующим элементом песен, исполняемых последовательно, а также выступать в роли самостоятельных попевок.
С помощью припевов создавался своеобразный ритмический рисунок, усиливаемый переносами, анафорами и эпифорами.
Закономерное чередование ударных и безударных слогов отсутствовало. Каждый стих имел по два опорных ударения, вокруг которых свободно группировались безударные слоги. Рифма и размер прежде всего появились в запевах, припевах, концовках песен. Чаще всего в колыбельных песнях используется четырехстопный хорей с мужской или женской рифмой.