73408 (Поэтическое наследие поэта XVII века Мухаммада Имина Хиркати), страница 7

Каддин гулбун, йузун гул, кашларин савсан, козун бадам (36-12).

Заслуживают внимания также образы Хиркати, связанные с описанием кос, локонов возлюбленной. "Образ волос (кудрей) красавицы в тексте XI в. строится с помощью сопоставления с можжевельником; в газелях классической поэзии для такого сопоставления привлекаются обычно базилик, фиалка, гиацинт, внимание обращается на форму, фактуру (изогнутая, вьющаяся, пушистая), цвет (темный) и "запах" /23, с. 182/. Хиркати предпочтение отдает гиацинту (сунбул), ирису (савсан):

Не сарв била гулда бу шаклу шамайилдур,

Не анбару сунбулда бу нав саласилдур (4-1).

Как видно из этих строк, Хиркати использует тут два ряда сравнений: гиацинт - длина, пышность волос и амбра - запах.

В следующем двустишии (82-6) также проводится целый ряд образов: тмин (зира), уд (название дерева, при тлении издает ароматный запах), гиацинт, шафран, амбра... Сравнения говорят сами за себя.

У Хиркати распущенные волосы красавицы уподобляется змеям, стерегущим клад: (6-6).

Другие сравнения:

Цепи: (22-5)

Петля: (65-10)

Волосы красавиц - всегда черные, почему они обычно, большей частью,

уподобляются ночи. Так, у Хиркати:

Зулфидин олди кун кеча хоснидин олди тун ярук,

Зулфу йузи магар анин лайли била нахаридур (2-5).

Или:

Шами авжида йузун от, от узра сачиндур дуд,

Буй алди жаханни пак от узра сачин сунбул (50-4).

Другой образ в газелях поэтов Востока - родимое пятно, родинка. Этот образ делает лицо красавицы еще краше. У Хиркати сама родинка на лице возлюбленной сравнивает с зеницей глаза и точкой (диакритическим знаком) над арабской буквойﻥ" ", со сторожем рядом с ямочкой на щеке, который защищает ее, красавицу, от влюбчивых и от сглаза, а также с зернышком:

Иузун хажрига сабр атмай от узра миск тушкандак,

Амас халик япушкан мардуми чашми силхимдур (7-4)

Нун ичида нуктадак конлумда халин даги бар (19-1)

Сипанд етмас от узра ол сенинки данаи халин,

Асийрин банд атмакликка ол бани занахдандур (22-9)

Ким табандак от ара халин сипанд данадур,

Чашми бад дафиига ол гулру еканни билмадим. (65-8).

Перечень объектов сравнений в газелях можно продолжать, наполнять и дальше: подбородок - яблоко, уши - чаша весов, зубы - жемчуг, шея - черенок, стебелек, ножка (лепестка, цветка) (6-5, 22-8), 65-2, 82-5, 44-9).

У Хиркати ноги возлюбленной также сравниваются с ножкой цветка, лепестка, а пальцы - бутонами цветка (44-9, 7-1, 44-10).

Лирический герой у Хиркати готов сгореть в огне любви, он терпеливо выносит издевательства, насмешки возлюбленной. Он также наделен поэтическими образами, сравнениями, которых насчитывается более двадцати. В большинстве случае в поэтике Востока он сравнивается с соловьем.

У Хиркати:

Гар жари ситам узра нача нала килурман,

Булбул болушум ол гули ханданин учундур (13-3).

Таких сравнений можно встретить и в 6-7, 16-5, 31-11, 50-2, 58-6 и других газелях.

Часто встречается сравнение с псом (ит, саг):

Гумнам итини соргали калса аягин агритип,

Хар кадимига мин жахан болса агар нисаридур.

Дальше в 25, 27, 30, 43, 48, 60-газелях.

В газелях Хиркати лирический герой изображается страдальцем, мучеником, несчастным, одержимым любовью, безумцем. Он не может выплеснуть свою боль, печаль перед своей возлюбленной, поэтому готов довольствоваться общением, беседой с собаками своей любимой.

Агар болса муйассар итларига хам забан олмак,

Далил ушбуки ол каткан каяшм сари башимдур (21-4)

Поэт сравнивает этих животных с их хозяйкой, которая бездушна, бессердечна. Он бы желал, чтобы возлюбленная заимела хоть малую часть сострадания, которыми наделены ее собаки:

Агар рагиб есам дил багига васл кадам килмак,

(Бахит конлумга итлар михрини рагиб каяшимдур (21-5).

В следующих строках поэт сравнивает себя с костью, которую только и собака может возжелать:

Амасдур устахани хар итин астида содралган,

Гамин ранжи била олган менин жисми табахимду (27-8).

Таких примеров у Хиркати великое множество: 5, 24, 27, 28, 29, 31, 37, 42, 43, 52, 59, 75, 77, 78, 79, 83 и другие газели.

Встречаются в газелях Хиркати также следующие сравнения:

цель, мишень (11-4, 58-6);

султан влюбленных (22-11);

цветущий луг, цветник (49-7);

муха (58-4);

безумец (60-13);

тень (77-7);

зола (25-15, 35-10);

гора (28-6);

дым (35-10);

стелька (44-10);

огонь (35-10);

дрова (2-3, 55-13);

сокол (76-6);

рай (36-11);

отшельник (60-13);

молния (83-4);

гром (83-4);

кость (27-8);

капля моря (50-6);

шах бедняков (63-6);

земля, прах (64-4);

золото (64-6).

Лицо лирического героя Хиркати сравнивает с золотом (63-6), цветком (67-5); сердце - коралл (63-6), глаза - солнце (57-3), следы -жемчужины (63-6), потоп (31-9), яхонт ( 57-4), летний дождь (25-10), кровь - вино (41-5), душа, сердце - чернильница (1-6), мишень (78-3), голубятня (58-3), клетка (19-1), обитель печали (82-11), собака (50-5), счастье - бутон (74-4), душа и тело - сыновья Адама Хабил и Кабил (4-9).

Другие сравнения:

Любовь - мусхаф (книга, Коран) (1-7), огонь (51-3) 62-5), светильник (8-7).

Огонь любви - обиталище поэта (56-1).

Пленник любви - цель, мишень (43-7).

Душа, сердце (чувство) - родник, источник любви (1-8), кыбла

(запад, Мекка) (17-2), Шах шахов (35-6).

Сердце - кебаб (10-1, 41-5).

Слезы - кровь (42-5).

Кровавые слезы - хна (42-5).

В своих мухаммасах, рубай, таржибанде месневи Хиркати. помимо образов газелей, обыгрывает также свои новые, оригинальные. Свое возлюбленную поэт сравнивает с:

колючкой:

Мани булбулга гул хам болмасан баг ичра харим бол;

Масихом (Айса, Иса):

Масихадак олук жисмим ичра аи гул жан сипарим бол;

Наездником:

Йолунда гард олай туфраг олуп сан шахсуварим бол;

Светильник:

Олупман ишкин ичра дайима шамъи мазарим бол;

Возлюбленная воплощена в рубайятах Хиркати в следующих символических образах:

виночерпий эпохи:

Таижил айлагил сакии давран отти;

время (сезон):

Гумнам гулун мавсими бостан отти;

томные глаза:

Гумнам йугур кози хумарим отти;

амулет:

Зулфаклари бойинда тумарим отти;

бадахшанский яхонт:

Отдак кизарип лаил Бадахшан отти;

душа:

Гумнам йурак тахтини кой жан отти.

Такие сравнения встречаются с в таржибанде Хиркати: возлюбленная - это кыбла (страна света, куда обращается молящийся), лирический герой - раб, искра, пылинка.

Метафоры

В газелях Хиркати:

Ишк ахли (Влюбленные): 36-6 Газели (серны) любви: 15-8

Клинок любви: 37-3 Пленник любви: 41-5

Огонь любви: 24-1 Пустыня любви: 29-8

Кафиры любви: 31-9 Море любви: 57-6

Паводок любви: 72-7 Река любви: 57-7

Базар любви: 84-11 Шах любви: 14-1

Страна любви: 57-7 Дерево любви: 3-6

Огонь печали: 32-6 Клинок печали: 72-1

Море печали: 12-6 Муравьи печали: 30-6

Газели (серны) печали: 28-6 Уголок печали: 13-6

Хижина печали: 83-9 Огонь разлуки: 67-5

Тучи разлуки: 60-8 Стрела разлуки: 59-8

Зиндан разлуки: 10-3 Ветер разлуки: 9-4

Ад разлуки: 41-3 Ветер печали, расставания: 77-1

Кинжал печали: 9-3 Птица души: 4-8

Ларец души: 45-1 Сад души: 21-1

Глаза души: 57-5 Крепость души: 14-3

Силок красы: 10-8 Луч красы: 32-3

Тепло красы: 71-5 Двери радости: 10-6

Вино радости: 41-3 Вместилище дум: 15-3

Птица грёз: 83-8 Сад лица: 22-7

Солнце лица: 30-7 Светильник красы: 54-5

Клинок красы: 63-3 Сад страданий: 67-2

Птица страданий: 57-9 Листок жизни: 15-9

Гора души: 29-6 Цветок рая: 4-6

Петля счастья: 15-8 Ветер смерти: 28-8

Стрела печали: 31-2 Стрела гнёта: 3-6

Лоно судьбы: 37-3 Птица взора: 16-5

Метафора в мухаммасе:

Подарок красы

Зерно верности

Садности

Чаша свидания

Вино любви

Лужайка увеселения

Цветок красы

Метафоры в рубаят:

Вино увеселения

Виночерпий времени (эпохи)

Трон сердца

Шах любви

Жемчужница души

Страна любви

Время расставания

Метафора в тарджбандах:

Искра восхваления

Сад восхваления

Огонь любви

Ветер милосердия

Ланцет дум

Река разлуки

Рука свидания

Солнце красы

Семья любви

Рука любви

Камни тирании

Страна любви

Хиркати умело использует гиперболу: "земля, посеянная милостью бога" - это Кашгар; красоту кашгарских девушек поэт описал так: "мельком брошенный взгляд ее испепелит сердца" и превратит в бадахшанский яхонт; кашгарский мазар - кыблагах, место поклонения всех влюбленных; "жизнь и быт бедняка богаче трона султана" и т.д. Большая часть гиперболических сравнений поэта относится к описанию красоты возлюбленной; она - "вся огонь пылающий" (2-3); "волосы белый день в темную ночь превратят (2-5); лицо чисто, без пятен, как Солнце" (20-3).

В поэзии Хиркати, особенно в его газелях, встречается во множестве стилистическая фигура контраста; день и ночь, свет и тень, солнце и луна, рай и ад.

Особенно часто встречается антитеза день и ночь. Ее встречаем в газелях: 39-4, 48-5, 51-2, 51-3, 51-17-1, 67-6 и "др. В этих газелях антитеза День и Ночь употреблена в значении "всегда", "постоянно".

В своем прямом значении эта антитеза также употребляется очень часто:

Йузун михри толун атмай кеча, кундузни фарк утмам

Замана коргани йок розгари ман каби харги (30-7)

Она встречается еще в следующих газелях: 48-6, 55-15, 65-12, 71-1.

Антитеза Солнце - Луна:

Не михр ила мах ичра бу кием яруглук бар,

Хажрин кечаси билмам не важр ила зайилду (4-2)

Встречается также в газелях: 23-5,31-5, 34-6, 43-4, 47-2, 50-7, 60-8, 82-9.

Антитеза Cвет и Тень:

Жаханга шами толса чикмаса кун тийрлик катмас,

Бу ран аламга, аи Гумнам, жанан нури туташипдур (23-9).

Ночь и Утро:

Хижран туни козга нача бихад кара болса,

Чун субх умидим рухи табанин учундур (13-2).

Ночь и День:

Равзи оавшандур йузун сачин урур бир тийра тун,

Шам вактида шафакдак йаткурур тун ичра кун (71-1).

Темнота и Солнце:

Тийра конулга хар заман салса йузун хаяли нур,

Килмади бу конул ойи кун йузидин зия керак (42-6).

Темнота и Рай:

Мана йок тийралик жаннат каби дайим ерур равшан,

Ка нури уршдин ким болди атушвар ман янлиг (36-11).

Рай и Ад:

Хоснин нури таб атса жаннат корунур давзах,

Васлин йок еса килмам жаннатни ватан сансиз (32-3).

Яд и Сахара

Жаннат тиламан кавсар атин алман агизга,

Лаилин гами захр ердию маккар шикан аттим.(56-5).

Поэма «Мухаббатнаме ва мехнаткам» Хиркати

Наряду с такими письменными поэтическими жанрами, как газель, рубай, касыда, мухаммас, туюг, месневи, издревле существующими в литературе Востока, особое место в творчестве поэтов занимает жанр дастана со всеми присущими ему особенностями. Особенности эти заключаются в том, что дастан являясь эпическим жанром в литературах и фольклоре Ближнего и Среднего Востока и юго-западной Азии, обычно представляет собой обработку сказочных сюжетов, легенд и преданий. Дастаны бывают поэтому трех видов: прозаические, стихотворные и смешанные -последовательное чередование прозы и стиха. По происхождению дастаны делятся на устные и литературные, которые тесно взаимодействуют. Так, "многие авторские дастаны со временем обретали устно-народное бытование и переставали чем-либо существенным отличаться от фольклорных произведений" (1. 87). И, наоборот, отдельные традиционные сюжеты и персонажи фольклора используются поэтами для создания собственных произведений, по-новому преобразуя жанровые, композиционные, художественные особенности народных дастанов.

Другие отличия устного и письменного дастана касаются их формы, строения. По типу стихов дастаны в устном народном творчестве имеют свободную стихотворную строфу и рифмовку, то есть, в письменной литературе - форму эпической поэзии месневи. Далее: в дастанах устного творчества часто чередуются проза и стихи, форма дастанов письменной литературы - в основном стихотворная. Незначительные прозаические вкрапления служат либо связующим звеном между главами, частями дастана, либо для характеристики действий или персонажей. "Язык этой прозы образно не богат, прост, не эмоционален в отличие от языка стихотворных частей, где образный арсенал поэзии используется очень широко" (1. 87). Этими арсеналами являются "гиперболизация, идеализация героя, фантастические и приключенческие ситуации, любовно-романтические сюжетные линии, словесные и сюжетные клише, четко разработанные шаблоны концовок и зачинов" (там же).

Развитию и совершенствованию жанра дастана внесли неоценимый вклад своими романтическими поэмами такие поэты-классики, как Фирдавси (X век), Юсуф Хае Хаджиб (XI век), Низами (ХП-ХШ вв.), Дехлеви (XIII-XIV вв.), Джами, Навои (XV в.). Традиции их продолжали десятки последующих поэтов, обогативших жанр новыми формами и содержанием. Особую роль в развитии дастана сыграла Хамса (Пятерица). Эту новаторскую форму стихосложения ввел в письменную литературу азербайджанский поэт Низами, которого продолжали Хосров Дехлеви, Абдрахман Джами, Алишер Навои, Хамдулла Челоби. Основываясь на отдельных романтических поэмах Низами, создали свои варианты последующие азербайджанские классики: Ариф Ардобили ("Фархаднаме"), Ассар Табризе ("Михр вк, Муштари"), Шах Исмаил Хаттам ("Юсуф и Зулейха"), Фузули ("Лейли и Меджнун"). Такая традиция была и в персидско-таджикской, узбекской, уйгурской литературах.

Среди классических тюркских литератур издавна выделяется уйгурская своим фольклорным и письменным богатством, где имеется множество авторских дастанов и народных вариантов поэм Низами, Навои и других поэтов, а также дастаны поэтов нового времени на различные темы.