71673 (Искусство Хорватии XIX - начала ХХ века), страница 3

Сначала, в продолжение десяти месяцев, он работает у каменотеса Били-нича в Сплите. Этот своеобразный город, в архитектуре которого с необыкновенной ясностью видно наслоение веков, помог Мештровичу познакомиться с искусством своего края. По-видимому, здесь он изучал горельефы кафедрального собора, в частности «Бичевание Христа» Юрия Далматинца, где с такой экспрессией передано движение.

Но уже в октябре 1900 г. Мештрович едет в Вену — работает у скульптора Отто Кенига, преподавателя школы прикладного искусства, и подготавливается к сдаче экзамена в Академию¹⁴.

В Венскую Академию он поступает в 1901 г. и учится там в продолжение четырех лет. Профессорами его были Эдмунд Хелмер, Ханс Биттерлих и архитектор Отто вагнер. Последний имел большое влияние на учащуюся молодежь, в том числе и на Мештровича. Вагнер в это время еще строил здания в эклектическом стиле, а в своей преподавательской деятельности и в своих трудах (его книга о современной архитектуре вышла в 1894 г.) излагает новые принципы архитектуры и тем самым показывает, что возможны новые пути и для других искусств. Однако, может быть, не столько Академия, сколько сама культурная жизнь Вены оказала большое влияние на формирование творчества Мештровича, поскольку в Вене было много учащихся славян, где дискутировались вопросы, связанные с жизнью славянских народов. Мештрович интересуется в это время и русской культурой, о чем, в частности, свидетельствует сделанная им статуя Льва Толстого¹⁵.

С другой стороны, на выставках венского Сецессиона Мештрович мог познакомиться с творчеством многих европейских скульпторов, в том числе с произведениями Родена, Менье, Минне, и уже в 1903 г. Мештрович сам становится членом венского Сецессиона.

Из названных скульпторов, пожалуй, Роден производит на него наиболее сильное впечатление. Воздействие Родена можно наблюдать в таких ранних произведениях Мештровича, как статуя Льва Толстого (1903, гипс, Сплит, Художественная галерея), «Портрет девочки» (1904, бронза, Дубровник, галерея искусств) и фонтан «Источник жизни» (1905, бронза, Загреб). Об этом влиянии свидетельствует не только внешнее заимствование формы, обобщенный силуэт и желание как бы «смазать» все детали, что видно в статуе Толстого, но и стремление создать символические образы. В фонтане «Источник жизни» фигурам, изображающим разные возрасты, придано философское значение. Однако в этом произведении экспрессия отдельных образов дана с известным нажимом и доходит до натуралистичности, что совсем уж не свойственно французскому скульптору. Дальнейшее знакомство с французским искусством происходит в Париже, где Мештрович живет в продолжение двух лет. Именно здесь скульптор находит собственный язык, вырабатывает свой стиль, создает произведения, которые органически связаны с культурой югославского народа. О новых поисках хорватского скульптора говорит его статуя «Мать» (1908, мрамор, Белград, Народный музей). В этой работе Мештрович уже ясно заявил свое творческое кредо. Для него произведение искусства — не внешнее подражание натуре, не только изображение какого-либо объекта, а прежде всего раскрытие больших идей. Поэтому, воплощая образ своей матери, он не подчеркивает индивидуальные черты, а дает значительный, обобщенный образ. В этой далматинской женщине (национальность художник выразил типом женщины и ее костюмом) воплощены народная мудрость и пережитое страдание. Как напряженна ее поза, как сосредоточенно ее лицо с прикрытыми глазами! Скульптор дает ощутить пластическую красоту облегающей фигуру одежды, с ритмично повторяющимися складками. В этой статуе уже налицо то стремление к монументальности, которое будет характерной чертой творчества Мештровича. Еще будучи в Париже, Мештрович задумывает комплексный монументальный памятник в честь Косовской битвы, над которым он работает в продолжение нескольких лет (1907—1912). Возможно, что сама мысль создать скульптурный комплекс была продиктована «Вратами ада» Родена. Но в отличие от Родена скульптуры мыслились связанными с определенной архитектурой. По замыслу Мештровича, должен был быть сооружен грандиозный храм, в котором скульптура являлась бы его неотъемлемой частью. Скульптор в своем произведении хотел утвердить право человека на борьбу за свою национальную независимость. Храм Косово Мештрович мыслил не только как памятник событиям 1389 г., а как память о горе, о страданиях, порабощении, которые потерпели народы Югославии, и как память «о борьбе за освобождение» ¹⁶.

Этот грандиозный замысел, конечно, был не по силам не только молодому скульптору, но и целому коллективу скульпторов. Понятно, Мештрович не мог его осуществить. Сохранились лишь модель этого храма, выполненная из дерева, и отдельные фигуры; они ясно выражают замысел скульптора. Одни статуи представляют легендарных героев, они прославляют мужество народа, другие изображают вдов и матерей, это — аллегорические фигуры, раскрывавшие трагедию народа. Одной из центральных фигур Косова храма должна была быть статуя Марко Кралевича (1909, бронза, Белград, Народный музей; 1910—1911, бронза, Сплит, галерея Мештровича). Легендарный герой изображен скачущим на столь же легендарном коне. В этом образе скульптор стремился запечатлеть непобедимую храбрость Кралевича, воспетую в народных сказаниях. Вдохновленный народным эпосом, Мештрович воплотил свою идею с такой же грубоватой силой. Мештрович сознательно продолжает традиции народной скульптуры. Это сказалось в примитивной декоративной трактовке гривы и хвоста лошади ритмичными, строго параллельными линиями. Вместе с тем своих героев Мештрович изображает обнаженными, как бы возвращаясь к античным образцам. Именно так он изобразил Милоша Обилича (1908, бронза, Белград, Народный музей).

Важно отметить, что движение у Мештровича всегда выражает определенный душевный порыв человека. Об интересе художника к передаче внутреннего состояния говорят и другие работы этого цикла.

Произведение Мештровича наполнено большим содержанием и когда он обращается к аллегорическим и символическим образам, столь свойственным стилю «модерн». Скульптуры из цикла Косовского храма, изображающие женщин, символизируют скорбь матерей и вдов, выражают народную силу. К этому кругу скульптур принадлежат группа «Две женщины» (1907, мрамор, Белград, Народный музей), «Воспоминание» и другие.

Наиболее впечатляющая из этих скульптур «Воспоминание» (1908, мрамор, Белград, Народный музей). Безмерное страдание выражено в остановившемся взгляде женщины. Ее неловкая, скованная поза характеризует состояние человека, погруженного мыслью в прошлое. В отличие от этих аллегорических фигур Мештрович для Косовского храма выполняет рельефы, изображающие вполне конкретное событие: поле битвы, но и здесь скульптор показал, с одной стороны, мужество воинов, с другой—страдание раненых¹⁷.

Одновременно с монументальными работами Мештрович создает ряд «тр. 204 портретов. Из них наиболее значительными представляются «Портрет матери» (1909, бронза, Загреб, галерея Мештровича, вариант в Сплите, галерея Мештровича) и «Портрет отца» (1910, бронза, Белград, Народный музей). В портретном жанре скульптор ставил иные задачи. Чтобы в этом убедиться, достаточно сравнить «Портрет матери» со статуей «Мать», о которой речь была выше. В портрете, несмотря на обобщенность форм, художник подчеркивает индивидуальные, конкретные черты. В отличие от статуи глаза в портрете изображены открытыми, взгляд суровый, умудренный опытом. Показаны и морщинки, свидетельствующие о печати времени. Любопытно, что художник своих родителей изобразил в национальной одежде (тюрбан в портрете отца и головной платок в портрете матери). Вместе с тем в энергичной трактовке формы видна взволнованность скульптора. Это еще в большей мере можно видеть в «Автопортрете» (1912, гипс, Белград, Народный музей) с его рез-стр. 204 ким поворотом головы и мужественной лепкой.

Среди произведений этого времени следует выделить портрет итальянского скульптора Леонардо Бистолфи (1913, гипс, Турин, собр. Бистолфи), друга Мештровича В этом произведении видны дальнейшие искания художника. Он стремится передать живое выражение портретируемого. Когда смотришь на этот портрет, не можешь отделаться от впечатления, что скульптор запечатлел Бистолфи во время разговора, но в то же самое время здесь дан обобщенный, монументальный образ¹⁸.

Такое же впечатление производит и портрет Родена, выполненный в следующем году (1914, гипс, Загреб, ателье Мештровича). Французский скульптор изображен сидящим, наклонившимся вперед. Дан необычный обрез фигуры по колено. Им подчеркивается движение фигуры, поза становится напряженной. Благодаря смелой моделировке, глубоким впадинам свет причудливо играет на лице и руках. Таким образом, в этот период, до первой империалистической войны, Мештрович одновременно работает и в области портрета и над монументальными памятниками. Иногда, желая, чтобы его портреты казались жизненными и правдивыми, скульптор доходит до иллюзорности. В монументальных памятниках он идет по пути большого обобщения, ищет наиболее сильные по своей выразительности эффекты. Если в портретах и других станковых произведениях дано как бы скрытое движение, то к монументальной скульптуре почти всегда оно — сильное и порывистое.

В период империалистической войны, во время которой Мештрович живет в Риме, Лондоне, Женеве и Каннах, его творчество приобретает новую направленность. Глубоко переживая те страдания, которые принесла война народам, он обращается не к национальным, а общечеловеческим темам. Однако для Мештровича решение общечеловеческих проблем в это время свелось к религиозной тематике, именно в религиозных образах он передает страдание и горе. В «Снятии с креста» и «Оплакивании» (1914, бронза, Сплит, галерея Мештровича) в поисках выразительности, предельной экспрессивности скульптор деформирует отдельные части фигуры, натуралистически передает другие. Эти тенденции, близкие к экспрессионизму, видны и в таких произведениях, как «Голова Христа» (1914, бронза, Сплит, галерея Мештровича). В них утрачивается пластичность формы, силуэты приобретают графический характер. Понятно, что художник все чаще работает теперь в рельефе, используя дерево («Снятие с креста», 1917, Сплит, капелла Мештровича), так как этот материал поддается более разнообразной фактурной обработке, которая необходима Мештровичу для достижения все той же экспрессии^ Иногда Мештрович даже подчеркивает контуры фигур рельефа черной линией, как, например, в рельефе «Христос в Гефсиманском саду» (1916, дерево, Дубровник— Лапад, собр. Косора), а фигуры апостолов даны только графическим изображением. В этих работах явно выявилась ограниченность Мештровича; тема страдания трактуется как безысходная, что, впрочем, было типично для западноевропейского искусства периода войны и, в частности, для экспрессионизма. Здесь не показаны ни борьба, ни мужество человека, что так свойственно было довоенным произведениям Мештровича¹⁹.

К концу войны скульптор вновь обратился к темам родной истории. Он делает рельеф «Лучники» (1917, гипс, Лондон, собр. Ситон Уотсон), который стр. 206 должен был входить в серию «Хорваты на Далматинском побережье». Но и это произведение отлично от довоенных работ. В плоском рельефе изогнутые фигуры даны предельно схематично, стилизация под египетское искусство здесь особенно становится ощутимой. Обращаясь к живой натуре, Мештрович создает портреты, полные обаяния и пластической выразительности, как «Портрет жены художника» (1915, бронза, Загреб, галерея) и «Голова мальчика» (1915, мрамор, Сплит, галерея Мештровича). Находясь во стр. 206 Время войны в Лондоне, Мештрович становится членом Югославского комитета, и теперь деятельность скульптора была направлена на освобождение словенцев и хорватов от австро-венгерского владычества и объединение их с сербами.

В отличие от скульптуры, в развитии которой мы могли усмотреть своеобразные черты, архитектура Хорватии шла теми же путями, что и архитектура Австрии. Хорватские архитекторы часто работали в тесном сотрудничестве с венскими. Архитектура первой половины века связана с именем загреб-ского архитектора Бартоломея Фельбингера (1785—1871). Его постройки, в частности Народный дом (Загреб), ныне здание институтов Академии наук, ясно говорят о классицистических тенденциях. Реминисценция классицизма видна и в доме Ю. Дёмётерфи (1830) в Загребе того же архитектора²⁰.

Для архитектуры второй половины века характерен тот же эклектизм, который был в это время свойствен всей Европе. В этом смысле очень показательны постройки Германа Болле (1845—1926), соратника венского архитектора Фридриха Шмидта, с которым он вместе строил здание Югославской Академии. В 1879 г. Болле поселился в Загребе. В своих постройках, например в Школе и Музее прикладного искусства (1888—1892), он часто соединял элементы готической и ренессансной архитектуры.