В древности здесь располагался Бычий рынок (forum Boarium), где торговали мясом. Одного из торговцев мы даже знаем по имени, ибо сохранилась его эпитафия, которую он сам сочинил, сооружая себе надгробие (у римлян это было в обычае): «Квинт Бруций, сын Публия, из Квириновой. трибы. Живет; торговец говядиной с Бычьего рынка; здесь покоится; честный, безупречный, всем любезный. Бруция Руфа, его вольноотпущенница, благочестивая; патрону своему, пока жила, была мила». На площади возвышаются два храма — прямоугольный и круглый. Оба они построены в самом конце республиканского периода, когда пристрастие к роскоши уже овладело Римом, поэтому можно предположить, что они имеют более нарядный облик, чем древние республиканские храмы.

Богатство одного из этих зданий заключается уже в том, что оно сооружено из мрамора, который ранее не употребляли: республиканский Рим был хоть и каменным, но не мраморным: тогда строили из кирпича и различных местных пород камня вулканического или осадочного происхождения Размеры этих двух храмов столь невелики, а формы столь изящны, что никакой идеи мощи Рима и его богов они в себе не несут; как видно, Рим в те времена о внешнем величии еще не заботился, это пришло позднее, в эпоху империи.

Безусловным достижением римской архитектуры периода Республики стало умение вписать архитектурные объекты (акведуки, мосты, дороги, гавани, крепости) в городской, сельский пейзаж, создать ансамбль из нескольких построек. Все это также служило возвеличиванию Рима.

1. Вечный город Рим

Рим растет; сначала центр незаметной страны, он становится столицей мощного государства и, в конце концов, столицей мировой державы. И те преимущества, которые привлекали древнейших насельников к этим холмам и низинам, оказываются теперь недостатками.

Холмы круты, на них трудно взбираться; несмотря на все работы по осушке заболоченных мест, которые начались еще до Тарквиниев, малярия не переводилась в городе и каждую осень собирала обильную жатву; улицы узки и кривы; «при всем своем могуществе римляне не могут их выпрямить», – заметил Диодор. Эти улицы, улочки и переулки вьются в долинах, карабкаются на холмы; в этой переплетающейся сети нет ни системы, ни порядка: «самый беспорядочный город в мире», – пишет А. Боециус, крупнейший знаток античного градостроительства.

Рим уже в конце республики и еще отчетливее при империи распадется на две части: Рим холмов и Рим низин, лежащих между этими холмами. Они во многих отношениях непохожи один на другой. Воздух на холмах здоровее и чище («colles saluberrimi» – «холмы очень здоровые», – скажет Цицерон), там много садов и парков, торговля жмется в сторону, и хозяевами здесь особняки (domus), прибравшие для себя площадь, которую надо высчитывать в гектарах. Здесь живут люди, которым случается взойти на императорский престол, первые сановники государства, представители старых аристократических родов, обладатели огромных состояний – те, кто хочет и может обеспечить себе тихий досуг вдали от торговой толкотни, от крикливой, шумной и деятельной суеты улиц, проложенных в низинах.

Центром государственной и общественной жизни древнего Рима была одна из низин – Форум; и как Рим был просто «городом», так и форум республиканского времени назывался только «форумом», без всяких дальнейших определений. От него во все стороны расходились улицы; и на этих улицах, пробиравшихся между холмами, и сосредоточивалась главным образом торговая и ремесленная жизнь города. Самый Форум уже в IV в. до н.э. был окаймлен торговыми рядами: по южной его стороне шли Старые лавки (tabernae veteres), напротив расположились Новые (tabernae novae).

На некоторых холмах дорога для повозок была только одна. На Палатин можно было въехать со Священной Дороги по Палатинскому взвозу (clivus Palatinus), а с Велабра – по взвозу Победы (clivus Victoriae), который огибал холм и поднимался на него с севера; на Капитолий въезжали по Капитолийскому взвозу (clivus Capitolinus); им заканчивалась Священная Дорога. Это был единственный доступный для повозок путь на Капитолий, по нему поднимались колесницы триумфаторов и по нему же спускались в долину Большого Цирка повозки с изображениями и символами разных божеств. Для пешеходов были устроены лестницы – scalae или gradus.

По лестнице в сто ступеней, получившей по числу их и свое имя – Centum gradus, поднимались на Капитолий со стороны Велабра. Лестница Кака (scalae Caci) вела с Палатина к Большому Цирку, а с Форумом его соединяла лестница Колец (scalae Anulariae), названная так по находившимся вблизи мастерским ювелиров, изготовлявших кольца.

Свидетельство современников о том, что улицы древнего Рима были узкими и извилистыми, подтверждается и Мраморным Планом, и остатками раскопанных античных улиц. Самая большая ширина их 6-7 м (ширина взвоза Победы – 8 м – исключение). Священная Дорога в своем начале не превышает 4,8 м, а в самом широком месте достигает 6,5 м; ширина Капитолийского взвоза – 6 м, Этрусской улицы – 6,5 м, Яремной – 5,51 м. Улицы обычно были не шире 4,5-5 м (по законам Двенадцати Таблиц от V в. до н.э. улицы не должны быть уже 4,74 м). Переулки и тупики были еще уже и часто не достигали в ширину даже и 3 м15.

Римские площади (areae) не все известны по имени. Величина у них разная: были большие, например, перед термами Тита (82x12 м); были поменьше (22x45 м, 25x23 м). Почти весь Капитолий (не Кремль) занимала Капитолийская площадь (около 1.5 га), посередине которой возвышался храм Юпитера Сильнейшего Величайшего, один из древнейших храмов города.

На площади стояло несколько древних храмов (Юпитера Феретрия, Юпитера Гремящего, Марса Мстителя, Венеры и другие), много часовен, алтарей, статуй богов и знаменитых римлян. Последних было так много, что Август велел перенести часть их на Марсово Поле (Suet. Calig. 34. 1).

Храм Аполлона на Палатине – самое великолепное из воздвигнутых Августом зданий – находился на площади, которая называлась площадью Аполлона, или площадью Аполлонова храма (Area Apollinis или Area aedis Apollinis). Храм был выстроен из больших плит белого каррарского мрамора; на крыше стояла колесница Солнца; двери были украшены рельефами из слоновой кости. Храм окружал портик с колоннами из желто-красного нумидийского мрамора, между которыми стояли статуи пятидесяти Данаид, а перед ними конные статуи их несчастных мужей.

В Риме улицы не обсаживали деревьями и цветами, да при узости улиц это было и невозможно. Свою тоску по зелени городская беднота удовлетворяла «подобием садов»: разводила цветы и всякие травы у себя на окошках. Римские улицы, тесные, шумные, с галдящей толпой, через которую было не пробиться, не были, конечно, местом для отдыха и прогулок. Было, однако, в республиканском Риме два места, где городские жители любили собираться в часы досуга: Форум и Священная Дорога.

Марсово Поле, низина в излучине Тибра, площадью почти в 250 га, было местом, где римская молодежь занималась военными и гимнастическими упражнениями. Здесь же собирались Центуриатные комиции, происходили выборы магистратов, производилась перепись населения; отсюда легионы двигались в поход. При империи здесь воздвигаются великолепные здания, устраиваются сады и парки.

Равнина эта удивительна уже самой величиной своей: здесь без помехи можно мчаться на колесницах и заниматься другими видами конного спорта; в это же время огромная толпа спокойно занимается игрой в мяч, бросает диск, упражняется в борьбе. Здания, лежащие вокруг, вечнозеленый газон, венец холмов, спускающихся к самой реке, кажутся картиной, от которой нельзя оторвать глаз»

На Марсовом Поле, к западу от Широкой Дороги, находились сады Агриппы – парк, разбитый Агриппой, по всей вероятности, с намерением подарить его народу: это вполне согласовалось с его взглядами, а кроме того, парк этот тесно примыкал к его термам, которые, по крайней мере в какой-то своей части, уже давно [с.25] находились в общенародном пользовании. Агриппа развел его на месте Козьего болота (palus Caprae), и устройство этого парка было для Марсова Поля такой же оздоровительной мерой, как устройство парка на Эсквилине. Сады Агриппы подходили к самому портику Помпея; с юга их окаймлял «стоколонный портик» (hecatostylon), а за ним тянулся парк с аллеями платанов. В зелени деревьев стояли фигуры зверей.

Что же представляли собой портики, о которых так часто вспоминают поэты августовского времени? Это прямоугольник, обычно обведенный крытой колоннадой, обрамляющей сад с аллеями (очень любимы платаны и лавровые деревья), купами деревьев и фонтанами.

В портике (в узком значении этого слова) висят картины; в саду среди зелени и цветов стоят статуи; те и другие – часто произведения великих мастеров. Портик Октавии был настоящим музеем, где собраны шедевры античного искусства: Александр и Филипп с Афиной работы Антифила, Афродита Фидия «исключительной красоты», Эрот Праксителя, Асклепий и Артемида Кефисодота, Праксителева сына, Эрот с молнией, которого приписывали, одни – Скопасу, другие – Праксителю, и ряд других не менее замечательных статуй. Портик был отстроен Августом в честь его сестры Октавии. Он занимал большую площадь (130x110 м) и был окружен двойной колоннадой; гранитные колонны были облицованы дорогим заморским мрамором; в середине портика находилось два храма – храм Юноны и храм Юпитера, зал для собраний и библиотека, устроенная Октавией в память юного ее сына, Марцелла; как и Палатинская, она состояла из двух отделений – греческого и латинского; первым библиотекарем был здесь Мелисс, отпущенник Мецената (Suet. gramm. 21). Главный вход в портик, обращенный к Тибру, был отделан в виде двойного пронаоса (паперти), в котором с внутренней и наружной стороны стояло по четыре коринфских колонны белого мрамора (высотой 8.60 м); на них покоился треугольный фронтон.

Значение портиков было двоякое: население столицы могло здесь прогуливаться и отдыхать в любую погоду – крытые колоннады защищали от дождя и от солнца; в аллеях было хорошо в ранние утренние и предзакатные часы. И эти сады с их колоннадами, храмами, библиотеками, хранившие сокровища искусства, были подлинным украшением города. Нельзя отказать людям старого Рима в заботе об украшении родного города. Уже в республиканское время на Марсовом Поле было выстроено несколько великолепных зданий. Но забота их была случайной: последовательного плана тут не было. В период республики римляне строили главным образом сооружения практического назначения — не для красоты, а ради пользы. Это были городские стены, дороги, водопроводы, мосты, складские помещения, базилики, зрелищные сооружения.

1. Раскопки Помпеи и Геркуланума

Это один из наиболее достопримечательных исторических памятников Италии, которому посвящено множество исследований и описаний.

Помпеи и Геркуланум - два римских города, которые были расположены в юго-западной части Средней Италии, в области Кампания (буквально -»страна полей»), которую благодаря красотам Неаполитанского залива и благоприятным условиям обитания в древности, обычно называли «Счастливой Кампаньей». Город Помпеи, основанный еще в VIII в. до н.э., сначала принадлежал этрускам, грекам, самнитам, а затем перешел к римлянам. Он был небольшим, но процветающим торговым центром. Геркуланум, названный так в честь Геракла, был основан в VI в. до н.э. Его также завоевывали воинственные самниты, а позднее он стал римским патрицианским городом, местом отдыха знати. Местное же население занималось главным образом рыбной ловлей и производством оливкового масла. Словом, это были провинциальные, ничем особенно не выделявшиеся города. Известность они приобрели в 79 г. н.э., когда произошло извержение вулкана Везувий, у подножия которого они были расположены.

Везувий, бездействовавший многие столетия, неожиданно пробудился. Сначала над его кратером появилось облако горячего пара и пепла, а 24 августа началось сильное землетрясение, сопровождавшееся выбросом из расколовшегося жерла вулкана огромной массы камней, пепла, вулканической грязи и лавы. Нависшая над Везувием туча опускалась все ниже, наступивший мрак прорезывали только вспышки огня. Завершивший извержение горячий ливень как бы сцементировал все эти вулканические выбросы. В результате цветущая прибрежная зона Неаполитанского залива за один день превратилась в безжизненную пустыню. Погибли города, селения и виллы, располагавшиеся у подножия Везувия. Город Помпеи был разрушен каменными бомбами, вылетавшими из жерла вулкана, засыпан вулканическим пеплом, залит горячим дождем. Поток высотой до 15 м полностью поглотил и Геркуланум. Хотя большинству жителей обоих городов удалось спастись, многие все же погибли. Среди них оказался и знаменитый римский писатель Плиний Старший, гибель которого подробно описал его племянник Плиний Младший в письмах к историку Корнелию Тациту. Да и спасенным пришлось пережить все ужасы неожиданного бегства, потерю имущества. Достаточно вспомнить знаменитую картину Карла Брюллова «Последний день Помпеи».

Рассказы об этой страшной катастрофе еще долго жили в людской памяти. Но прошли столетия, и никто уже не представлял себе, где именно находились оба города. Когда местные крестьяне при рытье колодцев находили остатки древних строений, никто уже не связывал их с забытыми городами.

Извержение Везувия было таким грандиозным, внезапным и быстрым, что жители пострадавших городов не только не успели спасти и вывезти свое имущество, но и сами погибли.

У некоторых авторов, описывающих Геркуланум или Помпеи, говорится, что города эти были залиты лавой и засыпаны пеплом. Это — явное преувеличение катастрофы. Если бы Геркуланум и Помпеи были залиты лавой, от них ничего бы не осталось. Лава сжигает все, а в обоих городах сохранились даже книги. При извержении вулканы выбрасывают огромное количество раскаленного пепла и вызывают грозовые явления. Потоки дождя увлекают за собой пепел, который, высыхая, образует твердую массу. Вот такой массой и были покрыты Помпеи и Геркуланум. Короче, они были повреждены, но не разрушены. Подавляющее большинство вещей сохранилось. Не обратить на это внимания, пренебречь таким богатством бытового материала и продолжать извлекать только произведения искусства было бы противоестественно человеческому разуму.

Идеи новых, научных приемов раскопок, зародившиеся в Помпеях и Геркулануме, прошли долгий путь развития, потребовали работы многих выдающихся умов, пока не была выработана современная научная методика археологических исследований, продолжающая совершенствоваться с каждым годом. Однако на серьезную научную основу раскопки Помпей и Геркуланума были поставлены лишь через двести лет после их начала, с 1911 г., когда руководство ими принял итальянский археолог Амедео Маюри.

Местонахождение Помпеи было обнаружено только в XVII в. при постройке водопровода, но раскопки здесь начали лишь в XVIII в., а на более научной основе продолжили в XIX и XX вв. Благодаря работе археологов, которые расчистили территорию города, восстановили разрушенное и поврежденное, Помпеи превратились в большой археолого-музейный резерват под открытым небом, позволяющий представить себе, каким был италийский город 2000 лет назад. Н.В. Гоголь увидел в нем «прекрасные небеса, мир, богатый искусством и человеком».

Раскопки Геркуланума начали только в XIX в., но производили в основном уже в XX в. Этот город, залитый жидкой вулканической грязью, был разрушен гораздо меньше. Но и по сей день из под земли освобождена лишь сравнительно небольшая его часть.

Как объект Всемирного наследия археологический резерват Помпеи более всего интересен тем, что дает возможность познакомиться с типовой планировкой и застройкой римского города.