71044 (Сретенский монастырь)

Сретенский монастырь

Основанный в память об избавлении Москвы от разорения ханом Тимуром, этот монастырь – как, впрочем, и все русские обители – на своем веку повидал немало и хорошего, и дурного. Благодаря своему «центральному» положению, монастырь нередко становился свидетелем и участником драматических событий истории.

Сретенский монастырь – один из старейших в Москве. Основан он был в 1397 году, в память о спасении Москвы от войск Тимура (Тамерлана) заступничеством Пресвятой Богородицы. Событие это произошло в 1395 году. В летописях говорится, что хан Тимур с полчищами татар вступил в русские пределы и двигался к Москве, опустошая все вокруг (так, совершенно разорил он город Елец). Ввиду столь грозной опасности митрополит Киприан и великий князь Василий I, старший сын Дмитрия Донского, повелели перенести из Владимира в Москву чудотворную Владимирскую икону Божией Матери. Десять дней находилась икона в пути, и рассказывают, что вдоль дороги на коленях стоял народ и слезно молил: «Матерь Божия, спаси землю Русскую!»

26 августа икона прибыла в Москву. Летопись сообщает: «Весь град изыдепротиву иконы на сретение ее… Мужи и жены, юноши и девы, дети и младенцы, сироты и вдовицы, от мала до велика, со кресты и со иконы, со псалмы и со песньми и пении духовными, паче рещевси со слезами, иже не обрести человека не плачущася с воздыхании немолчными и рыданием».

В то время как в Москве со слезами и молитвами встречали Владимирскую, Тамерлан спал в своем шатре. Во сне ему привиделась Лучезарная Жена, окруженная бесчисленным ангельским войском, грозно взиравшим на него. Проснувшись, хан призвал своих старейшин и просил их растолкован), в чем смысл этого сновидения. Старейшины объяснили, что явившаяся ему во сне Жена есть Мать Христианского Бога, Заступница русских, что сила Ее неодолима. Ужас объял Тимура, и на другой день он повернул свое войско вспять.

Москвичи на месте встречи (сретения) Владимирской иконы поставили сначала церковь, а затем монастырь – «да не забудут люди дел Божиих». Правда, историки до сих пор не могут прийти к согласию относительно того, действительно ли икону встречали именно на том месте, где Сретенский монастырь стоит ныне. Некоторые склоняются в пользу версии, согласно которой встреча москвичами иконы состоялась на тогдашней окраине Большого посада. Там, якобы, и был заложен монастырь. А в XVI веке, в связи со строительством Китайгородской стены, его перенесли «на поле за посады» – то есть туда, где Сретенский монастырь находится по сию пору. Указывают даже, что на первоначальном месте монастыря до 1934 года стояла церковь Владимирской иконы Божией Матери (у Владимирских ворот Китай-города). Историки прибавляют, что возле нынешнего Сретенского монастыря москвичи также встречали иконы из Владимира (образ Богоматери и Спаса Вседержителя), но несколько позже – в 1518 году.

Саму Владимирскую икону поместили в Успенском соборе Кремля (еще в прежнем одноглавом соборе, разобранном впоследствии), а 26 августа, в день встречи иконы и избавления Москвы от татар, ее торжественным крестным ходом переносили из Успенского собора в Сретенский монастырь, Праздник Сретения Владимирской иконы Божией Матери москвичи чтили – крестный ход в этот день всегда бывал особенно многолюдным.

Сравнительно с другими московскими обителями, Сретенский монастырь не был знаменит. Он не отличался особенным великолепием убранства, не было здесь и прославившихся духовными подвигами насельников. Монастырская жизнь текла своим чередом, размеренно и тихо, однако во многих общественных событиях обитель принимала самое деятельное участие. В частности, важную роль сыграла она в преодолении Смуты 1611–13 годов и «поставлении» новой царской династии. Иногда монастырь оказывался в центре драматических перипетий невольно – просто в силу своего географического положения. Так, в 1648 году именно у стен Сретенского монастыря начался знаменитый Соляной бунт, вызванный резким вздорожанием соли. Столетием ранее обитель была свидетельницей совсем иного волнения – радостного: в 1552 году жители Москвы встречали здесь войска, с победой возвращавшиеся из Казани («И встретил царя благочестивого у Пречистые у Стретения митрополит со кресты и с чюдотворными образы с архиепискупы и епискупы и со всем священническим чином»).

Первые Романовы жаловали Сретенский монастырь. Почти все царские богомолья начинались и заканчивались здесь, сюда цари делали ценные вклады. Особенно любил монастырь царь Феодор Алексеевич (1661–1682), сын Алексея Михайловича (Тишайшего) от его первой жены, Марии Ильиничны Милославской. В его недолгое правление монастырь достиг наивысшего расцвета. Именно тогда был построен собор в честь Сретения Владимирской иконы Божией Матери – он единственный из монастырских храмов уцелел до наших дней.

Начиная с 1720-х годов хозяйство Сретенского монастыря постепенно приходило в упадок. Он горел в московском пожаре 1737 года и к печально известному 1764 году, когда Екатерина II издала указ о секуляризации церковных земель, еще не успел оправиться от страшного удара, нанесенного огнем. Обитель была преобразована в заштатную (с разрешением пребывания здесь четырнадцати насельников). Лишь к самому концу XVIII столетия она несколько пришла в себя; были даже предприняты необходимые постройки.

С 1755 года в монастыре находился уникальный памятник церковного

искусства – так называемый «Шумаевский крест». Созданный мастером Г.С. Шумаевым, он представлял собой сложную многофигурную композицию, сочетавшую различные материалы и техники. Сам мастер именовал его «иконостасом с изображением чудес и страстей Христовых». В конце 1920-х годов, после закрытия монастыря, крест был передан в Музей архитектуры и перевезен в бывший Донской монастырь, где находился вплоть до 1991 года, то есть до передачи Донского монастыря Церкви. В настоящее время крест в разобранном виде хранится в запасниках музея, поскольку последний не имеет средств на его реставрацию.

Война 1812 года близко коснулась Сретенского монастыря. Начать с того, что Бородинское сражение происходило в день празднования Сретения Владимирской иконы Божией Матери, в чем большинство москвичей увидели добрый для себя знак. Последующие события – отход русских войск за Москву и вступление французов в древнюю столицу – несколько поколебали их надежды, но дальнейшее развитие Отечественной войны показало, что Заступница не презрела надеющихся на Нее. Московский пожар 1812 года не затронул монастыря. «Затронули» его французские солдаты, расхитившие многие церковные ценности. Тем не менее, поругания святынь монахи не допустили, и богослужения не прекращались ни на один день.

В ноябре 1812 года в Сретенском монастыре – как самом пригодном для жизни в тогдашней, основательно выгоревшей, Москве – обосновался викарий Московский Августин, вернувшийся из «эвакуации» вместе с чудотворными иконами Богоматери, Иверской и Владимирской. 12 декабря 1812 года, когда крестные ходы, освящавшие заново Белый город, сомкнулись у стен Сретенского монастыря, главнокомандующий Москвы граф Ф.В. Ростопчин прочитал собравшимся известия о новых победах над неприятелем. Известия эти были отмечены пальбой из отобранных у французов пушек, стоявших здесь же неподалеку.

Затем на протяжении ста с лишком лет Сретенская обитель пребывала в покое. К началу XX века она подошла сравнительно благоустроенной, хотя и скромной по своим размерам (в 1907 году здесь было шесть иеромонахов, четыре иеродиакона и четырнадцать послушников; управлял монастырем архимандрит).

Однако новые испытания предстояли Сретенскому монастырю в самом недалеком времени. Советская власть взялась за «церковников» почти сразу же, едва захватив «мосты, вокзалы, банки». Уже в январе 1918 года вышел декрет Совнаркома, согласно которому Церковь отделялась от государства, одновременно теряя статус юридического лица. Церковное имущество было объявлено народным достоянием. Поскольку в декрете оговаривалось, что в пользование «религиозным обществам» ripe

доставляются лишь здания и предметы, «предназначенные специально для богослужебных целей», у монастырей тотчас стали отнимать хозяйственные постройки и келейные корпуса, каковой участи не избежал и Сретенский монастырь. В 1922 году его захватили обновленцы, по четвергам и пятницам здесь служил обновленческий епископ Антонин (Грановский). Одновременно государственные органы изъяли у монастыря – под предлогом помощи голодающим Поволжья – всю церковную утварь, представлявшую ценность: напрестольные кресты, богослужебные сосуды, Евангелия в драгоценных переплетах, оклады икон.

В 1923 году Сретенский монастырь вернулся под управление Патриарха Тихона, при этом Сретенский собор был заново освящен великим чином-то есть так, как освящают вновь построенные храмы. Освящал собор недавно возведенный в сан архиепископа Иларион (Троицкий), будущий священномученик. Относительно сносное существование монастыря продолжалось до конца 1925 года, когда он был закрыт властями. Буквально за несколько дней до его закрытия здесь был пострижен в рясофор Сергей Извеков, впоследствии – Святейший Патриарх Пимен.

В 1927–30 годах большинство зданий монастыря было разрушено – как говорилось в газетах и официальных документах, «для расширения уличного движения». В числе прочих сооружений был снесен храм прп. Марии Египетской – один из древнейших в Москве. Иконы и утварь, по каким-либо причинам не изъятые из монастыря ранее, теперь «расформировали» по разным музеям и культурным учреждениям. Так, знаменитая икона начала XVIII века «Воздвижение креста» оказалась в Антирелигиозном музее искусств в «бывшем Донском монастыре». Спустя несколько лет икона поступила в собрание Третьяковской галереи, где и находится по сей день.

В уцелевших монастырских постройках разместилось общежитие офицеров НКВД, на территории, ранее принадлежавшей монастырю, расстреляли в годы террора сотни людей. Тут же, в безымянных могилах, их и хоронили. В память о жертвах, умученных в Сретенском монастыре, в 1995 году здесь установили поклонный крест, освященный Святейшим Патриархом Алексием.

Б 1958–62 годах единственный сохранившийся храм Сретенского монастыря отреставрировали. Впоследствии сюда въехал Научно-реставрационный центр им. Грабаря.

Собор Сретения Владимирской иконы Божией Матери был передан

Церкви в 1991 году и стал сначала приходским храмом. В 1994 году здесь возродилась монашеская жизнь. Первое время Сретенский монастырь существовал как подворье Свято-Успенского Псково-Печерского монастыря, но уже на следующий год специальным указом Святейшего Патриарха подворье было преобразовано в Сретенский мужской ставропигиальный монастырь.

Монастырские строения перешли к Церкви далеко не в самом цветущем состоянии. Скажем только, что к 1917 году в Сретенском монастыре было три храма с шестью престолами, колокольня, несколько хозяйственных корпусов, кладбище. К 1991 году остался лишь один храм с двумя престолами, на месте кладбища была построена общеобразовательная школа, а остальные постройки находились в запустении. За те почти уже пятнадцать лет, что минули с возрождения Сретенского монастыря, в нем произошли решительные перемены к лучшему. Теперь уже только по фотографиям возможно представить себе, какое печальное зрелище представляли собой собор и окружающие его здания в конце 1980-х – начале 1990-х. Территория монастыря, хотя и уменьшилась довольно значительно в сравнении с той, которую занимала обитель в начале XX века, оставляет впечатление бережно лелеемого оазиса посреди Москвы, а в теплое время года утопает в цветах.

До настоящего времени из трех храмов Сретенской обители дожил лишь один. Но у монастыря большие планы.

Сретенский Собор – единственный из сохранившихся храмов Сретенского монастыря – был освящен 24 августа 1679 года. Его построили на месте древнего храма (известного с 1397 года) по заказу царя Алексея Михайловича, весьма пекшегося об украшении обители, с которой обыкновенно начинались царские богомолья.

Вскоре после возведения основного здания собора к нему с севера, юга и запада пристроили арочные крыльца, а в 1706 году южный фасад дополнили приделом Рождества Иоанна Предтечи и превратили западное крыльцо в закрытую паперть.

С точки зрения архитектуры Сретенский собор вполне типичен для второй половины XVII века. Хотя строительство храма было окончено уже после низложения Патриарха Никона, он соответствует именно архитектурным канонам и вкусам никоновой эпохи: пятиглавый, без излишних декоративных элементов.

Если в начале XVII столетия в Московской Руси повсеместно распространились шатровые храмы, то после 1650-х годов шатровые завершения получали лишь колокольни. Последним шатровым храмом в Москве стала церковь Рождества Богородицы в Путниках, построенная в 1649–52 годах. «Упразднение» шатровой архитектуры было обусловлено предписанием Патриарха: «Строить о единой, о трех, о пяти главах, а шатровые церкви отнюдь не строить». В качестве образца зодчим предложили Успенский собор Московского Кремля. Узорочья, столь полюбившегося москвичам (вспомнить хотя бы знаменитую церковь Троицы в Никитниках), Патриарх Никон тоже не признавал, усматривая в нем отступление от архитектурных канонов Древней Руси и Византии. Почти все церкви, построенные при нем (да и после него – вплоть до появления московского барокко), отличаются суровостью, некоторой даже аскетичностыо. Очевидно, вкусы Предстоятеля сформировались под воздействием строгой храмовой архитектуры Русского Севера: в 1635–46 годах он был насельником сначала Соловецкого, а затем Кожеозерского монастырей.

Пятиглавые храмы – такие, как собор Сретения Владимирской иконы Божией Матери, – получили наибольшее распространение в это время как самые благолепные и «символически-выразительные». Центральная, возвышающаяся, глава в данном случае символизировала Главу Церкви – Христа, а боковые – четырех евангелистов, проповедующих Благую Весть четырем сторонам света. Примечательно, что центральная глава обыкновенно покрывалась золотом, тогда как боковые декорировались более скромно. Это мы видим и на примере Сретенского собора, и на примере многих других храмов.