70216 (Исторический портрет Фаины Раневской), страница 2

«Ну да, я великая артистка, и поэтому я ничего не играю, мне не дают, меня надо сдать в музей... Скоро шестьдесят лет, как я на сцене, а у меня есть только одно желание — играть с актерами, у которых я могла бы еще поучиться».

Когда в Москву снова приехал на гастроли театр Брехта из Германии, Елена Вейгель — ведущая артистка, исполнительница главной роли в пьесе «Матушка Кураж», встретившись с Раневской, удивилась тому, что Завадский, обещавший поставить эту пьесу для Фаины Георгиевны, как просил об этом Брехт, не выполнил обещания. Раневская промолчала и лишь записала: «У геноссе Завадского оказалась плохая память».

Кроме матушки Кураж Раневскую лишили еще одной очень значительной роли — на этот раз в кино. Эйзенштейн хотел снять ее в «Иване Грозном» в роли Ефросиньи, и уже были сделаны пробы, оказавшиеся на редкость удачными. Начальство заблокировало решение Эйзенштейна, не соглашалось на Раневскую. Он настаивал на своем, переписка длилась около года, — но следовал решительный отказ.

«Сообщаю, что С. Эйзенштейн просит утвердить на роль русской княгини Ефросиньи в фильме «Иван Грозный» актрису Ф.Раневскую. Он прислал фотографии Раневской в роли Ефросиньи, которые я направляю вам. Мне кажется, что семитские черты у Раневской очень ярко выступают, особенно на крупных планах, и поэтому утверждать Раневскую на роль Ефросиньи не следует, хотя Эйзенштейн будет апеллировать во все инстанции».

Ко всему прочему, ее знаменитое «Муля, не нервируй меня!» обратилось против нее самой. Дети, завидев ее на улице, бежали следом и кричали эту фразу. Это выводило ее из себя. Она старалась изо всех сил, пытаясь подстроиться под требования режиссеров, чтобы не сделать на экране чего-то непонятного для простой аудитории, она играла вторые роли в театре – а взамен получала второсортную шутку, которая почему-то должна была ее забавлять.

Когда Брежнев, вручая ей орден, сказал «Я знаю, кто Вы! Вы – «Муля, не нервируй меня!», Раневская не выдержала. Несмотря на торжественную атмосферу, она обиженно бросила «Меня так дразнят только мальчишки и хулиганы, Леонид Ильич!».

Она ненавидела художественного руководителя Моссовета Юрия Завадского, который мало того что не давал Раневской ролей, ее достойных, еще и отдавал эти роли своей жене, явно менее одаренной. Он однажды крикнул ей «Вон из театра!» на что Раневская ответила «Вон из искусства!». Ее раздражала и его приземленность, жажда наград и званий. Однако она не воевала ни с кем в открытую, о чем после жалела: «Мы неправильно себя вели. Нам надо было орать, скандалить, жаловаться в Министерство, разоблачить гения с бантиком и с желтым шнурочком и козни его подруги. Но… у нас не тот характер. Достоинство не позволяет».

"Знаете, - вспоминала Раневская, - когда я увидела этого лысого на броневике, то поняла: нас ждут большие неприятности".

Раневской довелось служить в Революционном Театре прогрессивного советского режиссера Мейерхольда. Однажды он вызвал ее к себе в кабинет и, сказав, что театр пропагандирует пролетарское искусство, попросил написать заявление о принятии в Партию. «Опишите ваше пролетарское социальное происхождение, попросите оказать вам великую честь – умереть на сцене коммунисткой». Раневская взяла лист бумаги и начала писать: «Я, Фаина Георгиевна Фельдман, дочь угнетенного черносотенным самодержавием бедного нефтепромышленника из Баку…». Большее ее в партию не приглашали.

Когда Фаине уже присвоили звание народной артистки, ею заинтересовался Комитет Национальной Безопасности. Планировалась, как тогда говорили чекисты, моментальная вербовка в лоб. Раневская сумела очень изящно вывернуться: выслушав подосланного молодого человека, она сказала, что готова сотрудничать, однако проблема в том, что она живет в коммунальной квартире и разговаривает в сне. «И вдруг ночью, во сне, я начинаю сама с собой обсуждать способы выполнения вашего задания. Называть фамилии, имена и клички объектов, явки, пароли, время встреч и прочее... А вокруг меня соседи…» После этого Раневская получила отдельную квартиру, а сотрудничать с КГБ снова отказалась.

«Фаина, Вам 11 и никогда не будет 12!»

«Кто бы знал мое одиночество? Будь он проклят, этот самый талант, сделавший меня несчастной...»

У нее не было проблем с властями, ее обожали, боялись и боготворили. Конечно, Раневская понимала, что безумно талантлива. Знала — люди ждут ее появления на экране, в театре, но по-детски расстраивалась, что любят персонажи, а не ее, ревновала к ним. Трагедия Раневской заключалась не в ее противостоянии миру, а в сражении с самой собой. Она не была революционером, или мятежником, а была просто одинокой женщиной, хотя и не простой.

Она прожила свои 88 лет одна, без мужа и детей, и единственным любимым существом Раневской был пес по кличке Мальчик. Тяжело это одиночество переносила, особенно когда начали умирать ровесники. «Одиночество — это когда некому рассказывать сны». Постоянный рефрен записок: «Тоскливо, нет болезни мучительнее тоски». «Как мне одиноко в этом страшном мире бед и бессердечия». «Как унизительна моя жизнь. Это же пытка нечеловеческая жить в такой тоске».

Сегодня Раневская не теряет известности благодаря сети Интернет. На некоторых особенно агрессивно настроенных сайтах, где, не стесняясь выражений, обсуждают популярных персон, о Раневской пишут с удивительным для такого места уважением. Видимо потому, что юмор и вся фигура Раневской родственны популярной ныне интернет культуре. Это тоже можно назвать ее вкладом в историю, хотя вряд ли Фаина задавалась целью стать известной благодаря своим оригинальным высказываниям. Она была и остается гениальной актрисой, отпечатавшейся в сердце тех, кто был с ней знаком; воспитавшей новое поколение советских и российских актеров и подарившей стране столько минут смеха и радости. Многие фильмы запомнились зрителям именно благодаря Раневской, хотя ее роли чаще всего были эпизодическими. Но две минуты экранного времени Раневской значили для фильма куда больше, чем все главные персонажи. Недаром редакционным советом английской энциклопедии «Кто есть кто» Раневская была в 1992 году включена в десятку самых выдающихся актрис ХХ столетия.