22976-1 (О гуманизме, будущем России и социально-гуманитарном знании), страница 2

Ныне, в конце XX в., российское общество охватил всеобщий кризис, который все более и более подводит нас к осознанию того, что в основе этого кризиса находится сам человек.

В общем плане вектор социально-экономических и политических перемен, связанных с выходом общества из кризиса, более-менее ясен. Это - переход от тоталитаризма к демократии, от линейных к поливариантным формам развития, от несвободы к свободе выбора, от принуждения и насилия к координации, сотрудничеству, взаимодействию в обществе, от диктата авторитаризма к диалогу культур, от единовластия к народовластию, от управления сверху к самоуправлению, формированию многовариантных, взаимодополняющих и гибких социальных систем, способных к саморегуляции, самоорганизации, от национализма к гуманизму.

Что же касается конкретных целей, путей, форм и темпов этого длительного перехода, то здесь перед обществом встают труднейшие задачи. Сама практика функционирования российского общества в конце XX в. настолько противоречива, неустойчива и порой «нелогична», что выявить направленность череды событий представляется крайне затруднительным.

Решая задачи дальнейшего развития, Россия стремится приблизиться к современному (modern) Западу, тем самым осуществить модернизацию общества. Реформаторы российского общества пытаются преодолеть «опоздание» и «отставание» с помощью западных политических технологий и экономических (главным образом рыночных) методов реформирования, что потребовало переделки человека, его внутренней природы, сознания, традиций, существующих обычаев, формирования нового психологического склада. А это, в свою очередь, вызвало со стороны многих людей реакцию отторжения. Например, экономические реформы, проводимые по рецептам западной экономической науки, оказались не работающими на российской почве.

Это дало основание некоторым авторам утверждать, что Россия не является органической частью Запада, что здесь процесс цивилизационного развития незавершен и незакончен, что России так же трудно понять Запад, как и Западу трудно понять Россию. Обществу предлагается (уже в который раз!) идея, согласно которой у России, если она хочет выжить, нет иного выбора, как стать страной европейского типа.

На самом деле России не нужно навязывать особые западноевропейские стереотипы, если она, развиваясь в формах европейских соотношений, сама есть часть европейской общественно-исторической действительности, один из спектров европейско-исторического проявления. При этом, разумеется, можно фиксировать «отставание» одних элементов и «опережение» других. Так, еще А. И. Герцен отмечал, что революционные устремления России созвучны революционным идеалам Запада. И в этом смысле - в смысле радикального решения проблем гуманизма и цивилизации - Россия «опередила» Запад.

Вполне понятно, что все попытки искусственно противопоставить Россию Западу ошибочны и с точки зрения Запада, и с точки зрения России. Для Запада Россия представляет собой неотъемлемое цивилизационное пространство, в котором самобытно развивается особая культура всемирно-исторического значения. Для России Запад есть особая сфера культурно-исторического обитания, в которой утверждается всемирно-историческая цивилизация. Россия и Запад - это две стороны единого цивилизационного процесса, которые можно мыслить отдельно, но оторвать их друг от друга невозможно. Но Россия, будучи европейской страной, одновременно простирается на огромных просторах Азии, привнося многое с Запада на Восток, вбирая в себя много восточного. Понятно, что в России есть то, чего нет в отдельности ни на Западе, ни на Востоке. Россия - государство и европейское, и самобытное.

Такова истина, и только она способна утвердить нас - и россиян, и европейцев - в правильной исторической и гуманистической перспективе.

Самобытность России заключена как раз в том, что она и по сей день находится в состоянии поиска новйй парадигмы цивилизационного (точнее, гуманистического) развития. Россия последние столетия была исключительно революционна. Октябрь 1917 г. для нее не был случайным. Он явился пробой новых общественных форм бытия, частью огромного, всеобъемлющего процесса перехода человечества от старого к новому (к сожалению, неудавшемуся) социальному качеству. Сегодня Россия снова живет сознанием неминуемых перемен. При этом механическое повторение западного опыта развития для нее неприемлемо, да и не нужно.

Вот почему, несмотря на объединенные усилия международного и российского капитала, до сих пор не удается развернуть Россию (замечу, сверху и силой) в лоно капитализма с его безработицей, отношениями эксплуатации, имущественным расслоением общества на сверхбогачей и нищих, отсутствием социальной защиты человека и подлинной веры в человека, бессовестной свободой торговли, космополитизмом. Российский народ внимательно всматривается в очередное «чудо», привнесенное так называемыми демократами - как правило, вчерашними номенклатурными работниками КПСС.

Россия сама имеет все необходимые возможности (природные, человеческие и культурные), чтобы привнести в общечеловеческий цивилизационный процесс нечто свое и принципиально новое. Это принципиально новое у России лежит на путях установления и утверждения гуманизма и социальной справедливости в обществе.

Гуманизм и социальная справедливость в современном обществе приобретают особую актуальность, поскольку сегодня решается проблема возрождения и дальнейшего развития России на новой основе. Гуманистические цели и идеалы определяются объективными законами социального и духовного бытия. Они соответствуют глубоким гуманистическим традициям, сложившимся в русской общественно-политической и философской мысли. Духовные силы российского народа, заключенные в его истории, культуре, ментальности, являются главной предпосылкой перехода общества в цивилизацию гуманистического типа. Ибо россиянам гуманизм привит всей духовной традицией, всей философской мыслью. Приведем некоторые факты. XII век. Князь Владимир Мономах, обращаясь к детям своим, восклицает: «Что есть чедрвек, как подумаешь о нем?» Он полагает, что мир сотворен «человека ради» «на снедь, на веселие» {Мономах Владимир. По-учение//Повесть временных лет. В 2 ч. М.-Л., 1950. Ч. 1. С. 156).

XVI век. Знаменитый мыслитель - книжник Феодосии, прославившийся «своим новым учением», провозглашает равенство всех народов, всех вер. «Немцы, татары, русские - все суть едины у господа», - заявляет он (цит. по: Замалеев А. Ф., Овчинникова Е. А. Еретики и ортодоксы: Очерки древнерусской духовности. Л., 1991. С. 203).

А каким страстным гуманизмом, какой неизбывной любовью к простому человеку пронизано творчество гениального А. Н. Радищева! Вслушаемся в его вдохновенные, трепетные слова: «Я взглянул окрест меня - душа моя страданиями человечества уязвлена стала» (Радищев А. Н. Путешествие из Петербурга в Москву// Избр. философ, произв. М., 1949. С. 39).

Вспомним «неистового Виссариона» - Белинского. В одном из своих писем он говорит о бессмысленности всего мирового строя, если в нем остается хоть одно страдающее существо. Точно также думал и Ф. М. Достоевский.

Факты можно приводить еще и еще. Однако достаточно и этих, чтобы с гордостью причислить себя к самой великой и гуманистической традиции в мире - к традиции российского гуманизма.

Удастся ли России вырваться к подлинно человеческому, гуманистическому будущему? Станет ли она духовным центром гуманистической цивилизации? Обеспечит ли она духовное единство идеологий и культур Востока и Запада? Выработает ли она некую общую (и для себя, и для человечества) новую гуманистическую систему ценностей?

Ответы на эти и другие вопросы во многом будут зависеть от того, насколько и как в современной стратегии управления обществом будет уделяться внимание фундаментальным проблемам духовного развития России - ядра жизни ее народа.

Государство российское становится гуманистичным и одновременно сильным (самодостаточным, независимым) лишь в том случае, если оно служит обществу, человеку, если оно обеспечивает условия благосостояния всем членам общества, в том числе условия развития культуры, образования, науки, здравоохранения. Во всех переменах, происходящих в российском обществе, ныне возрастает роль субъективного фактора. Это естественно. Но возвышение и утверждение субъективного фактора - человека - должно идти (и пойдет!) не посредством усиления его возможностей к насилию, агрессии, цинизму, а на путях роста гуманизма, согласия, взаимного понимания, уважения, добра, любви.

Осуществить исторический поворот российского общества к цивилизации с гуманистической ориентацией невозможно без одновременного развития социально-гуманитарных наук - наук о человеке, обществе и культуре. Стратегический прорыв в культуре, экономике, политике, праве, психологии людей, нравственных основаниях возможен лишь на базе переосмысления всего того, что выработано человечеством в самопознании.

Известно, что в системе наук именно социально-гуманитарные науки призваны заблаговременно предупреждать общество об ожидающих его трудностях, разрабатывать альтернативные варианты решений и обосновывать выбор оптимальных. Их смысл и предназначение состоят в том, чтобы обеспечить надежное социальное прогнозирование. Социально-гуманитарные науки - самая динамичная сила, способная раздвинуть границы познанного, проникнуть а глубины материального " духовного мира, утвердить человека как личность с его духовными ценностями, культурой, творческими возможностями, сформировать гуманистическое видение общественного развития.

Однако отечественные науки о человеке, обществе, культуре сами оказались в столь же глубоком кризисе, что и само общество. Схоластизм, догматизм, отрыв от жизни, существенный перекос в системе наук в пользу естественно-технического знания, настойчивая идеологическая ангажированность, изолированность от мировых научных процессов - все эти факторы имели печальные последствия для внутреннего развития социально-гуманитарных наук и общества в целом.

Попытка выхода из глубочайшего кризиса, охватившего российское общество, не отрицает, а, наоборот, предполагает и усиливает необходимость поиска новой парадигмы развития, новой методологии, новой теории, новой идеологии, которые немыслимы без социально-гуманитарного знания. Отказ от некоторых сложившихся обществоведческих дисциплин, их устаревших догм, стереотипов не освобождает нас от необходимости проведения принципиально новых комплексных (междисциплинарных) исследований, приращения новых знаний. Именно с этими науками мы связываем идею возрождения и развития России, возможности человека сформировать и утвердить его гуманистическое миропонимание, поведение и действие в обществе.

Если нашему обществу суждено пойти по пути роста культуры, развития образования, утверждения гуманизма, то мы вправе полагать, что социально-гуманитарные науки все более и более будут выходить на первое место и играть роль лидера в системе наук.

Вот почему мы говорили не просто о необходимости выживания этих наук в современных условиях, а о создании таких предпосылок для них, которые позволили бы обеспечить на этом направлении стратегический прорыв, быстрое продвижение по пути их возрождения и развития. Вот почему мы говорим, что общество, наша власть (президенты, правительства, губернаторы, руководители всех рангов) должны осознать и принципиально изменить отношение к названным наукам. Сегодня перед социально-гуманитарными науками стоит множество невероятного трудных задач методологического, теоретического, концептуального, кадрового, организационного, финансового порядка. Что это за задачи?

Во-первых, следует осуществить своего рода инвентаризацию гуманитарного знания и социального опыта, выработанного прежними поколениями. До последнего времени социально-гуманитарные науки нередко были заложниками устойчивого технократизма и вольно или невольно воспроизводили его приоритеты. В обществе многие материалы и источники по идеологическим соображениям были недоступны, а труды отдельных философов, политиков, социологов запрещены.

Ныне для широкой общественности открыты целые направления и научные дисциплины, считавшиеся прежде прерогативой буржуазной науки. Важно при этом вырваться из устоявшихся стереотипов, важно изменить стиль (образ) мышления, слишком примелькавшийся, слишком узнаваемый.

Во-вторых, нужна действенная активизация научных гуманитарных исследований. Наивно полагать, что кто-то за нас и для нас - ученых-гуманитариев - обеспечит творческое развитие социально-гуманитарных наук. Ученым-гуманитариям надо объединиться, скоординировать свои собственные усилия, выступить в обществе в качестве эмоциональной, динамической силы, утвердить высокий престиж и авторитет гуманитарного знания.

В-третьих, необходима интеграция гуманитарного знания. Сугубо дисциплинарный подход, разобщенное развитие всех отраслей гуманитарных знаний ведут к односторонности познания и явно недостаточны для изучения человека, общества и культуры - этих исключительно сложных объектов исследования. Простая сумма различных обособленных (рядоположенных) гуманитарных наук отражает собой лишь отдельные стороны (черты) их жизни. Она не охватывает их целостности со всеми сложностями, взаимосвязями, противоречиями. Напротив, интеграция (синтез, взаимодействие) некоего полидисциплинарного комплекса наук, отыскание объединяющего эти науки начала дают возможность представить определенный социальный объект целостно, всесторонне и тем самым обеспечить воспроизводство новых знаний.

Ныне в обществе накоплен огромный потенциал новационных идей, в том числе связанных с переосмыслением идей забытых или временно не востребованных социальной памятью. Вместе с тем жизнь не стоит на месте. Возникает потребность в новой акцентуализации социально-гуманитарного знания. На первый план выступает необходимость вычленения внутри широкого спектра социальных и гуманитарных идей того сгустка ценностей и приоритетов, который сможет стать основой новой стратегии миропонимания и социального действия. Предстоит переход от накопления знания к его оценке с позиций новой социальной реальности, переход от экстенсивного к интенсивному этапу развития социального знания.

В контексте сказанного можно предположить, что наиболее эффективными и перспективными станут те социально-гуманитарные знания, которые позволят построить новые стратегии социального поведения для современного человека, превратят свод этих знаний в новую парадигму исторического действия. Центром такой парадигмы должна стать ценность человеческого существования в его гармонии с миром природы и социума.

Такой подход потребует соответствующего культурного и исторического переосмысления человеком самого себя. Вместе с тем такой подход позволит сформировать не только стратегию нового гуманитарного видения мира, но и стратегию нового гуманитарного действия (созидания), в том числе и стратегию нового гуманитарного поведения, адекватного современным цивилизационным процессам. Человек сможет не просто увидеть свое гуманистическое будущее, но и начать реально созидать его. Ибо важно понять, что ныне человек рассматривается не только как вершинный продукт глобальной эволюции. Сама глобальная эволюция - этот гигантский по своим масштабам процесс - осмысливается и «измеряется» посредством человека как универсальной меры на всех уровнях, начиная с субэлементарных микрочастиц и заканчивая безграничными метагалактическими просторами.

Список литературы

В. Т. Пуляев, доктор экономических наук, профессор, президент Академии гуманитарных наук, научный руководитель Государственной программы «Российское общество; стратегии реформирования и развития». О гуманизме, будущем России и социально-гуманитарном знании.