60660 (Евдокия Лукьяновна), страница 2
Описание файла
Документ из архива "Евдокия Лукьяновна", который расположен в категории "". Всё это находится в предмете "история" из , которые можно найти в файловом архиве . Не смотря на прямую связь этого архива с , его также можно найти и в других разделах. Архив можно найти в разделе "рефераты, доклады и презентации", в предмете "история" в общих файлах.
Онлайн просмотр документа "60660"
Текст 2 страницы из документа "60660"
Новая государыня была веселой и жизнерадостной и любила развлечения. По ее заказу в сенях установили обитые бархатом качели, зимой на Кремлевском холме затевали ледяные горки, с которых она любила кататься. В своих покоях она повесила клетки с белками, горностаями и певчими птицами. На Масленицу специально для нее пригоняли с Севера оленьи упряжки, на которых она весело каталась за городом.
По примеру Марфы Ивановны царица завела у себя целый штат игрецов на различных народных инструментах, которые воспевали подвиги былинных богатырей, рассказывали о печальной участи Царевны Ксении, о злом еретике Гришке Отрепьеве и т.д. По вечерам бахари тешили ее волшебными сказками о Бабе-яге, Кощее Бессмертном и т.д. Очень забавляли Евдокию Лукьяновну карлики и карлицы. Постоянно в ее тереме проживали девки Анютка, Офушка, Софья, Федорка, Марфутка, Парашка и другие. Она лично заботилась о том, чтобы для них шили яркую и красивую одежду из розовых, голубых и светло-зеленых тканей.
В первые месяцы после свадьбы молодая царица очень сблизилась со свекровью и часто совершала с ней богомольные поездки. Боясь оказаться неплодной, Евдокия Лукьяновна с великим плачем молилась у чудотворных икон и жертвовала в монастыри дорогую утварь, покровы, книги. Особо любимым храмом был придел великомученицы Евдокии в Вознесенском монастыре, часто посещала она и церкви Рождества Богородицы на Сенях и Зачатия Святой Анны на углу Китай-города. Оттуда она приносила святую воду, которую использовала в быту. Наконец осенью 1626 года царица почувствовала, что беременна, и стала тщательно оберегать свое здоровье.
22 апреля 1627 года в царской семье случилось радостное событие — в миленке у постельных хором царицы появилась на свет прелестная девочка. Тут же был приглашен духовник, который прочитал молитву. После этого пришел Михаил Федорович, чтобы увидеть своего первенца. Конечно, ему хотелось мальчика, но и здоровенькой девочке все обрадовались. Тут же гонец был послан с хорошим известием к патриарху Филарету, и тот устроил в Успенском соборе молебен о даровании ребенку здоровья.
Царь же отправился по церквам, монастырям и тюрьмам раздавать милостыню. Не слишком опасных преступников даже отпустили на волю. 25 апреля во дворце был устроен родильный стол для патриарха, духовенства и бояр. На нем присутствовали
И.Б. Черкасский, Д.М. Пожарский, М.Б. Шеин и другие. Менее знатных людей поили и кормили прямо во дворе. По городам были отправлены гонцы с радостной вестью. Духовенство обязали молиться о здравии царевны, воеводам полагалось всех потчевать за казенный счет, а гонцов — наградить богатыми дарами.
Тем временем в покоях Евдокии Лукьяновны с согласия отца девочку нарекли Ириной в честь тетки царя Ирины Никитичны. И родственники стали благословлять новорожденную различными дарами. Самый дорогой подарок сделал дед Филарет — золотой кресте мощами, украшенный литым распятием с множеством драгоценных камней. Отец подарил также крест, но менее ценный. Евдокия Лукьяновна благословила дочь панагией, которую сняла со своего мониста. Она была из золота с резным изображением Христа и святых и украшена голубыми сапфирами. Подарком бабушки также стал золотой крест с Млеком Богородицы внутри.
Через несколько дней, 6 мая, Ирину крестили в Чудовом монастыре. Восприемником был келарь Александр, восприемницей — бабка Анна Константиновна. Обряд осуществил духовник Максим. После этого в Золотой палате был устроен крестильный стол с различными угощениями для гостей. Те, в свою очередь, были обязаны одарить царевну. В этом празднестве принимала участие и Евдокия Лукьяновна. В заключение Михаил Федорович вручил дары патриарху, как того требовал обычай.
Следует отметить, что в будущем день рождения Ирины не отмечался, праздник был только в день ее именин 5 мая.
Самой царице не полагалось ухаживать за дочерью. Это делали кормилица и мамки. Мать следила лишь за тем, чтобы царевна ни в чем не нуждалась. До трех лет Ирине следовало жить в материнском тереме и не появляться при посторонних. Для нее была изготовлена очень красивая колыбелька с шелковым пологом, атласное одеяльце, постельное белье из тончайшей материи. Чтобы кормилица, мамки и няньки получше ухаживали за малюткой, царица регулярно делала им подарки: отрезы материи, меха, деньги.
Сама Евдокия Лукьяновна получала подарки в свои именины 1 марта. Тогда у нее собирались представители знати со всевозможными красивыми вещами, но она обычно отдаривала их назад. Если же царице что-то нравилось, она забирала подарок себе, но платила дарителю за него деньги, В Золотой палате для гостей накрывались столы, на которых были всевозможные сладости и особью именинные пироги.
Очень скоро выяснилось, что царица вновь ждет ребенка. 20 апреля 1628 года появилась на свет вторая дочь — Пелагея. Она оказалась слабеньким ребенком и 25 января 1629 года умерла. Ее смерть стала для Евдокии Лукьяновны большим горем, поскольку возникала опасность, что и первенца Ирину постигнет та же участь. Детские болезни в то время почти не умели лечить, поэтому смертность среди младенцев была очень высокой. На всякий случай старшую царевну переселили к бабушке в Вознесенский монастырь.
Долго горевать царице не пришлось — 9 марта 1629 года она родила долгожданного наследника, названного Алексеем в честь празднуемой 17 марта памяти Алексея Человека Божьего. Младенец был буквально завален подарками от родителей, родных и самых различных людей. Филарет благословил его золотым крестом, в котором находилось Животворящее Древо, Млеко Богородицы и 8 частиц мощей святых, и дал 150 золотых. Бабушка Марфа Ивановна подарила очень ценную икону Богородицы в золотом окладе, украшенном драгоценными камнями. В кресте Михаила Федоровича были: Животворящее Древо, часть Ризы Христа, Млеко Богородицы и 16 частиц мощей различных святых, в числе которых были мощи Михаила Малеина и мученицы Евдокии.
Евдокия Лукьяновна благословила сына образом Спаса в серебряном окладе и большой золотой монетой.
Алексея крестили в Чудовом монастыре, восприемниками его были сестра Ирина и келарь Александр Булотников, который одарил его крестом со всевозможными святынями и иконой, на которой изображено явление Богородицы Сергию Радонежскому.
Особые дары получила и Евдокия Лукьяновна. Свекровь вручила ей кусок золотого атласа голубого цвета, золотом на нем были вышиты листья и травы. В ответ царица отдарила Марфу Ивановну кусками цветного бархата и шелка.
Принесли подарки и бояре: И.Б. Черкасский — хрустальную кружку, оправленную в золото, его жена — братину, украшенную драгоценными камнями, Ф.И. Шереметев — хрустальную кружку, оправленную в белое серебро, Б.М. Лыков — серебряную птицу с яйцом, его жена Анастасия Никитична — драгоценный крест со святынями и серебряного коня, жена И.Н. Романова — хрустальный кубок в серебре, на крышке которого был орел. Окольничий А.М. Львов принес множество кубков, перстней и т.д., цена которых равнялась 400_рублям, что было во много раз больше, чем подарили самые знатные бояре.
Почтили царского сына и купцы, их дары оценивались в 433 рубля, сверх было дано еще 200 золотых. Несколько скромнее оказались подарки посадского населения Москвы и других городов, которые поступали во дворец в течение целого месяца, а из отдаленных мест — даже летом. Их перечень в приходных книгах занимал несколько страниц текста.
До пяти лет Алексей должен был жить на женской половине. Его мамками стали боярыня Ирина Никитична Годунова и Ульяна Степановна Собакина. Первая была родной теткой царя Михаила Федоровича.
Евдокия Лукьяновна оказалась очень плодовитой женщиной. В следующем году 14 июля она опять родила дочь, названную Анной. Это имя для Романовых было родовым — так звали еще одну тетку Михаила Федоровича, рано умершую жену И.Ф. Троекурова, Еще через год родилась царевна Марфа Михайловна, которая прожила чуть больше года и скончалась 21 августа 1632 года.
Так как терем Евдокии Лукьяновны был переполнен детьми, мамками и няньками, в 1635 году началось строительство отдельных хором для царевичей и царевен. К этому времени на свет появились Иван (1 июня 1633 года) и Софья (30 сентября 1634 года). Для восьмилетней Ирины была построена деревянная избушка с высокой крышей и светелками. Для Алексея и Ивана возвели каменные хоромы в итальянском стиле с анфиладой комнат. К этому времени наследник престола был уже на попечении дядек Б.И. Морозова и В.И. Стрешнева. Помощником их был просвещенный муж Ф, М, Ртищев*. Также царевичам прислуживали 20 молодых стольников. Царица уже не могла вмешиваться в воспитание и обучение сыновей. Всем руководил сам царь.
Евдокия Лукьяновна занималась бытовой стороной жизни детей. По ее указанию изготавливались кроватки, столики, стульчики, постельное белье и одежда. Так, спустя девять дней после рождения царевича Алексея для него было сшито красивое одеяло из цветного атласа с вышитыми золотом листьями и травами и зеленой шелковой каймой. Оно было подбито соболями с бобровой опушкой. Второе одеяло было более легким — из цветного шелка с тафтяной подкладкой. Колыбелька царевича также была изготовлена из красивых и ярких тканей, из атласа и тафты. Восемь ремней из лосины были обтянуты бархатом белого цвета с вышитыми травами и цветами, подушка обтянута цветным шелком. Весной около колыбельки сооружали полог из полотна, на котором вышивались различные цветы. Он должен был, видимо, защищать от насекомых и яркого солнца. J колыбельке лежала перина из лебяжьего пуха, сверху которой находился бумажник, набитый хлопковой бумагой, которая легко заменялась по мере надобности.
Кроме обычных одеял у царских детей были парадные, украшенные жемчужной вышивкой и драгоценными камнями.
Следует отметить, что в детских кроватках-колыбельках царевны и царевичи спали довольно долго—до пяти-шести лет, изменялся лишь их размер. Ткани со старых колыбелек жертвовались в церкви, где из них шили церковные одежды. Только с семи-восьми лет для детей в алькове устанавливали кровать. Стены в нем обивались красивыми тканями, в изголовье обязательно висела икона (в колыбельках она также всегда была). Постельное белье изготавливалось из тонкого тверского полотна.
Приблизительно с девяти месяцев детям шили верхнюю одежду: шапки из атласа с меховой опушкой, шубы из шелковых тканей с меховой опушкой. Их отделывали даже кружевом, чтобы дети выглядели красивее. С года дети ходили уже почти во взрослой одежде, которая была лишь меньшего размера. Евдокия Лукьяновна следила за тем, чтобы одежда шилась из ярких шелковых или парчовых тканей с вышивкой жемчугом и меховой отделкой. Ребенку полагалось выглядеть как куколка.
Известно, что для царевны Ирины в годовалом возрасте было сшито платьице, украшенное сапфирами, изумрудами и рубинами. Для его изготовления использовали 260 зерен жемчуга. Жемчуг украшал и ее нижнюю сорочку, и верх собольей шубки. Уже в два месяца она носила золотые сережки с драгоценными камнями, а в шесть месяцев на ее шее было богатое ожерелье. Наряжая дочь, царица, видимо, хотела как-то возместить свое бедное детство, когда единственным украшением были шелковые ленты в косы да стеклянные бусы.
Евдокия Лукьяновна тщательно следила за чистотой и исправностью детской одежды. Ведь любая дырка могла быть чьими-то злыми происками, поэтому требовала тщательного расследования причин ее появления.
Царица лично осматривала каждую вещь и запирала в кипарисные сундуки, если они не требовались для носки.
Самой красивой частью одежды царевен были головные уборы. Во время праздников они надевали девичьи венцы из золота, богато украшенные сапфирами, изумрудами, бирюзой и жемчугом. Известно, что в 1635 году Евдокия Лукьяновна подарила пятилетней Анне «теремчатый венец о десяти верхах» из золота с финифтью. Его украшали семь рубинов, шесть сапфиров и шесть изумрудов, узор из жемчуга и золотые цепочки, на которых висели десять больших жемчужин. Несомненно, такой венец стоил очень дорого и был необычайно красив. В 1636 году в царицыной мастерской для царевны Ирины немецкие мастера изготовили корону из золоченого серебра, обильно украшенную жемчугом и золотыми листьями с голубой финифтью. Потом они же для шестилетней Анны и двухлетней Софьи сделали короны, к которым были привешены нити из жемчуга.
Кроме венцов и корон царевны носили на голове кики, тафьи, круглые шляпы, столбунцы, летние шапки и зимние — высокие из мехалисы, горлатные, треухи и куколи. Они шились либо из атласа, либо из бархата, либо из тафты и украшались золотыми пуговицами с драгоценными камнями и мехом.
Одежда девочек была почти как у взрослых женЩин, за исключением кафтанцев, похожих на мужские. К примеру, у Ирины было 36 кафтанцев, которые она начала носить с семи лет. Верхней одеждой были летники с длинными рукавами, роспашницы (тот же летник, но на пуговицах) и кортели (летник на меху). Зимой сверху летников носили шубы. Еще одним отличием одежды царевен от взрослых женщин были штанишки из тафты на беличьем меху и чулки из ткани, которые в зимнее время также подбивали мехом. Обувью были башмачки и чеботы.
Евдокии Лукьяновне приходилось заботиться о том, чтобы у всех детей было достаточно игрушек, которые в то время назывались потехами. В исторических источниках сохранились сведения об их покупке. Так, 31 января 1635 года во время богомольной поездки в Новоспасский монастырь царица дала 97 копеек сопровождавшим ее дворянам на покупку игрушек своим детям. Те приобрели кожаных птичек, деревянных баранчиков, кукольную посудку, маленькие деревянные мечи и колокольчики. Все это было отдано царевичам и царевнам: Алексею (6 лет), Ивану (1,5 года), Ирине (8 лет), Анне (4,5 года) и Софье (4,5 месяца). Игрушки покупались потом и в феврале, и в мае (во время поездки царицы в Рубцово), и в сентябре (во время посещения Троице-Сергиева монастыря). Это были колокольчики, мечи, кукольная посудка (братины, ложки), фигурки животных.
В декабре этого же года царица отправилась с детьми молиться в Ивановский и Знаменский монастыри и по дороге, видимо по их просьбе, купила у уличных торговцев игрушечные горшочки, резные фигурки мужиков и женщин, маленькие санки и сдобные калачики.
На следующий год в сентябре по дороге в Троице-Сергиев монастырь Евдокия Лукьяновна приобрела для своих детей потешный возок с деревянными конями, орехи, ягоды, репу, морковь и снедь. Вполне возможно, в царских кладовых было всего довольно, но матери хотелось привезти своим чадам гостинцы, пусть и столь немудреные. С детских лет царица сохранила воспоминания о том что дарили ей после поездок отец и мать, и тем же самым хотела порадовать своих дочерей и сыновей. Подарки отца, бабушки Марфы Ивановны и дедушки Филарета были много богаче и замысловатей: золотые и серебряные фигурки людей и животных, маленькая посудка, кораблики на колесах с парусами, игрушечные пистолеты, ящички с фигурками из воска, изображавшими библейские сюжеты, деревянные лошадки с полной сбруей, куклы в красивой одежде (ее шили в царицыных мастерских из лоскутков дорогих тканей). Там же из сафьяновых лоскутков изготавливались мячики, внутри которых звенели бубенчики.
Евдокия Лукьяновна, любившая качаться на качелях и кататься с гор на санках, быстро приучила к этим забавам и своих детей. Особенно вольготно было в загородном Рубцове, куда царская семья часто ездила в летнее время.