59651 (Сталинградский фронт)

Годы Отечественной войны не забудутся никогда.

Чем далее, тем все живей и величественней развернуты они в нашей памяти, и не раз сердце наше захочет вновь пережить священный, тяжкий и героический эпос дней, когда все в нашей жизни было жестокой войной, когда и во сне нам снились бои и сражения, и будущая победа незримо накапливалась в наших мышцах, натруженных титаническим трудом.

П. Павленко.

В июле 1942 года, когда ударная группировка врага прорвалась в большую излучину Дона, началась величайшая битва второй мировой войны. Несколько месяцев в обширном районе, где Дон почти вплотную приближается к Волге, бушевало пламя непрерывных ожесточенных сражений. Немецко-фашистские генералы не жалели ничего для того, чтобы выйти к берегам Волги и закрепиться там.

Еще в августе 1942 г. англичане полагали, что войска Гитлера могут пре­одолеть Кавказ и повести большое наступление на Средний Восток. Они счи­тали немцев и итальянцев способными продвинуться в Африке своими танками через Нил и Суэцкий канал в Палестину, вторгнуться в Сирию с Додеканеса и Крита, а на Восточном фронте—выйти через Кавказ в Иран. Опасение англичан существенно усиливалось настойчивыми требованиями Москвы об открытии второго фронта. Русские, несомненно, представляли события на рус­ско-германском фронте в слишком мрачном свете, исходя при этом не из дей­ствительно отчаянного положения, а из стремления облегчить Красной Армии ведение войны.

Гитлер считал, что в августе он нанес русским сокрушительные удары. Под впечатлением быстрых успехов в июле он по-прежнему преследовал двой­ную цель - захват Сталинграда и Кавказа. В конце августа в ставке Гитлера можно было слышать о том, что победа над Советским Союзом для него стала второстепенным делом, которому он уже почти не уделяет внимания, и что сей­час его больше всего интересуют широкие планы захвата Среднего Востока, Однако до поздней осени ни одно из обязательных условий для осуществления этих планов не было создано.

Уже к середине июля советскому командованию стало ясно, что противник стремится прорваться к Волге в районе Сталинграда, захватить этот важный стратегический пункт и крупнейший промышленный район. Давно лопнул план Гитлера молниеносно захватить Советский Союз. Фашисты пережили страшную зиму. Но к лету, пользуясь отсутствием второго фронта , они смогли перебросить с Запада на Восток дополнительно свыше 50 дивизий, мобилизовать силы союзников и все резервы и создать на Юго-западном направлении значительный перевес сил. Гитлер и его генералы делали решающую ставку на это летнее наступление, полагая, что теперь они обязательно добьются нужного перелома войны.

Перед южной группой немецко-фашистских армий была поставлена задача - во что бы то ни стало выйти к Волге и захватить Сталинград. Захват Сталинграда для фашистов имел большое значение, он угрожал с фланга гитлеровским армиям, наступающим на Кавказ. В июле, прорвав оборону нашего юго-западного фронта, фашистские войска вышли к излучине Дона. Создалась тяжёлая обстановка. Сталинградское направление было слабо прикрыто. Всё решало время. Стремительный рывок фашистских армий и город станет их добычей. Но советское командование срочно выделило две резервные армии. Между Доном и Волгой был создан оборонительный рубеж - возник Сталинградский фронт.

Сталин со злобной радостью следил за наступлением немецких войск на Сталинград и Кавказ. Он расходовал свои резервы очень экономно и только тогда, когда было действительно необходимо помочь обороняющимся в их крайне тяжелом положении. Вновь сформированные, а также отдохнувшие и пополненные дивизии пока не вводились в бой: они предназначались для того, чтобы как карающим мечом Немезиды разрубить слишком растянутый фронт немецких армий и их союзников и одним ударом внести коренной пере­лом в положение на юге. Сталин смог оснастить свои новые армии гораздо луч­ше, чем оснащались до того времени русские войска. Вновь созданная по ту сторону Урала или перебазированная туда военная промышленность работала теперь на полную мощность и позволяла обеспечить армию достаточным коли­чеством артиллерии, танков и боеприпасов. Американская помощь Советскому Союзу по ленд-лизу также значительно увеличилась. До октября 1942 г. амери­канцы прислали 85 тыс. грузовых автомашин, что заметно повысило оператив­ную подвижность соединений, предназначенных для наступления. Поставки самолетов и танков непрерывно возрастали, а огромное количество обуви и об­мундирования помогло преодолеть особенно узкое место русского производства.

А сам город сразу превратился в военный лагерь. Было сделано всё, чтобы вывести из него как можно больше женщин, детей, стариков. Ежедневно 180 тыс. сталинградцев выходили строить оборонительные рубежи на дальних и ближних подступах к городу. Пятьдесят тысяч сталинградцев взяли в руки винтовки.

Всю вторую половину июля и август на Сталинградском направлении шли ожесточённые, кровопролитные бои. К исходу 23 августа фашистам ценой огромных потерь удалось прорваться к Волге, севернее Сталинграда. Волна за волной шли на Сталинград "ЮНКЕРСЫ" и "ХЕНКЕЛИ", с варварской беспощадностью, сбрасывая на жилые кварталы города сотни тонн бомб. Рушились здания, к нему вздымались громадные огненные столбы, город весь окутался дымом - зарево горящего Сталинграда было видно за десятки километров.

С этого дня фашисты стали систематически бомбить город. А на земле непрерывно и ожесточённо атаковали гитлеровские танки и пехота, не умолкала артиллерия. Над городом нависла смертельная опасность. Просто жить в таком городе нельзя было, но жить и бороться, жить, чтобы победить - нужно было. И сталинградцы доказали это. Ещё 75 тысяч добровольцев ушло на передний край, чтобы с героическим упорством отстаивать каждый метр родной земли. А в самом городе все работали, не зная отдыха, под бомбами и снарядами днём и ночью. Непрерывно ремонтировались орудия, танки, миномёты.

В середине сентября враг прорвался к Волге в центре города и по берегам реки Царицы. Бои шли уже на улицах. Гитлеровцы всё усиливали натиск. В штурме Сталинграда участвовало почти 500 танков, вражеская авиация сбросила на город почти миллион бомб.

Направления ударов русских определялись самим начертанием линии фронта: левый фланг немецкой группировки тянулся почти на 300 км от Сталинграда до излучины Дона в районе Новой Калитвы, а короткий правый фланг, где располагались особенно слабые силы, начинался у Сталинграда и терялся в Калмыцкой степи. В ходе первого этапа наступления, на котором вводилась лишь часть сил, находящихся в боевой готовности, русские войска должны были выполнить следующую узкую, но важную задачу: освободить Сталинград и окружить 6-ю армию. Цели последующих этапов были гораздо шире.

Фронт на Дону от позиций 6-й армии между Волгой и Доном до района южнее Воронежа удерживали армии трех союзников. Справа располагалась 3-я румынская армия; ни ей, ни немецким соединениям, стоявшим летом на Дону, не удалось ликвидировать мощный плацдарм русских южнее Кременской. Западнее Вешенской к румынам примыкала 8-я итальянская армия в составе шести пехотных, одной моторизованной дивизий и трех дивизий альпийских горных стрелков. Ее альпийский корпус находился в излучине Дона в районе Новой Калитвы. Северо-восточнее Россоши начинался правый фланг 2-й вен­герской армии, имевшей десять дивизий.

Командование группы армий «Б», которому подчинялись эти армии, уже давно не сомневалось в том, что войска союзников Германии могут еще как-то удерживать 400-километровый фронт, пока русские ограничиваются отдельными атаками, но что перед крупным наступлением русских им не устоять. Оно неоднократно и настойчиво высказывало это опасение. Диви­зии союзников были оснащены слабее немецких, особенно им недоставало противотанкового оружия. Их артиллерия не имела современных тяжелых систем, как немецкая или русская, а недостаточное количество средств связи и плохая подготовка не позволяли им осуществлять внезапное массирование огня, при помощи которого немецкая артиллерия часто останавливала круп­ные атаки русских еще на исходных позициях или до подхода к переднему краю. Кроме того, массированный артиллерийский огонь не раз помогал немецкой пехоте выходить победительницей в трудных многодневных боях с превосходящими силами противника. Румыны, итальянцы и венгры вели бой главным образом живой силой, и в борьбе против русских их людские ресурсы быстро таяли. Они нередко воевали самоотверженно, но ввиду недо­статка в технике, небольшого боевого опыта и невысокой боевой выучки усту­пали в тактике русским, которые умели щадить собственные силы. В боль­шинстве случаев в первый же день наступления противника резервы иссякали, потому что русским всегда удавалось сразу вклиниться в оборону, и командо­вание, оставшись с пустыми руками, уже не могло влиять на дальнейший ход борьбы. Немногочисленные немецкие резервы, располагавшиеся позади румынских, итальянских и венгерских войск, были большей частью оттянуты к Сталинграду. Одна лишь ненадежность этого фронта союзников, после того как цели немецкого наступления, по-видимому, уже не могли быть достигнуты, должна была бы привести к сокращению линии фронта и отказу от Кавказа и Волги. Поскольку такое решение было неприемлемым для Гит­лера, единственной, хотя и слабой мерой оставалось значительнее усиление обороны союзников немецкими противотанковыми частями и 88-мм зенит­ными пушками (они использовались для стрельбы по наземным целям); но и это не могло спасти колеблющийся фронт.

За год войны фашисты уже хорошо узнали мужество советских людей. Но то, с чем они столкнулись в Сталинграде, было беспримерным. Немало европейских стран завоевали фашисты. Иногда им достаточно было 2-3 недели, чтобы захватить всю страну. Здесь же требовались месяцы, чтобы пересечь одну улицу, недели, чтобы взять один дом. Бои продолжались за каждый этаж, за каждую комнату. Жаркие рукопашные схватки вспыхивали на лестницах, на чердаках, в подвалах. Дома, точнее развалины домов, не раз переходили из рук в руки.

В непрерывных боях прошёл сентябрь, октябрь, половина ноября. Озверевшие гитлеровцы всё ещё надеялись к зиме взять Сталинград. Они и не подозревали, что в это время Советское командование уже разработало план разгрома фашистских войск под Сталинградом.

Контрнаступление советских войск под Сталинградом

Генерал Василевский предпринял удары по сходящимся направлениям с запада и юга с целью окружить 6-ю армию, 19 ноября русские войска под командованием Рокоссовского (три танковых и два кавалерийских корпуса, за которыми стояли в боевой готовности двадцать одна стрелковая диви­зия) внезапно начали наступление с плацдарма в районе Кременской и сразу же прорвали оборону румынских войск на фронте 30 км. Танковый корпус, занимавший исходные позиции за 3-й румынской армией, бросился навстре­чу прорвавшимся русским, но он был недостаточно сильным, чтобы корен­ным образом изменить положение. Особенно энергичный и осмотрительный командир корпуса стал козлом отпущения; он был отстранен от должности якобы за недостаточную решительность, привлечен к судебной ответственности и во время предварительного следствия несколько месяцев находился под арестом в недостойных условиях.

Взаимодействуя с наступающими через Дон русскими войсками, два танковых корпуса и девять стрелковых дивизий под командованием генерала Еременко тоже перешли в наступление и прорвали оборону 4-й румынской армии южнее Сталинграда. Хотя русские предприняли удар и севернее Сталинграда между Волгой и Доном силами двадцати стрелковых дивизий, шести танковых и двух моторизованных бригад, 6-я армия, которой угрожало окружение, бросила сразу все свои резервы против внутренних крыльев русских, прорвавших фронт ее соседей. Однако все было бесполезно. 22- ноября клещи сомкнулись, и 6-я армия полностью оказалась в окружении.

Несмотря на полученный 20 ноября приказ, который заставлял эту армию удерживать Сталинград и ожидать помощи извне, она сделала все пригото­вления для прорыва кольца окружения в юго-западном направлении. Ни Паулюс, ни его командиры корпусов не верили в своевременную помощь. Прорыв предполагалось предпринять 25 ноября после перегруппировки. необходимой для сосредоточения крупных сил на юго-западе. В ночь с.23 на 24 ноября Паулюс послал Гитлеру срочную радиограмму, в которой требовал разрешения на прорыв, указывая, что 6-я армия слишком слаба, и не в состоя­нии долго удерживать фронт, увеличившийся в результате окружения более чем в два раза; кроме того, за последние два дня она понесла очень тяжелые потери. Начальник генерального штаба сухопутных сил также с самого нача­ла был убежден в том, что общая обстановка не позволяет деблокировать окруженную армию, и неоднократно настойчиво требовал разрешения на прорыв.

Гитлер вначале колебался. Аргументы Цейтцлера произвели на него впечатление. Между тем он приказал дать ему сведения о потребностях армии в случае снабжения ее по воздуху. Армия требовала 750 т в день, эксперты военно-воздушных сил утверждали, что авиация сможет доставить только половину этого количества, если фронт будет держаться вплотную к Сталинграду. Геринг поступил по меньшей мере довольно легкомысленно, когда на последнем совещании утром 24 ноября пообещал обеспечить доставку 500 т грузов ежедневно. После этого для Гитлера вопрос был решен, несмо­тря на резкие возражения Цейтцлера, который сильно сомневался в реально­сти обещания Геринга, 6-й армии было приказано оставаться на месте, и Гит­лер заверил, что «он сделает все, чтобы соответствующим образом обеспечить ее снабжение и своевременно освободить из окружения».