56053 (История Румынии), страница 5

Лишьедва заметные следы чернил на оборотной стороне листа указыва-ли на ручную работу. Наряду с такого рода документами, контейнерами свозившимисяв кучу и сжигавшимися в марте 1990 года,существовали также со-тни доносов на представителей высшего партийного эшелона, пос-кольку Чаушеску шпионил не только за врагами или мнимыми оппо-нентами, но также, и в первую очередь, за собственными подчи-ненными. Электронный шпионаж за министрами, областными партсе-кретарями, высшим командным составом и правительством был де-лом обычного рода. В гостиницах целые этажи отдавались под ус-тановку подслушивающих устройств, а все туристические бюро бы-ли общеизвестными вотчинами Секуритате. Говорили, что каждый десятый, а может быть, и каждый четве-ртый румын служил штатным или внештатным осведомителем Секури-тате. Тайная полиция распространяла слух о том, что все теле-фоны в Румынии оснащены "жучком", благодаря чему Секуритате имеет возможность прослушивать свыше 10 миллионов телефонныхразговоров. Несомненным остается лишь факт, что в тот или иной период своей жизни каждый румын независимо от социального статуса не-избежно сталкивался с неким образованным и очаровательным нез-накомцем,досконально все о нем знавшим и усиленно предлагавшимему наладить необременительное, но постоянное сотрудничество сСекуритате; причем очень часто объекты внимания тщетно напря-гали свое воображение, силясь понять, какая может быть логиче-ская связь между ним и проблемами безопасности. Когда один ве-дущий архитектор-проектировщик спросил своего собеседника, ка-кую пользу он может принести своими донесениями, ему был данответ: "Вы работаете в той области, о которой нам мало что из-вестно". Очевидно, смысл тотального дознания заключался в уст-ройстве такого государственного порядка, при котором Секурита-те в любой сфере - в больницах, школах, университетах, типог-рафиях, банках, театрах - в любой момент могла проверить сте-пень благонадежности подданных. В книге "Красные горизонты" Пачепа приводит множество сви-детельств маниакальной одержимости Чаушеску электронными подс-лушивающими устройствами, и, вне всякого сомнения, дай ему во-лю, с течением времени он нашпиговал бы "жучками" всю страну.В действительности в этом не было особой нужды, ибо румыны итак были убеждены, что их телефоны и спальни прослушиваются,что никто не может избежать слежки. Что больше всего отличало Секуритате от тайной полиции дру-гих тоталитарных стран, так это культурный и социальный уро-вень ее осведомителей. Разумеется, всегда существовали вульга-рные стукачи, работавшие на Секуритате по приказу партии. Од-нако в связях с охранкой подозревались и многие видные врачи,писатели и кинорежиссеры. Осведомителями становились даже ве-дущие интеллектуалы, например, известный переводчик француз-ского поэта Анри Мишо и писатель-диссидент Саша Ивасюк. Контингент тайной полиции представлял собой довольно мощнуюсилу, ибо Секуритате в течение многих лет вербовала как самых блестящих, так и самых беспринципных государственных служащих,для многих из которых попасть туда означало получить хорошееуниверситетское образование.

Хотя в Секуритате имелся необхо- димый "джентельменский набор" головорезов и заплечных дел мас-теров, в целом это была очень профессиональная организация. Повозможности Чаушеску следил за тем,чтобы убийства и самые гру-бые формы устрашения проводились не румынами, а заезжими "гас-тролерами" (обычно палестинцами). Это обстоятельство, очевид-но, и породило совершенно безосновательный слух о том, что вовремя событий 22-25 декабря 1989 года стрелковые отряды и снайперы, орудовавшие на улицах Бухареста, были подразделения-ми "арабских боевиков". К середине 80-х годов высший командный состав Секуритате совсей очевидностью осознал, что Николае и Елена Чаушеску стано-вятся тормозом общественного развития. К 1989 году, когда пе-рестройка в советском союзе шла полным ходом, уже многие пони-мали, что Чаушеску обречен. Секуритате к этому времени совер-шенно прекратила информировать супругов об истинном отношении к ним румынского народа. Пресмыкательство и естественное жела-ние избежать неприятностей и личных унижений постепенно приве-ли к тому, что Секуритате ограничивалась поставкой только та-кой информации, которая была угодна обоим Чаушеску,к тому же в последние годы их правления личные помощники Елены просматри-вали всю корреспонденцию, ложившуюся на президентский "поднос", и отбрасывали все "неподходящее", что могло бы задеть досто-инство президента. В конце концов этот уникальный инструмент наблюдения, усмирения и подавления совершенно утратил свою ва-жнейшую функцию барометра общественного мнения. Секуритате пережила революцию без какого-либо существенногоущерба; она была переименована в Румынскую разведывательнуюслужбу (SIR).

ГЛАВА 6. РУМЫНСКИЙ ДИКТАТОР.

Экономические шаги Н.Чаушеску можно в какой-то мере оправ-дать. Но нельзя забывать о многих его делах и поступках, кото-которыми он охарактеризовал себя как тоталитарный вождь. Эти поступки жестоко отразились на судьбах румынских граждан. В годы "золотой эпохи" ощутимо проявилась пропасть между кондукэтором и 3,8-миллионной массой членов Румынской компартии.Власть клана Чаушеску покоилась не только на моральной и физи-ческой эксплуатации подавляющего большинства рядовых партий-цев, но и на неустойчивом, "подвешенном" положении среднего, аподчас и руководящего звена партии. Для упрочения своего положения "вождя партии и нации" и обеспечения лояльности Чаушеску завел на каждого из видных па-ртийных и государственных функционеров компрометирующее "до-сье". Он, например, угрожал одному из старейших членов руково-дства партии и главных участников свержения диктатуры Антонес-ку в августе 1944 г., Э.Боднэрашу, бывшему министру обороны, обнародованием данных о прежних связях его с ведомством Берии.Для поддержания неуверенности в высшем и среднем руководящем звене Чаушеску систематически проводил кадровые перестановки -"ротации", порождавшие неуверенность в будущем и боязнь выска-зывать свое мнение. Показателем кризисного состояния румынско-го общества явилось и то, что между ХIII (1984 г.) и ХIV (1989год) съездами РКП "ротация" затронула почти половину партийнойноменклатуры (более 10 тыс. человек), в том числе 8 секретарейЦК РКП, 40 из 41 первых секретарей уездов, большинство замес-тителей премьер-министра и министров. С другой стороны,в стране не создавались концлагеря для по-литических заключенных,как это было при Сталине, отдельные не-угодные люди сидели в обычных тюрьмах, для многих администра-тивным наказанием становился домашний арест. Оппоненты Чаушес-ку - Трофин, Никулеску, Мизил, Илиеску - хотя и теряли позициив партийной иерархии, но никогда не арестовывались, не допра-шивались, не подвергались репрессиям. Чаушеску практически ни-когда не прибегал к насилию, если мог достигнуть цели иным пу-тем - запугиванием, обманом, коррупцией. Он придерживался муд-рого правила: не создавать мучеников. С другой стороны - и бы-вшие соратники чувствовади себя как бы "в резерве", были зало-жниками собственных надежд на возвращение, а значит - остава-лись сообщниками диктатора. Такая форма контроля над обществомоказалась довольно эффективной. Согласно существовавшим инструкциям, общение любого из ру-мынских граждан с иностранцами могло проходить лишь в присутс-твии свидетелей, а о содержании разговора необходимо было на следующий же день сообщить в письменной форме "куда следует".Обладателям пишущих машинок было вменено в обязанность регис-трировать их в милиции, а администраторам ресторанов - снять сокон шторы.

И тем не менее за пределы страны проникали сообщения о мно-гих вопиющих фактах румынской действительности, в том числе о том, что, согласно изданному в середине 80-х годов распоряже-нию, новорожденные подлежали регистрации лишь в двухмесячном возрасте. Делалось это для того, чтобы "испортить" статистиче-ские показатели детской смертности, поскольку многие появивши-еся на свет сразу же погибали, так как в родильных домах тем-пература зимой не превышала 7-9 градусов тепла. На этом фоне все более невероятными выглядели данные офици-альной статистики, согласно которым объем промышленного произ-водства увеличился за годы правления Чаушеску в 128 раз (об этом было объявлено в ноябре 1989 г.), а урожай зерновых якобы составил в том году 60 млн. тонн. Газета "Romania libera" пи-сала 28 декабря 1989 г., что на деле он не достиг 20 млн. т. Особенно подкосила сельское хозяйство кампания по так назы-ваемой "систематизации" - ликвидации нескольких тысяч "непер-спективных" сел и созданию "социалистических агрогородов",а наделе - строительству в целях "социалистического переустройст-ва села" скороспелых и плохо оборудованных многоэтажных бара-ков, куда принудительно переселяли крестьян. Политика "систематизации" была частью "великих преобразова-ний эпохи Чаушеску". Увековечить ее были призваны престижныесооружения, дворцы и каналы, создававшиеся, по существу, раб-ским трудом армии и заключенных. "Венцом" всех этих сооруженийдолжны были стать помпезный "Проспект победы социализма" и"Дворец весны" в Бухаресте, при строительстве которых уничто-жили многие исторические памятники румынской столицы.Все стро-йки "золотой эпохи" требовали гигантских по масштабам странырасходов. Внутри страны Чаушеску прибег в те годы к разжиганию нацио-нализма, поиску "внутреннего врага", стравливанию людей разныхнациональностей. Провозгласив курс на ускоренную ассимиляциюнерумынских групп населения, оформленный как задача создания "единой румынской социалистической нации", включающей в себя венгров, немцев, югославян, болгар, режим Чаушеску усилил дис-криминационные меры прежде всего в отношении почти двухмилли-онного венгерского населения. В 80-е годы по инициативе Венг-рии на международных форумах неоднократно поднимался вопрос о бедственном положении венгров в Трансильвании, которое послу-жило причиной роста беженцев из Румынии в Венгрию (в 1989 г. -22 тыс. человек). Проблема "беженцев",покинувших родные места,была прямым следствием "систематизации", охватившей в первую очередь деревни, в которых жили венгры, немцы, сербы и греки.В принятом в 1989 г. венгерским парламентом документе отмеча-лось:"Осуществление проекта ("систематизации") означало бы для национальных меньшинств Румынии разрушение их материальных и духовных корней, рассеивание их общин, человеческие трагедии,в конечном счете - их насильственную, ускоренную ассимиляцию". Нет ничего удивительного в нарастании протеста против ре-жима Чаушеску. Начиная со второй половины 70-х годов в Румыниинеоднократно возникали стихийные забастовки.Подавляли их с не-изменной жестокостью, как это произошло в Брашове 15 ноября 87года. События, произошедшие в этом городе, были первым откры-тым политическим выступлением против тоталитарного режима. Повоспоминаниям очевидцев, в тот день около 7 тыс. рабочих соб-рались у здания мэрии (она же - уездный комитет РКП) с требо-ванием хлеба, который стало невозможно купить даже по талонам,прекращения систематических перебоев в водоснабжении и умень-шения вычетов, достигавших 40% зарплаты. Мэр (он же - секре-тарь уездного комитета РКП) угрожал рабочим, что через месяц они и их дети рады будут есть солому.

Когда рабочие штурмом взяли мэрию, они обнаружили там банкетные столы, ломившиеся от всякой снеди по случаю избрания "первого уездного лица" в Ве-ликое национальное собрание. Возмущенные рабочие сорвали со стен кабинетов портреты Чаушеску и сожгли их на площади передмэрией. Выступление рабочих Брашова было потоплено в крови. Против диктатуры протестовали и старые коммунисты, и предс-тавители интеллигенции. Мужественную акцию предпринял член РКП с 1944 г. К. Пырвулеску, выступив в 1979 г. на X|| съезде пар-тии с резкой критикой Чаушеску. Сегодня известно и о предпри-нятой в середине 80-х годов попытке устранения Чаушеску путем заговора высших военных чинов. Акция была задумана генералом армии И.Ионицей, являвшимся в 1966-1976 гг. министром обороны и устраненным с этого поста по настоянию Е.Чаушеску за отказ повысить в должность генерала тогда еще никому не известного майора И.Чаушеску.

Вступив в 1983-1984 гг. в более тесный контакт с генерал--майором Шт. Костялом, вместе с которым в 50-е годы учился в военной академии в Москве, а также с близким ему генералом Н.Милитару, Ионица разработал несколько вариантов плана сверже-ния Чаушеску, одним из которых предусматривался военный пере-ворот в момент зарубежного визита диктаторской четы. При этом предполагалось арестовать наиболее близких к Чаушеску лиц, а затем силами войск бухарестского гарнизона овладеть радио и телевидением,чтобы обратиться с воззванием к народу и получитьего поддержку. Была намечена и дата переворота: 15-17 октября1984 г., когда должен был состояться визит Чаушеску в ФРГ. Но еще в сентябре воинская часть, которая должна была осу-ществить эту акцию, была отправлена на уборку кукурузы, а еекомандир уволен в отставку. Вскоре после этого Ионицу и Мили-тару вызвали "наверх", где им было предложено прекратить вся-кие контакты с Костялом, который был вскоре арестован. В 1987 году Ионица скончался, а Милитару продолжил конспиративную де-ятельность в армейской среде, получил доступ к подразделениям,охранявшим ЦК и президентский дворец, что сыграло большую рольв ходе событий 22 декабря 1989 г. В апреле 1989 г. в адрес Чаушеску было направлено открытое "Обращение шестерых", подписанное старыми членами партии и егобывшими соратниками - А.Бырлэдяну, К.Мэнэску, К.Пырвулеску, Т.Рэчану, С.Бруканом и Г.Апостолом. Они призывали "к изменению политического курса, пока это еще не поздно", приводя конкрет-ные факты нарушения диктаторским режимом румынской конституциии Заключительного акта Совещания по безопасности и сотрудни-честву в Европе (1975 г., Хельсинки).Все они оказались под до-машним арестом. Чаушеску не терпел возражений, высказанных даже в самой ко-рректной форме.

Это привело к тому, что члены партийного руко-водства и правительства не сообщали ему фактов, которые, по словам одного из них, "могли бы вызвать президентскую истери-ку". В результате Чаушеску "умудрялся руководить страной не на основе информации, даже и извращенной, а исходя из "собствен-ных измышлений, не имевших ничего общего с действительностью"Возомнив себя "сверхчеловеком", он не удостаивал нормальным обращением даже лиц высокого ранга. Во время визита в США он прилюдно орал на министра иностранных дел, посла и главу пост-предства Румынии в Нью-Йорке, которые не смогли выполнить его приказ немедленно установить свяэь с государственным секрета-рем США С.Вэнсом. Поднявшийся на вершины власти, Чаушеску был логическим воп-лощением созданной в Румынии системы.Она характеризовалась ра-зорением большинства и беспрецедентным обогащением верхушки."Дворец весны" , где проживало семейство Чаушеску, отличался роскошью, нагромождением самых дорогих предметов (даже краны вванной у Николае были золотыми, а у Елены - серебряными). Дик-таторская чета питала пристрастие к бриллиантам. Начальник ох-раны (он же шеф разведывательной службы) М.Пачепа, сопровожда-вший Чаушеску в зарубежных поездках, свидетельствовал, что,за-купая драгоценности (конечно же, за государственный счет),Еле- на заставляла сопровождающих ее лиц торговаться, фарисейски приговаривая, что "не следует обогащать капиталистов коммунис-тическими деньгами".

Опасаясь медленно действующих ядов, которыми враги могли пропитать его одежду, Чаушеску ежедневно менял свой гардероб,включая верхнее платье и обувь. Приготовленные для одноразово-го использования в течение года 365 костюмов, пар обуви и т.д.содержались в особом помещении при определенной температуре,под усиленной охраной и надзором инженера-химика и после упот-ребления уничтожались. В зарубежные поездки диктаторская чета брала с собою постельное белье и собственную кухню. На стенахприходской церкви на родине Чаушеску в селе Скорничешти появи-лись стилизованные изображения его родителей и деда с бабкой,которым художник придал портретное сходство с диктаторской че-той. Чаушеску считал себя великим историком, о чем неоднократно заявлял публично. В 1974 г. в Программу РКП был включен личноим отредактированный раздел, где была "нарисована" схема исто-рического развития Румынии с древнейших времен до наших дней.Задача официальной историографии свелась после этого к коммен-тированию этой схемы, созданию угодных диктатору историческихмифов и утверждению национализма. В период "золотой эпохи" Николае Чаушеску был полновластным хозяином страны.

ГЛАВА 7. ПАДЕНИЕ ДИКТАТОРА.

Ухудшение внутреннего положения сопровождалось усилениемвнешних проявлений культа личности Чаушеску. Всего за месяц додекабрьских событий, в ноябре 1989 г.,заседания ХIV cъезда РКПсопровождались скандированием лозунгов: "Чаушеску - РКП!","Ча-ушеску и народ!".В июне 1989 г. политический еженедельник "Lu-mea" отмечал: "С чувством глубокого удовлетворения и патриоти-ческой гордости коммунисты, все граждане социалистической Ру-мынии всецело одобрили решение пленума предложить Х|V съездупереизбрать товарища Николае Чаушеску - героя среди героев,вы-дающегося руководителя нации, гениального зодчего социалисти-ческой Румынии, выдающуюся личность современности - на высшую должность Генерального секретаря РКП." Вопреки панегирикам внутреннее недовольство в стране неук-лонно возрастало. Не сулили ничего хорошего срывы в экономике,нараставшая нехватка продовольствия, жесткий режим экономии электроэнергии и газоснабжения,приводившие в зимнюю пору к ма-ссовым заболеваниям и смертям; поборы и штрафы, тяжелый прину-дительный труд. Но еще в середине декабря 1989 г. ничто, каза-лось, не предвещало перемен. Газета "Scantea", орган ЦК РКП,за20 декабря пестрела фотоснимками, запечатлевшими визит прези-дента Социалистической республики Румынии в Иран. Однако бро-салось в глаза, что на этот раз Чаушеску совершил этот ставшийпоследним в его политической карьере официальный государствен-ный визит без жены. На следующий день, 21 декабря, фотография Елены Чаушеску - также в последний раз в ее жизни - появиласьна первой полосе последнего в истории номера "Scantea".

На той же газетной полосе публиковался президентский указ о введении чрезвычайного положения на территории уезда Тимиш, атакже текст выступления Чаушеску по радио и телевидению,из ко-торого следовало, что 16 и 17 декабря "группы хулиганов" спро-воцировали в Тимишоаре серию инцидентов "под предлогом проти-водействия законному судебному решению" (речь шла о попытке насильственной депортации венгерского реформаторского пастора Л.Текеша, взятого под защиту местным населением). За спиной этих групп, как следовало из выступления президента, действо-вали "реваншистские, ревизионистские и империалистические кру-ги различных стран", цель которых - "подорвать независимость, целостность и суверенитет Румынии", вернуть страну "ко време-нам чужеземного господства", ликвидировать "социалистические завоевания". Диктатор еще до отбытия в Иран предпринял попытки подавить"мятеж". 17 декабря под его председательством состоялось пос-леднее заседание Политисполкома ЦК РКП, где, угрожая снять с постов министра обороны, командующего силами госбезопасности и внутренних войск, он приказал стрелять по "мятежникам". Прика-зав открыть огонь по демонстрантам, Чаушеску впервые натолкну-лся на возражения министров обороны, внутренних дел и госбезо-пасности. Как явствует из стенограммы заседания и свидетельст-ва одного из его участников, диктатор после этого заорал: "То-гда выбирайте себе другого Генерального секретаря!" - и напра-вился к выходу из зала заседаний. По всей вероятности, это бы-ло предусмотрено заранее разработанным сценарием. Кто-то побе-жал за Чаушеску, умоляя вернуться, женщины зарыдали, а Еленазаявила: "Оставьте в покое товарища Чаушеску, я попытаюсь убе-дить его не подавать в отставку". Через несколько минут он ве-рнулся, и заседание продолжилось. В тот же день он провел за-секреченную "телеконференцию" военного руководства всех уез-дов, объявив боевую тревогу и приказав привести вооруженные силы в состояние повышенной боевой готовности, а по "мятежни-кам открывать огонь без предупреждения".