Мурье бьет наверняка. “Фокке-Вульф” пере­ходит в штопор и взрывается. Фельдзеру не ве­зет. Немец поливает его огнем изо всех своих пулеметов. Самолет загорается. А когда горит “Як”, все заканчивается быстро. Единственное спасение — парашют. Фельдзер открывает фо­нарь кабины. Ослепленный дымом и огнем, он выпрыгивает с парашютом и... опускается на территорию, занятую немцами, где его захваты­вают в плен.

С обожженными руками и лицом, ничего не видя из-за распухших от ожогов век, он едва ощущает удары, которые сыплются на него гра­дом. Фельдзера приводят на командный пункт, а затем переправляют в штаб. Там его подвергают нескончаемым допросам, которые сопровожда­ются ударами и угрозами.

— Вы же француз! Почему вы сражаетесь в России? Значит, за деньги? Вас сейчас расстре­ляют на месте! Где находится ваш полк гнусных изменников?..

И удары опять сыплются на распухшее лицо Фельдзера. Но мужество и сила воли его тако­вы, что немцы, не сумев сломить его дух, отка­зываются от дальнейших допросов.

Однако приключения Фельдзера на этом не закончились. Его бросили в лагерь военноплен­ных. Оттуда он бежал, пересек Германию и про­брался во Францию с намерением немедленно вернуться в Россию. Но на это у него не хвати­ло времени. Конец войны застал Фельдзера в одной из балканских столиц, откуда он пытался самолетом добраться до Москвы.

Несколько часов спустя после печального слу­чая с Фельдзером аспирант Пинон, выпрыгнув с парашютом из машины, подбитой зенитками, также попал в плен. Позднее мы узнали, что он был зверски убит, как и большинство, наших летчиков, захваченных фашистами...

1 сентября мы оказываем авиационную под­держку русской пехоте и танкам, которые про­водят разведку боем с целью прощупать немец­кую оборону к югу от Немана. Собственными глазами мы наблюдали исключительно четкое взаимодействие советской пехоты и авиации. Штурмовики, Пе-2, Ла-7, Як-3 подвергают не­прерывным бомбардировкам и обстрелу укреп­ленные позиции немцев. Особенно страшные разрушения производят штурмовики. Это на­стоящие крылатые танки.

На следующий день вылетаем на “свободную охоту”. Во время одного из таких вылетав вете­ран первой эскадрильи Дешане, захватил врасплох немецкий танкер с бензином, на корме которого развевал­ся огромный флаг со свастикой. Команда судна, не разобравшись в отличительных знаках, при­ветствовала его самолет, дружно размахивая руками. Даже находясь один в кабине, Дешане не может удержаться, чтобы не сострить: “Я вас заставлю сейчас попрыгать!” Он делает разво­рот почти над водой, и вот самолет уже над суд­ном. Пулеметы и пушка выплевывают огненные очереди. После второго захода весь мостик за­лит кровью. После третьего захода судно, на котором то здесь, то там вырываются языки пламени, теряет управление и, вертясь на водо­воротах, скользит вниз по течению. Скоро оно налетает на сваи моста и взрывается. Эта по­следняя победа перед отлетом в Антонове — но­вая веха на пути к Франции или, точнее — не будем излишне красноречивы, — на пути в Пруссию.

Антонове — это небольшая деревушка, кото­рая связывает Каунас с Кенигсбергом. Она сто­ит в 30 километрах от границы с Восточной Пруссией, в самом сердце района песков и со­сновых лесов.

За время пребывания в Антонове полк пере­жил период наиболее активных боевых дейст­вий. Без преувеличения можно сказать, что никогда такая грозная опасность не нависала над нами. С 19 сентября по 27 октября 1944 го­да задания, воздушные бои, штурмовки непре­рывно сменялись в каком-то дьявольском ритме. Все летчики без преувеличения проделали гро­мадную работу. Таких результатов, которых они добились за весьма короткий промежуток вре­мени, не имела никакая другая истребительная группа в мире.

Теперь время исчисляется не днями, а боевы­ми вылетами, особенно заданиями по штурмов­ке. Для каждого находится паровоз, поезд, бар­жа, колонна автомашин, ферма, командный пункт... Для этой тактики постоянного изматывания противника все средства хороши.

На третью эскадрилью возложили оборону Таураге. Завязываются воздушные бои. Равных по интенсивности и жестокости боев еще не знали. Немецкие истребители постоянно в воз­духе. Радио безостановочно предупреждает:

— 444... В воздухе “Мессеры” и “Фокке-Вульфы”... (444 — условный сигнал по радио обозначающий “вижу противника”.)

16 октября в 14 часов третья эскадрилья совершила бое­вой вылет и, сбив один “Мессершмитт” и один “Фокке-Вульф”, открыла счет “Нормандии” в эти героические дни. Семь дней велись непре­рывные воздушные бои. Не проходила и десяти минут после вылета, как в воздухе уже завязы­валась схватка. Теперь все летчики полка от­крыли свой боевой счет. Число побед быстро росло. Цифры говорят сами за себя. 16 октября летчики полка, совершив 100 вылетов, уничто­жили 30 вражеских самолетов, не потеряв ни од­ного своего! Это был неслыханный успех. 17 ок­тября “Нормандия” совершила 109 вылетов и уничтожила 12 самолетов врага.

18 октября сбито 12 самолетов, в том числе пять “Хейнкелей”. 20 октя­бря совершен 71 вылет, 11 вражеских самолетов записано в актив “Нормандии”. В целом за четыре дня наступления было выведено из строя более 70 не­мецких самолетов. 22 октября было сбито 13 “Фокке-Вульфов”, 23 октября — 8 “Фокке-Вульфов” и один “Мес-сершмитт”. Вылеты не прекращаются. Но физи­ческое состояние летчиков оставляет желать лучшего. “Нормандию” отмечают в приказе Верховного Главноко­мандующего за сто побед за семь дней.

Всего за месяц боев летчики полка “Норман­дия” совершили 1060 боевых вылетов, провели 59 воздушных боев и сбили 110 самолетов про­тивника.

В Антонове личный состав полка “Норман­дия” узнал о награждении советскими орденами большой группы французских летчиков. Среди награжденных были Пьер Пуйяд, Марсель Альбер, братья Рене и Морис Шалль, Морис де Сейн (посмертно) и другие.

За успешное участие в боях по форсированию Немана приказом Верховного Главнокомандую­щего Советскими Вооруженными Силами полку было присвоено почетное наименование “Неманский”, и он стал называться полком “Норман­дия—Неман”.

ПОСЛЕДНИЕ БОИ

28 октября подполковник Пуйяд неожиданно объявил, что время его пребывания здесь оконче­но и он уезжает в Москву, чтобы оттуда отпра­виться во Францию. Командование полком “Нор­мандия—Неман” принял майор Луи Дельфино.

В конце декабря перед полком была поставле­на задача по прикрытию сухопутных войск, пе­решедших границу Восточной Пруссии.

К началу 1945 года войска 3-го Белорусского фронта сосредоточились для действий против восточнопрусекой группировки противника.

Утром 13 января 1945 года артиллерийская подготовка возвестила о начале нового крупно­го сражения. В первые, два дня наступления авиация 1-й воздушной армии действовала с максимальным напряжением. Немецкое коман­дование также активизировало действия своей авиации. В борьбу с немецкой авиацией вступи­ли 303 ИАД и французские летчики.

16 января все шесть воздушных боев летчики полка “Нормандия—Неман” провели почти при двойном количественном превосходстве противника, и, несмотря на это, при одной бое­вой потере они сбили 18 и подбили 3 немецких истребителя Fw-190. Особенно отличился млад­ший лейтенант Жак Андре, сбивший четыре и подбивший один Fw-190, старший лейтенант Робер Кастэн, младшие лейтенанты Леон Углов, Пьер Блетон и Пьер Лорийон, сбившие по два самолета.

Авиационный полк “Нормандия—Неман” со­вершил в январе 454 боевых самолето-вылетов. В воздушных схватках летчики сбили 49 и по­вредили 15 немецких самолетов. С боевого зада­ния за это время не вернулись 4 французских летчика. В январских боях среди французских летчиков особо отличились Ж. Андре, сбивший 7 самолетов, П. Блетон, Р. Соваж, Р. Ирибарк и Р. Марки, одержавшие по 4, 5 и 6 побед.

В феврале и марте 1945 года, когда наземные войска 3-го Белорусского фронта вели бои с про­тивником, прижатым к побережью Балтийского моря, советские ВВС стали полными хозяевами в небе. Немцы нападали только на одиночные или отставшие от группы самолеты. В бой с группой ввязывались редко. Становилось все более очевидным, что на штурмовки немецкое ко­мандование было вынуждено посылать, недо­учившихся курсантов: они робко держались в строю, ходили, плотно прижавшись друг к дру­гу, разбегались при первой же атаке советских истребителей. Это уже были не те кадры, кото­рые начинали войну.

В конце февраля полк “Нормандия—Неман” сменил место своего базирования и расположил­ся на аэродроме недалеко от местечка Фридланд. Не более 10 километров теперь отделяло аэродром полка от линии фронта.

Бои по ликвидации окруженной немецкой группировки южнее Кенигсберга близились к концу. Принимая непосредственное участие в ее разгроме, французские летчики 25 и 26 марта произвели 113 самолето-вылетов, провели не­сколько воздушных боев и сбили 4 немецких са­молета. Жак Андре одержал в те дни пятнадца­тую личную победу. Столько же сбитых самоле­тов стало и на счету Роже Соважа.

Когда участь окруженных немецких войск юго-западнее Кенигсберга была предрешена, силы авиации 1-й воздушной армии стали по­степенно перенацеливаться для действий по войскам противника, закрепившихся на полуос­трове Земланд. В первой половине дня 27 марта четыре девятки пикирующих бомбардировщи­ков Пе-2 276-й бомбардировочной авиационной дивизии в сопровождении 16 Як-3 полка “Нор­мандия—Неман” взяли курс на Пиллау, чтобы нанести бомбовый удар по немецким укреплени­ям. Над целью бомбардировщиков встретили ис­требители с опознавательными знаками группы “Мельдерс”. Между французскими и немецкими асами завязалась ожесточенная схватка. Сража­ясь с чувством обреченных, немцы на этот раз проявили большое упорство. Им удалось подбить трех французских летчиков, среди которых был Франсуа де Жоффр. Если М. Гидо и Г. Мерцизен, подбитые в этом бою, перетянули линию фронта, сев в поле на фюзеляж, то Ф. де Жоффр покинул горящий самолет и, спустившись на па­рашюте, оказался в ледяной воде залива Фриш-Гаф. За проходившим боем из окопов наблюдали советские солдаты и офицер. Как только стало смеркаться, они подползли к берегу, чтобы ока­зать помощь попавшему в беду пилоту. Сквозь шум' волн со стороны моря послышался тревож­ный человеческий голос. Поблизости оказалась лодка, на которой смельчаки поплыли в глубь залива. Немцы обстреляли их, и лодка перевер­нулась. К счастью, офицер был опытным пловцом, и вскоре он заметил человека, вцепившего­ся в бревно. Это был французский летчик Фран­суа де Жоффр, терявший последние силы и не надеявшийся на спасение.

...Придя в себя в палатке санитарного баталь­она, де Жоффр успел взять записку-автограф у советского офицера, и они расстались... Спасителя удалось установить лишь спус­тя 27 лет по копии записки, помещенной в книге Ф. де Жоффра. Им оказался капитан Г. X. Назарьян, служивший в годы войны в 20-й Барановичской дивизии. За мужество и отвагу Г. X. Назарьян награжден французским орденом “Военный крест”.

29 марта оставшиеся разрозненные части ок­руженной немецкой группировки капитулирова­ли. Авиация в этом сражении явилась той силой, которая во многом способствовала успеху опера­ции. Летчики 303 НАД и полка “Нормандия— Неман” за это время провели вместе 202 воз­душных боя, в которых сбили 132 самолета.

В апреле 1945 года в скорой победе над Гер­манией никто не сомневался. Но упорные бои пока еще продолжались. Полк “Нормандия-Неман”, перебазировавшись на аэродром Бладиау на берегу залива Фриш-Гаф, вел боевые дей­ствия в районе полуострова Земланд, часть ко­торого вместе с военно-морской базой Пиллау и прилегающей к нему своим острием косой Фриш-Гаф находилась еще в руках немцев. Не­мецкая авиация в том районе насчитывала не­сколько десятков самолетов. Временами они по­являлись над полем боя, чтобы напасть на штур­мовиков или бомбардировщиков. И тогда у французских летчиков появлялась возможность увеличить число своих побед. В одной из таких схваток младший лейтенант Ж. Анри меткой очередью сразил “Фокке-Вульф-190”, записав в актив полка 268-й, и последний, сбитый немец­кий самолет. А на следующий день отважный летчик был сражен осколком разорвавшегося снаряда.

25 апреля 1945 года войска 3-го Белорусского фронта овладели последним опорным пунктом обороны немцев на полуострове Земланд — го­родом и крепостью Пиллау. С подавлением по­следних очагов сопротивления в Восточной Пруссии боевые действия полка “Нормандия— Неман” на советско-германском фронте, по су­ществу, закончились. Штаб полка подвел итоги зимней кампании 1945 года.

В период с 12 января по 2 мая французские летчики совершили более 1300 боевых самолето-вылетов. В воздушных боях они сбили 67 не­мецких самолетов и подбили 24, потеряв при этом 9 летчиков.

За проявленную доблесть в Восточно-Прус­ской операции полк “Нормандия—Неман” был награжден орденом Красного Знамени, а за ус­пешные боевые действия при овладении городом и крепостью Пиллау — орденом Александра Невского. К боевому знамени полка были при­креплены и два французских ордена — орден Почетного Легиона и Крест Освобождения.

Действуя на советско-германском фронте, французские летчики совершили свыше пяти тысяч самолето-вылетов, сбили 273 и повредили на земле до 50 самолетов противника. Потерял полк 42 летчика.

С ПОБЕДОЙ ВО ФРАНЦИЮ

Весть о капитуляции Германии настигла авиаполк “Нормандия—Неман” на берегу Бал­тийского моря, в небольшом городке Эльблонге (Эльбинге). Глава французской военной миссии в СССР генерал Пети, который принимал самое деятельное участие в создании “Нормандии” и переживал все ее радости и неудачи, прислал в полк теплую приветственную телеграмму.

В июне сорок пятого года несколько транс­портных самолетов, на борту которых находил­ся личный состав полка “Нормандия—Неман”, поднялись в воздух, чтобы доставить француз­ских летчиков во Францию.

В тот момент, когда транспортные самолеты уже находились в воздухе, в дивизию пришла шифровка, в которой говорилось о решении Со­ветского правительства подарить французским летчикам боевые машины. По радио был отдан приказ самолетам вернуться назад. Известие о причине возвращения вызвало у “нормандцев” бурю восторга.

В течение нескольких дней из состава двух полков (18-го гвардейского и “Нормандия—Не­ман”) отобрали лучшие 40 истребителей Як-3 и подготовили их к перелету.