55005 (Внутреннее устройство вестготского королевства в VII в.)

Внутреннее устройство вестготского королевства в VII в.

Традиционное языческое самосознание вестготов претерпело в VII веке радикальные изменения. Процесс слияния двух этнических групп, римлян и вестготов, завершился в VII веке, причем с уверенностью можно сказать, что этот процесс затронул социальную и политическую верхушку. И в то же время мы не располагаем никакими данными о положении вестготов, поселившихся в Месете. Возникло новое политическое государственное самосознание, зачатки которого отчетливо проявляются уже у Иоанна Бикларского; в трудах Исидора Севильского оно принимает полностью развитые формы, у Юлиана Толедского перерастает в неизвестный до тех пор национализм.

Иоанн Бикларский, писавший в последнее десятилетие VI века, осуждает мятеж своего единоверца-ортододокса Херменегильда, так как это восстание "причинило готам и римлянам больше вреда, чем вражеское нашествие". Хотя он и совершенно четко разграничивает обе этнические группы, но уже выражает общие интересы всех "граждан государства". Историческая картина Исидора Севильского отражает следующую ступень развития. Труд Исидора заключается доказательством того, что готы превосходили римлян или по меньшей мере были им равны. Ни один другой враг не причинил империи столько несчастий, сколько готы; они захватили Рим, город, который до тех пор побеждал все другие народы. Исидор стремится доказать легитимность вестготского владычества, указывая на древность этого народа, его благородство и храбрость. Византийцев он считает врагами, а их господство в Южной Испании представляется ему узурпацией. "Псевдологическое соотнесение" (по Р. Венскусу) предполагало с одной стороны отсутствие любых правовых, языковых и конфессиональных различий, а с другой стороны исчезновение римского имперского самосознания. Оба эти условия были выполнены к середине VII века. В вестготском государстве впервые произошло формирование нации на территориальной основе.

В церковных и светских юридических источниках VII века в роли конститутивных элементов государства постоянно фигурируют три понятия: народ (gens), отечество (patria) и король. Изменения в понятии gens, ставшем обозначать вместо племени все население Испании, мы разобрали выше. Сложнее истолковать термин patria. Его содержание не составляла территория государства. Только при подозрениях в совершении преступления против короля, народа и отечества можно было подвергнуть пыткам несвободного человека, чтобы вынудить у него показания против его господина.

В политической сфере народ должны были представлять отдельные индивидуумы, так как в своей совокупности он был политически недееспособен. На это представительство имел право не только один король. Королевское право помилования в случае, если речь шла о преступлении против отечества и народа, требовало подтверждения со стороны придворной знати и епископов. Тем самым в подобных обстоятельствах обе эти группы выступали в качестве представителей народа (gens). Знати согласно юридическим представлениям того времени принадлежала в государстве очень важная роль. Всвязи с необычайным экономическим могуществом высшего слоя он всегда представлял опасность для королевской власти. Нельзя не заметить, что политические права знати были древнее, чем королевские. В некотором смысле король выглядел "узурпатором", присвоившим себе прерогативы аристократии.

Если в первой половине VII века доминировала система королевских выборов, то во второй половине столетия усилилась тенденция к передаче короны по наследству. Средствами, которые употреблялись для достижения этой цели, были назначение соправителем (Хиндасвинт - Реккесвинт, Эгика - Витица) и указание предшественника, кто должен быть его преемником, предвосхищавшее результаты последующих выборов (Вамба - Эрвиг, Эрвиг - Эгика). Впрочем, выборное право не было полностью забыто, как показывают избрания Вамбы и Родериха. Тем не менее тенденция к передаче власти по наследству была очевидна; она проявилась и в том, что начиная с 642 г. на трон, по-видимому, вступали представители только двух родов. Кажется, этому процессу в немалой степени способствовала церковь, видевшая в нем средство против междоусобных войн.

Круг выборщиков был впервые назван Четвертым Толедским собором. Шестой Толедский собор отказал в пассивном праве выбора бывшим не-свободным, лицам духовного звания, иностранцам и тем, кто был однажды подвергнут унизительному наказанию обрезания волос (decalvatio). Само действие должно было происходить в Толедо или в месте смерти предыдущего короля. Круг светских выборщиков стал более ограничен: к выборам допускались только представители придворной знати (maiores palatii). Король должен был выполнять определенные этические требования. От него ожидали, что он будет защищать христианскую веру от иудеев. Он должен был проявлять умеренность в своих суждениях, действиях и образе жизни. И в конце концов, от короля требовали бережливости в расходах.

Вслед за выборами, которые, вероятно, завершались процедурой "народного" одобрения, следовал ряд церемоний, последовательность которых сейчас невозможно с уверенностью установить. Неизвестно, существовала ли она вообще. Инаугурация византийского императора в VI веке также могла меняться. В последующем изложении мы опишем эти действа в том порядке, в котором они были засвидетельствованы Юлианом Толедским при коронации Вамбы. После смерти Реккесвинта придворные сошлись на кандидатуре Вамбы, хотя выборы проходили очень трудно. После этого король и выборщики обменялись клятвами. Королевская клятва, содержание которой нам известно неполностью, с 636 г. включала обещание противостоять нападениям иудеев на христианство. Не позднее 635 г. король должен был торжественно обещать тщательно отделять свою личную собственность от государственной. Эрвиг заставил Эгику поклясться никогда не использовать свою власть в противоправных целях. Присутствовавшие при дворе обещали королю хранить верность и заботиться о благополучии племени, отечества и короля. Клятва знати была впервые включена в протокол и подписана приносящими ее самое позднее при выборах Вамбы. Сторонники Павла клялись быть верными ему и бороться с Вамбой и его сторонниками. Это указывает на то, что клятвенная формула, если таковая вообще существовала, могла принимать различные формы. Постоянные упоминания верности и обоюдность клятвы отчетливо говорят о том, что эта процедура уходит корнями в отношения между королем и его дружинниками. Только члены придворной знати приносили клятву непосредственно королю. Остальные свободные клялись перед королевскими уполномоченными, ездившими по стране.

Новый правитель облекался королевской властью сразу после обмена клятвами, как отчетливо говорит Юлиан Толедский. Впрочем, оставались еще две важные процедуры: помазание и коронация. Так как избрание Вамбы произошло за 180 км от Толедо, отсрочку помазания следует отнести за счет обычая проводить этот ритуал в столице страны. На 19-ый день после своего избрания Вамба в полном королевском облачении отправился в дворцовую церковь св. Петра и Павла. Здесь король, стоя перед алтарем, принес своим подчиненным клятву, которую следует отличать от клятвы, упомянутой нами выше. После этого наконец состоялся важнейший акт, помазание короля. Вамбы преклонил колени, и митрополит Квирик Толедский помазал ему голову. Вестготское королевское помазание следовало ветхозаветному образцу. Сложно определить, когда у вестготов появился этот обычай. Мы впервые слышим о помазании при коронации Вамбы, но сам обряд должен быть древнее, так как Юлиан Толедский говорит о нем как о чем-то само собой разумеющемся. Самый ранний возможный срок введения помазания в церемонию инаугурации - сразу после обращения вестготов в православие. Так как Реккаред начал править еще до перехода в ортодоксальную веру, мы вряд ли можем предположить, что он был помазан на царство. Возможно, первым эту процедуру прошел Сисенанд, так как этот узурпатор, как показывают Деяния Четвертого Толедского собора, стремился к церковной легитимации своей власти.

Значение помазания повышалось с течением времени. Характерно, что мы ничего не знаем об истоках этого обряда у вестготов. Вероятно, источники не воспринимали помазание как нечто, достойное упоминания. Ко времени Вамбы оно уже стало конститутивным элементом коронации. В письме Павла Вамбе, дошедшем до нас благодаря Юлиану, узурпатор называл себя "помазанным королем" (unctus rex), чтобы подчеркнуть свою легитимность. Вестготские списки королей в первый раз упоминают помазание, говоря о Вамбе, о Эгике и Витице там сказано, что они были облечены королевской властью через помазание (unctus est ... in regno). Таким образом, значение этого ритуала оттеснило в тень другие церемонии королевской инаугурации. Помазание обычно проводилось в воскресенье. В воскресенье были помазаны и Вамба, и Эрвиг, и Эгика, и Витица, хотя во всех этих случаях между выборами короля и помазанием избранника проходило несколько дней.

Помазание как составная часть инаугурации стало играть большую роль и в франкском государстве. Не вполне ясно, отталкивалось ли помазание Пипина в 751 г., первое франкское королевское помазание, от вестготского образца или же независимо от него напрямую восходило к Ветхому Завету.

Неизвестно, существовала ли какая-то связь между помазанием и коронацией. Не ясно также, был ли обычай королевской коронации заимствован у византийцев, император которых Маркиан первым принял корону в 450 г. У вестготов, возможно, коронация имела и германские корни, так как еще во времена расселения в южнорусских степях их вожди носили на голове металлические обручи, а позднее, вероятно, роскошно отделанные шлемы. Обряд коронации, должно быть, находился в тесной связи с духовной сферой, так как короны часто отсылались в церкви в виде подарков. Мы не знаем, когда коронация была включена в состав инаугурационного ритуала; упомянутое пожертвование Реккареда доказывает, что этот король был коронован.

За исключением обоюдной клятвы короля и подданных остальная часть церемониала коронации вестготского короля находилась в ведении церкви. Сохранились ли в королевской инаугурации какие-то германские элементы, неизвестно. Можно было бы вспомнить о поднятии на щите, но применение этого ритуала у вестготов не подтверждается никакими данными.

Король обладал практически неограниченной властью. Ему принадлежало право издавать законы, руководствуясь только своей волей. В компетенции придворного суда, на котором председательствовал король, находилось совершенствование законов. Хотя Реккесвинт и подчеркивал, что законы должны одинаково исполняться как королем, так и подданными, тем не менее существовало много возможностей истолковывать или даже перетолковывать право в пользу правителя. Реккесвинт полностью осознавал эту опасность, так как он вынес постановление, по которому король не мог сам выступать на процессах, в которых он был одной из судящихся сторон, но его должен был представлять его уполномоченный.

Чтобы хоть как-то обезопасить себя от растущей королевской власти, церковь попыталась ограничить правителя моральными рамками. "Король занимает свое положение на основании права, а не на основании своей личности" (regem etenim iura faciunt, non persona), - так постановил Восьмой Толедский собор в 653 г. Большое значение придавали разделению частных владений правителя и государственной собственности.

Целям укрепления королевской власти служила и правовая система. В 654 г. Реккесвинт выпустил "Судебную книгу" (Liber iudiciorum), в которую наряду с 324 законами прежних королей вошло 99 законов Хиндасвинта и 87 Реккесвинта. Это произведение, скорее всего, не должно было покрывать все поле правовой жизни, а служить чем-то вроде справочника для повседневной деятельности судей. Королевский эдикт об обнародовании "Судебной книги" запрещал использовать на суде другие юридические сборники. Тем самым было юридически утверждено равноправие римлян и вестготов, фактически существовавшее с давних пор. Благодаря применению территориального, общего для всех жителей права вестготское государство обогнало в юридической сфере все остальные германские королевства. Создание единого государственного права, должно быть, во многом способствовало укреплению гражданского единства. Уравнение римлян и готов и их слияние в единую нацию по территориальному - а не племенному - принципу получило с этой стороны важный импульс к дальнейшей эволюции. В результате вестготская держава обрела высокую степень "государственности", которой не смогли достичь другие германские государственные образования. Из бродячего племени, "государства личных союзов" получилось "территориальное государство".

Возникновение трансперсональной идеи государственности препятствовало разделению вестготского королевства, в то время как другие германские державы, такие как государства франков, бургундов и тюрингов, неоднократно разделялись между королевскими сыновьями.

В качестве исполнительных органов королевской власти можно назвать - наряду с церковью - администрацию, войско и королевскую дружину. Вестготская администрация была организована гораздо лучше, чем соответствующие инстанции большинства других германских государств. Несмотря на многочисленные перемены, римское наследие сохранилось здесь более полно, чем где бы то ни было еще. Во главе шести провинций королевства, территории которых соответствовали границам римских провинций, стояли герцоги (duces), выполнявшие преимущественно военные функции, но облеченные и гражданскими полномочиями. Так, в их обязанности входило одергивать судей, отправлявших правосудие вне зоны своей юрисдикции, и вообще им вменялось нечто вроде должностного надзора за судьями. При перечислениях чиновников, облеченных судейскими полномочиями, герцог всегда называется в первую очередь. По причине такой полноты власти положение герцога в VII веке предоставляло хорошую отправную точку для достижения королевской короны. Свинтила до своего провозглашения королем был герцогом, то же, видимо, можно сказать и о Сисенанде. Вероятно, до 710 г. Родерих был герцогом Бетики. Павел совершил тщетную попытку сменить герцогскую должность на королевский трон.