53801 (Народная война в Тамбовской губернии), страница 3

Ярким примером является доклад президиума Борисоглебского уездного исполкома от 20 февраля 1920 года , направленный в Тамбовские Губкомпартию и губисполком :“…на волости наиболее плодородные разверстка наложена гораздо менее ,чем они могут дать , и наоборот : на волости наименее плодородные накладывается гораздо больше. Однако ,совершенно не учитывая этого положения , приехавший в уезд гражданин Марголин со своим отрядом принялся яро выполнять эту разверстку . И что же “ по уезду пронесся ужасный крик –крик наболевшей крестьянской души , протест против насилий и репрессий , которые гражданин Марголин стал применять к крестьянам-беднякам , к женам и семьям красноармейцев, но не к кулакам.

Репрессии эти прямо бесчеловечны и напоминают собою, времена средневековья .Крестьян порют продармейцы, агенты и сам Марголин . Над членами Новотроицкого сельского совета Русановской волости творили бесчинства и всячески издевались над ними . У тех же крестьян конфисковывалось все имущество и скот . Последний загоняли к кому-нибудь на двор и целыми днями он находился без корма . От побоев умирали люди

Таким образом у большинства крестьян –беднейших крестьян – хлеб выметен под чистую . Более того: крестьянам нередко приходилось выезжать в соседнюю Воронежскую губернию , где покупали хлеб по спекулятивной цене и выполняли разверстку…” ³

Положение деревни стало по истине трагическим в 1920 году , когда Тамбовщину поразила засуха . 12-пудовый урожай и без продразверстки ставил мужика в безвыходное положение , между тем губернская разверстка оставалась чрезвычайно высокой –11.5 млн. пудов. Перед крестьянином возникла элементарная проблема физического выживания . По признанию самого В.А.Антонова-Овсеенко , крестьянство пришло в полный упадок , а в ряде волостей Усманского ,Липецкого , Козловского, Борисоглебского уездов крестьяне “проели не только мякину, лебеду ,но и кору , крапиву” ¹ “Продовольственная вакханалия” толкала крестьян на крайние формы протеста

Неверно думать , что местное партийное и советское руководство не отдавало себе отчета в серьезности положения . Об этом достаточно откровенно говорилось на различных конференциях , совещаниях. Так , выступая 8 августа 1920 года на губернском продовольственном совещании , председатель губисполкома А.Г.Шлихтер говорил о том , что сложилось представление будто для продовольственника в Советской республике все можно , поэтому репутация губпродкома сравнима с репутацией губчека . А.Г.Шлихтер называл также факты арестов председателей сельсоветов и волисполкомов продагентами , избиение крестьян , случаи пьянства и разврата уполномоченных , хотя не преминул напомнить участникам совещания главную большевистскую заповедь : “интересы революции превыше всего ... Деревня поймет , что время ,когда она могла не подчиняться этой власти , прошло ,-утверждал он ,-и как бы не были тяжелы веления этой власти, предъявляемые деревне , она должна их выполнить”² В это время деревня доедала уже последнее , ее косил тиф . В течение 1919 года в пределах Тамбовской губернии было зарегистрировано 202 475 случаев заболеваний сыпным тифом . В 1920 году заболевания возвратным тифом догоняют по количеству случаев сыпной тиф . Но у власти стояли люди ,которых эти цифры не волновали.

В архивных документах можно прочитать следующее :”В губернии – диктатура большевиков , в большинстве совершенно случайных и отрицательных элементов .”³ Достаточно сказать , что в Тамбовской губернии из 11133 членов партии , числившихся на 1 января 1920 года , вступило в партию во время “партийной недели” в ноябре 1919 года (когда зачислялись все желающие “рабочие и крестьяне” без всяких рекомендаций) 7297 человек. Около половины новых членов к лету 1920 года были исключены из партии . Огульное зачисление – часто насильственное – привело к тому , что пролетарская партия превратилась в полууголовную . В подтверждение этих слов можно привести случай вступления в рассказовскую партийную организацию всех членов земледельческой артели “Слово”.

Это событие было торжественно освещено в местных “Известиях” . Но уже через несколько дней после широковещательного известия , четверо из членов артели были арестованы за кражу у крестьян соседнего села одной коровы и двух телят , которые к моменту ареста артельщиков уже были порезаны на куски и приготовлены к “коммунистической дележке”.¹

В дополнении к этому ,летом 1920 года угрожающих размеров достигло пьянство среди коммунистов .

В это время , пока кто-то из коммунистов пьянствует ,а кто-то делит чужое добро всю губернию вдоль и поперек объезжают бесчисленные большевистские чиновники-инструкторы, статисты , уполномоченные партии, продармейцы и т.д. Для этого нужны подводы. Из-за их нехватки на деревню было наложено новое ярмо – перевоз грузов и эшелонов войск .Проезжая через какую-либо деревню , выше перечисленные “товарищи” никогда не упускали возможность по дороге зайти к кому-нибудь на двор , чтобы за бесплатно объесть и без того пухнущих от голода хозяев .Чиновники и солдаты были для крестьян хуже чем саранча .Если та съест все что есть и улетит , то продотряды приходят снова и снова .

Как уже можно было понять – недовольных много (почти все) , но вскоре к этим недовольным присоединяются еще и мобилизованные. В 20-е годы в Тамбове было зарегистрировано массовое дезертирство . На 1 января 1920 года 9/10 всего военнообязанного населения губернии числилось в дезертирах , что в общей сложности составляло колоссальную цифру –250 тысяч человек . Хотя власти принимали меры по их поимке ,но все равно к началу мятежа (август 1920 года) в губернии оставалось еще около 110 тысяч дезертиров. Причем 60 тысяч из них скрывались как раз в трех будущих мятежных уездах –Тамбовском, Кирсановском , Борисоглебском.² Именно эти дезертиры и составили позднее основной костяк повстанческих полков. Массы людей выбитых из привычной жизни , но усвоивших психологию “человека с ружьем” представляли собой питательную среду для всякого недовольства . Стоит учесть , что почти половина мужчин из тамбовской деревни побывали в армии и вернулись домой не только с решимостью действовать по-своему , но и с оружием. Неудивительно , что в тамбовских лесах скрывалось немало уклоняющихся от военной мобилизации . И так , мобилизация на военную службу , беспределы продотрядов , разного рода повинности (трудовая, гужевая и др.) , попытки прямого перехода к социализму еще более усиливали противостояние крестьянства и власти. Так что , как видно из всего выше изложенного , в Тамбовской губернии не было нехватки горючего материала для социального взрыва .

2) Начало крестьянского восстания

К августу 1920 года госразверстка достигла огромных размеров. Так, в случае "успешного" выполнения разверстки, 400-тысячное население богатейшего уезда Европейской России должно было исчезнуть с лица земли в результате неизбежной гибели от голода. Население оказалось перед выбором - восстать или умереть с голода. На бандитов-продотрядовцев, как правило, первыми кидались женщины, разоружая их, а порой и казня самосудом. Теперь уже по всей губернии заполыхал открытый пожар мятежа, во всех уездах Тамбовской губернии , вплотную подходя к ее городам. В каждом уезде, волости, селе и деревни народ брался за топоры и вилы, выдвигая повсюду своих лидеров и вручая им свою судьбу. Борьба народа против ненавистной и самозванной власти все более ожесточалась, но у восставшего стихийно народа еще не было единства. Каждое село и деревня боролись только за себя.

И вот наступает 19 августа, которое долгие годы считалось датой начала крестьянского мятежа, вспыхнувшего в большом селе Каменка, что в 75-километрах юго-восточнее Тамбова.

Что же случилось там в этот день ? Известный историк антоновщик И.П.Донков пишет: "19 августа 1920 года местный совет депутатов в Каменке был разогнан, почти все его члены убиты. На "созванном" в принудительном порядке собрании жителей ближайших сел (Каменка, Кашинка, Афанасьево и др.) эсер Г.Н.Плужников обратился к толпе испуганных крестьян с речью: " Началось крестьянское восстание против Советской власти!" ¹

Однако, как следует из сохранившихся архивных документов , никаких таких событий 19 августа в Каменке не происходило. А "убитые" историком Донковым каменские сельсоветчики были живы и здоровы (по крайней мере до сентября, когда ими "занялись" чекисты). Одним словом 19 и даже 20 августа в Каменке (где кстати находились продотряд и спецотряд по борьбе с дезертирством) было тихо и спокойно. Но вот утром 21 августа , когда груженный хлебом продотряд выступил из Каменки на станцию Сампур путь ему преградили вооруженные люди. Завязалась перестрелка. Через полчаса, потеряв одного человека убитым и двух ранеными , продотряд стал отступать к Каменке , откуда уже ему на помощь спешил отряд по борьбе с дезертирством. Объединившись отряды перешли в наступление, но внезапно были атакованы и разбиты невесть откуда появившимися вооруженными всадниками. Спастись удалось лишь нескольким бойцам.

Участвовавшие в бою дезертиры и каменские крестьяне (человек 150) торжественно под красным знаменем вступили в Каменку. Тут же в ближние деревни были посланы гонцы, а на состоявшемся затем сходе выступил с сообщением о начале восстания против коммунистов и продразверстки ( а не против Советской власти) 42-летний местный эсер Г.Н.Плужников, известный всем собравшимся еще со времен Первой русской революции, как неисправимый бунтарь и гроза окрестных помещиков, за что и пришлось ему узнать царские тюрьмы и ссылки.

Так в Тамбовской губернии начался мятеж, получивший через несколько дней название антоновского или "антоновщины" . Правда сам Антонов о восстании еще не знал.

3) Тамбовский "Робин Гуд"

Александр Степанович Антонов родился 26 июня (18 июля) 1889 года в г. Москве, в семье отставного фельтфебеля и портнихи. Александр был третьим ребенком в семье: старшими были сестры Валентина и Анна, а младшим брат Дмитрий , родившийся уже в г. Кирсанове, куда в 90-ых годах переехали жить Антоновы.

Здесь отец Антонова открыл небольшую слесарную мастерскую. Однако , основной вклад в семейный бюджет вносила мать, приобретшая в уездном Кирсанове репутацию первой модистки. Благодаря ее стараниям , обе дочери и младший сынок выглядели всегда нарядными.

Александр с юных лет не любил наряжаться и ходил в скромной ситцевой косоворотке, подпоясанной ремнем, и в дешевых бумажных брюках, заправленных в сапоги. Именно таким запомнили его однокашники по Кирсановскому трехклассному училищу.

Учился Александр плохо, а во втором классе даже остался на второй год. В итоге ему так и не удалось получить образование.

В 1905 году Антонов работает учеником столяра в столярке. В это же время он встает на партийный учет в "Вагоноремонтные мастерские" Антонов рано сблизился с эсерами и занялся вооруженными налетами - "эксами" с целью добывания денег на партийные нужды. Он участвовал в "экспроприациях" волостных правлений., винных лавок и сборщиков налогов. Антонов в период Первой русской революции активно и умело грабил железнодорожные кассы, а также он стал известен на всю Россию своим очень дерзким экспроприаторством почтового вагона, в котором перевозилось золото, деньги и другие ценности. Вскоре Кирсановская полиция уже вела его розыск, что вынудило Антонова в апреле 1908 года бежать в Тамбов, где он быстро попал под опеку жандармских штыков.

13 июня пять филеров и городовой попытались схватить Антонова на тихой и темной Тамбовской улице, но Антонов тремя выстрелами ранил первого бросившегося на него городового, пробив таким образом путь к спасению и бросился бежать на кладбище, где как сквозь землю провалился.

21 июня , едва выбравшись из города, Антонов снова попал в переплет : лесник принял его за браконьера и начал преследование, Антонову вновь пришлось применить оружие.

Отойдя от этих потрясений, Антонов направился в Саратов в Поволжский областной комитет партии эсеров, где получил высокую оценку своих "боевых" действий, а в награду - ответственнейшее задание, связанное со смертельным риском. Но так как обком не дал под задание ни рубля, Антонов решил вернуться на Тамбовщину и эспроприировать там необходимую сумму денег.

Вечером 3 ноября 1908 года Антонов во главе группы из пяти вооруженных "экспроприаторов" появился на железнодорожной станции Инжавино и без предисловий потребовал открыть сейф с деньгами. Неожиданно начальник залился слезами и закатил истерику, а потом рухнул на пол в глубоком обмороке. Антонов, достав деньги из сейфа, не ушел, а принялся приводить в чувства начальника станции. Придя в себя, тот объяснил , что два месяца назад этот сейф был также ограблен , а заподозрили в ограблении его. Начальник всхлипывал и жаловался на судьбу. Не выдержав этого, Антонов пересчитал сумму денег -4362 рубля 25 копеек и без колебаний написал расписку, в которой он признавался , что ограбил сейф. Эта расписка стала в будущем главной уликой против Антонова.

Из Инжавино Антонов направился в Саратов в распоряжение эсеровского обкома , готовившего убийство командующего войсками Казанского военного округа генерала А.Сандецкого. Смертный приговор генералу вынесли эсеры за его жестокость при подавлении крестьянских выступлений в Поволжье в годы первой Русской революции. Антонов должен был первым попытаться убить Сандецкого. Жандармерия, получив сведения о готовившемся покушении на Сандецкого, начала серию повальных арестов эсеров в Поволжье. 2 января 1909 года в Саратове, почти в полном составе, был арестован Поволжский эсеровский обком. Быстро сгущались тучи над Антоновым. Узнав, что "Осиновый" (. В это время Антонов имел партийную кличку "Осиновый") находился в Самаре, саратовский ротмистр Мартынов 1 января сообщил туда, что " "Осиновый" - это Александр Степанович Антонов, участник ограбления в Инжавино".¹ На Антонова сразу же был объявлен всероссийский розыск. За его поимку установили награду в 1000 рублей (годовое жалование начальника губернского управления).

Однако найти Антонова в Самаре не удалось. Очевидно его спасло то, что он так не установил связь с местными эсерами и вовремя перебрался из гостиницы на квартиру В.Леонтьевой, с которой познакомился в частном порядке.

Во второй половине января Антонов вернулся в Саратов, где вел себя очень осторожно, что позволило ему некоторое время оставаться вне подозрений ищеек Мартынова. Но настырность Антонова в попытках установить связь с остатками разгромленной Саратовской эсеровской организацией погубила его. Вечером 19 февраля 1909 года лучшие саратовские филеры "проводили" Антонова на ночлег в дом 24 по Покровской улице, а утром он был взят прямо дома.

15 апреля, после жесточайших пыток в саратовской тюрьме, Антонова под конвоем отправили в Тамбов, где им занялись гражданские и военные следователи по особо важным делам. На первом же допросе Антонов категорически заявил, что виноватым себя ни в чем не признает, а от дачи всяких показаний отказывается. 12 марта 1910 года выездная сессия Саратовской судебной палаты рассмотрела дело по обвинению Антонова в нанесении им летом 1908 года огнестрельного ранения Шепилову. Суд постановил :6 лет каторжных работ. Через три дня Антонов и другие участники ограбления кассы станции Инжавино предстали перед выездной сессией Московского военно-окружного суда. Приговор в отношении Антонова гласил: смертная казнь через повешение. Однако этот приговор был еще не окончательным и подлежал утверждению командующим войсками Московского военного округа генералом от кавалерии П.А.Плеве. Он 4 апреля, с личного разрешения П.А.Столыпина, заменил Антонову смертную казнь вечной каторгой.

Вот так Александр Антонов попал на каторгу, отбывать которую он начал тут же в тамбовской тюрьме. Но отбывать до конца своей жизни бесконечный срок Антонов не собирался. Он обратился в Поволжский обком с просьбой о помощи в побеге, но обком ответил отказом. Антонов понял, что надо рассчитывать только на себя.