53595 (Казахское ханство в XV-XVII вв.)

Глава 6.

КАЗАХСКОЕ ХАНСТВО В XV-XVII ВВ.

§ 1. Политическая история

Становление и развитие казахской государственности в регионе средневекового Казахстана имело важнейшее значение для сложе­ния и консолидации, сохранения целостности казахского этноса на длительном пути его развития. Письменные источники содержат достоверные сведения о крупном позднесредневсковом государстве — Казахском ханстве, игравшем заметную роль в регионе Централь­ной Азии, в системе государств евразийских народов. С середины XV в. и до начала XVII в. Казахское ханство было фактически единым политическим организмом, отличавшимся большей или меньшей степенью стабильности. Оно пережило время становления, подъема и упадка, а в XVII в. распалось на отдельные ханства (в территориаль­ных пределах жузов). Территория ханства неоднократно меняла свои очертания под влиянием главным образом внешнеполитических событий, но почти всегда в пределах расселения казахского этноса — отИртышаиКараталадоСырдарьииУрала(Яика),отАлтая и Тянь-Шаня до Каспия и Арала. Хотя, разумеется, в средневековье этничес­кие и государственные территории казахов, как и других народов региона, как правило не совпадали.

Территория Казахского ханства в XV—XVII вв. по данным источ­ников того времени была на разных этапах меньше этнической территории казахов, территории их расселения как в оседлых райо­нах, так и в пределах основных пастбищ и границ кочевых маршрутов Старшего, Среднего и Младшего жузов. Зайн ад-Дин Васифи (XVI в.) в сочинении «Бадаи ал-вакаи», как упоминалось выше, термином «Казахстан» называет земли на Чу и Таласе в Юго-Западном Семи­речье, т. е. район размещения тех казахов, что были подданными ханов Джаныбека и Гирея, район возникновения Казахского ханства в его первоначальных границах'. Автор «Михман-наме-йи Бухара» размещает кочевья казахов намного западнее, чем Зайн ад-Дин Васифи. Он пишет, что казахи (времени ханов Бурундука и Касыма) кочуют от Итиля (Волги) до Сырдарьи и располагаются вдоль нее на зимовку. Обитателями обширной степной территории к северу от Сырдарьи и Арала он называет также мангытов (ногайцев) и узбеков-шайбанидов². По русскому источнику — «Книге Большому Чертежу» (XVII в.) «кочевья Казахской Орды» располагались по среднему течению Сырдарьи и севернее ее «на 600 верст», т. е. на Сарысу, в районе Улутау, Сары-Арка.

Противоречивость сведений источников о землях Казахского ханства отражает успехи и неудачи его правителей в борьбе за укреп­ление власти на разных этапах развития этого государства. Правители ханства вели самостоятельную внешнюю политику, их подданные имели мирные контакты, хозяйственно-культурные связи с соседни­ми народами и странами Средней и Центральной Азии, с Российским государством. Нередко эти отношения прерывались краткими набе­гами и затяжными войнами. В ходе военных акций, борьбы за погра­ничные земли, миграции племен и родов нередко менялись, но в конечном итоге — формировались государственные и этнические территории народов региона. Важно отметить, что казахские ханы собирали воедино земли, уже подготовленные к общей государствен­ности и объединению долгим этнополитическим и хозяйственно-культурным развитием.

Развитие государственности местного населения в XIV—XV вв. шло на основе постепенного восстановления хозяйства, городов и земледелия на юге Казахстана, в условиях определенного развития феодальных отношений, на местной этнической основе, хотя и под эгидой Чингизидов, удерживавших власть на обширной территории Казахстана в течение более пяти столетий. Но в отличие от монголь­ских улусов, насильственно объединивших множество разнородных этнополитических организмов, племен и народностей, пришла госу­дарственность, основанная на более определенной этнической осно­ве, на базе формировавшихся народностей. Образование государств Ак-Орды (Кок-Орды), Ханства Абулхайра, Могулистана, Ногайской Орды было значительным этапом в развитии государственности местного, главным образом, населения, в конечном счете — казах­ской народности, но наряду с ней — и других народов, формировав­шихся частью и на территории этих государств. Оно способствовало заметной эволюции хозяйства в регионе, укреплению хозяйственных связей между кочевым и полукочевым скотоводческим и оседло-земледельческим населением. Это, в свою очередь, содействовало общению близких по языку, материальной и духовной культуре этни­ческих групп. В этих государствах было много общего в вопросах обеспечения их жизнедеятельности — в улусной системе организации кочевого населения, в структурах правящей (ханской) власти, ком­плектовании вооруженных сил, налоговой системе. В основном эти формы и структуры были взяты из монгольского времени, сохрани­лись они в последующее время и в Казахском ханстве. Относительно стабильное существование в политических рамках упомянутых госу­дарств создавало отдельным этническим коллективам гарантии вы­живания и развития, возможность, например, долгого и упорного противодействия внешней агрессии—завоевательной политике эмира Тимура, калмакским тайшам, другим претендентам на их террито­рию.

Ак-Орда (Кок-Орда), ханство Абулхайра, Могулистан и Ногай­ская Орда подготовили условия для последующего генезиса этнически однородных феодальных государств в регионе, для более тесной консолидации этнических общностей — народностей казахс­кой, ногайской, киргизской, отчасти узбекской, уйгурской.

Однако вхождение отдельных частей формировавшейся казах­ской народности в несколько политических образований — госу­дарств, а также беспрерывные войны и усобицы Джучидов и феодаль­ной верхушки родов и племен, приводившие к потере производительных сил, в том числе и людских резервов, к экономическому упадку, разобщению родственныхэтничсских групп, разрыву политических и хозяйственных связей, тормозили процесс консолидации народнос­ти. Со всей необходимостью вставала задача преодоления политиче­ской разобщенности этнически близких групп, государственного объ­единения казахских племен и родов, фактически уже сложившихся в народность. Решению ее реально способствовало образование Казах­ского ханства.

Возникновение Казахского ханства явилось закономерным ито­гом социально-экономических и этнополитических процессов на обширной территории Восточного Дашт-и Кипчака, Семиречья и Туркестана (Южного Казахстана). Формирование в XIV—XV вв. единого экономического региона на базе естественной интеграции областей со смешанной экономикой, кочевой скотоводческой и осед-ло-землсдсльческой, городской — с тоогово-ремесленным направле­нием хозяйства, подготовило условия к объединению всех земель региона в одной политической структуре. Укрепление экономичес­ких, культурных, общественно-политических связей кочевого и осед­лого населения~способствовало этническому единению казахских родов и племен, фактическому завершению длительного процесса сложения народности. Эти обстоятельства явились объективными причинами и условиями формирования собственно казахской госу­дарственности. Стремление сформировавшейся крупной этносоци-альной общности к созданию моногосударственности, к собственной социально-территориальной, государственной организации, харак­терно не только для позднего времени — времени формирования наций, но и для средневековья, когда завершалось в основном сложе­ние современных народов региона Центральной Азии.

Преодоление раздробленности, политической разобщенности час­тей казахского народа в разных государственных объединениях, свя­зано с именами Джаныбека и Гирея. Их династийныс интересы, борьба с другими Чингизидами за власть в степи совпали с интереса­ми различных социальных групп народа, как из родовой знати, так и рядовых тружеников-скотоводов и земледельцев. Они объективно отразили стремление консолидировавшегося народа к созданию са­мостоятельного государства.

Согласно родословным, помещенным в ряде источников (напри­мер, «Таварих-и гузида-йи нусрат-наме»), Джаныбек и Гирей были близкими родственниками³. В источниках, повествующих о действи­ях этих первых казахских ханов-соправителей в 51)—70-х гг. XV в., нет точного разъяснения, кто из них был главным, их имена пишутся рядом не в строгом порядке. Оба они имели право на власть, один как прямой потомок хана Барака (Джаныбек), другой — как старший по возрасту (Гирей). Но поскольку в государствах средневекового Казах­стана наряду с постепенно утверждавшимся принципом прямого наследования ханской власти (от отца к сыну) сохранялся и старый тюрко-монгольский принцип преимущественного права на ханскую власть старшего в роде, то Гирей, как и Джаныбек, тоже мог претен­довать на титул хана.

Конкретный ход образования Казахского ханства связан с внутри­политическим состоянием двух государств на территории Казахстана

— ханства Абулхайра (Государства кочевых узбеков) и Могулистана, исторические судьбы которых во второй половине XV в. завершались упадком и развалом. В обоих государствах усиливалось экономичес­кое могущество кочевой знати, росли ее центробежные стремления. Наиболее влиятельные вожди родов и племен восточного Дсшт-и Кыпчака и Семиречья стремились к политической независимости или искали покровителя в лице кого-либо из Чингизидов, в середине века продолжавших оспаривать власть ханов Абулхайра(в Государст­ве кочевых узбеков) и Есен-Буги (в Могулистане).

Действия первых казахских ханов, направленные на создание и упрочение единого государства, были поддержаны верхушкой казах­ских родов и племен, так как отражали интересы господствующей прослойки казахского общества. Значительная ее часть сплотилась вокруг Гирся и Джаныбека еще в 40—50-х гг. в южных районах Казахстана — в предгорьях Каратау, в низовьях Сырдарьи, северной части Туркестана. Пока Абулхайр-хан был занят борьбой за укрепле­ние своей власти в степи, наследники ханов Ак-Орды обеспечивали на юге Казахстана сильную власть. К ним стекались многие недово­льные Абулхайром вожди родов и племен со своими подданными.

В руках Джаныбека и Гирея находились городские центры и крепости в предгорьях Каратау и на Сырдарье — Сузак, Сыгнак, Сауран и другие менее крупные крепости. Поддерживавшие Джаны­бека и Гирея кочевые роды и племена испытывали значительные трудности в связи с отсутствием возможности совершать традицион­ные сезонные перекочевки в степные районы Казахстана, занятые кочевыми подданными Абулхайра. Эти последние, в свою очередь, были лишены возможности прикочевывать на привычные места зимовок в районы Нижней и Средней Сырдарьи, вести торговый обмен.

Враждебные отношения между племенами улуса Шайбана и улуса Орды еще более усугубились после занятия Абулхайром Сузака, Сыгнака, Аркука, Узгенда, Ак-Кургана в 1446 г. Подданные Джаны­бека и Гирея сосредоточились в низовьях Сырдарьи, восточной части предгорий Каратау. От этой политической разобщенности страдали подданные и Шайбанидов и казахских правителей, поскольку были нарушены традиционные экономические и культурные связи, этно-политическое взаимообщение. Еще более стесненным стало положе­ние казахских родов и племен, подчиненных Гирею и Джаныбеку, после поражения Абулхайра от калмаков (ойратов) в конце 50-х гг.

Еще в 20-х гг. XV в. ойраты стали нападать на Семиречье в поисках пастбищ, добычи, выхода на торговые центры. В 50-х гг. они появи­лись на территории Туркестана. В 1457 г. Абулхайр-хан потерпел от них жестокое поражение, бежал с поля боя. Заключив мир с Абулхай­ром на тяжелых для него условиях, ойраты ушли через Чу в свои земли, а Абулхайр принялся жестокими мерами наводить порядок в своих улусах, в том числе и на юге Казахстана, расправляясь с непри­знавшими его власть Джучидами. Действия Абулхайра в объятых разбродом и возмущением после пиратского погрома улусах Восточ­ного Дешт-и Кыпчака, как и неспособность могулистанского хана оградить население Семиречья от пиратских орд, привели к еще большему недовольству народных масс.

Почти незатухавшие усобицы и войны тяжело отражались на положении народных масс. Военные действия отрывали рядовых кочевников от производительного труда, несли им бедствия и разо­рение, болезни и гибель. Возмущение народных масс выливалось в характерную для средневекового кочевого общества форму сопро­тивления — уход, откочевку из-под власти своего правителя. Начи­ная с конца 50-х годов XV в. в течение десятилетия произошла одна из таких откочевок — массовая передвижка части казахского населе­ния из Восточного Дешт-и Кыпчака, оазисов Туркестана и предгорий Каратау в западную часть Семиречья, на территорию Могулистана. Джаныбек и Гирей возглавили роды и племена, уходившие за преде­лы ханства Абулхайра. Известие об этом впервые появилось в «Тарих-и Рашиди» Мухаммад Хайдардуглата⁴. Махмуд бен Вали подчеркива­ет, что Джаныбек и Гирей отказались повиноваться Абулхайр-хануи мотивировали свой отказ традицией наследования власти в степи Чингизидами, обеспечивавшей их право как потомков ханов Ак-Орды на власть в Восточном Дешт-и Кыпчаке³.

О том, что бегство недовольного населения было не единичным актом, а длилось в течение многих лет, свидетельствуют данные многих источников. Особенно оноусилилось после смерти Абулхайра в 1468 г. и распада его государства: «В то время как они [казахские ханы] благоденствовали там, Узбекский улус после смерти Абулхайр-хана пришел в расстройство; [в нем] начались большие неурядицы. Большая часть [его подданных] откочевала к Кирай-хану и Джани-бек-хану, так что число [собравшихся] около них [людей] достигло двухсот тысяч»''. Этим действием народных масс было положено начало последующему объединению разрозненных групп казахов, в том числе и семиреченских, в одно государство.

-Казахское ханство в первое время занимало территорию Западно­го Семиречья, долины Чу и Таласа. Оно объединяло как переместив­шиеся из Центрального и Южного Казахстана казахские роды и племена, так и местные. Правитель Могулистана Есен-Буга не имел реальных сил, чтобы остановить передвинувшихся сюда казахов. Он вступил в союз с казахскими предводителями, надеясь с их помощью обеспечить безопасность границ Могулистана от территориальных претензий Абулхайра, Тимуридов, набегов калмаков. После смерти Есен-Буги в 1462 г. в Могулистане наступило фактически полное безвластие. В этих условиях возникновение и упрочение Казахского ханства в Семиречье было вполне закономерным актом. Мухаммад Хайдар дуглат относит время образования Казахского ханства к 870 г. хиджры (1465—1466 гг.)⁷.