KazanUnivercity (Казанский университет), страница 2

О ткрытия ученика Н. Н. Зинина – А. М. Бутлерова подтвердили, что химическая лаборатория университета стала центром химической мысли страны. А. М. Бутлерову принадлежит честь создания теории химического строения органических веществ. Этой теории суждено было сыграть в органической химии такую же роль, которую сыграла периодическая система Д. И. Менделеева в неорганической химии. Исследования А. М. Бутлерова открывали дорогу синтезу новых органических веществ, закладывали фундамент современной органической химии.

С

В. Г. Имшенецкий

успехом продолжали славные традиции казанских химиков В. В. Марковников, А. М. Зайцев, Ф. М. Флавицкий. Плодотворно трудились астроном М. А. Ковальский, математики В. Г. Имшенецкий, А. П. Котельников, Ф. М. Суворов, П. С. Порецкий, механик И. С. Громека и другие.

Блестящими успехами прославилась казанская школа медиков. Еще в 50-е годы Е. Ф. Аристов провел ряд оригинальных исследований, пытаясь разгадать строение мозга. Сама школа формируется трудами терапевта – клинициста Н. А. Виноградова, гистолога К. А. Арнштейна, физиолога Н. О. Ковалевского. В 80-е годы имя профессора Е. В. Адамюка сделалось даже нарицательным: всех врачей окулистов в городе народ ласково называл «адамюки». Казань,- писала газета «Волжский курьер»,-сделалась местом поломничества для тысяч больных и не было, кажется, более известного имени из врачей среди населения востока России, как имя Адамюка». Фундаментальные работы профессора Е. В. Адамюка по-существу создали русскую офтальмологию.

Основоположником эксперементальной психологии в России стал В. М. Бехтерев, организовавший в университете психофизиологическую лабораторию. Его наблюдения обобщены в фундаментальном труде «Основы учения о функциях мозга». Выдающиеся исследования в области физиологии были деланы профессором Н. А. Миславским, в области электрофизиологии – профессором А. Ф. Самойловым, который широко применял при исследовании сердца и центральной нервной системы электрофизиологический метод.

Профессор-геолог Н. А. Головкинский первым начал интенсивно изучать геологию Волжско-Камского края; он явился основоположником учения о фациях, разработав проблем соотношения слоев различных геологических горизонтов. В 70-е годы формируется казанская школа геологов, представленная такими крупными учеными, как А. А. Штукенберг, П. И. Кротов, М. Э. Ноинский, М. Э. Янешевский. Основателями геоботанической школы стали С. И. Коржинский и А. Я. Гордягин.

М ировое признание получили так же труды ученых-востоковедов: арабиста Х. Д. Френа, тюркологов и иранистов А. К. Казембека, И. И. Хальфин, И. Н. Березина, Н. Ф. Катанова, синолога В. П. Васильева, монголистов О. М. Ковалевского и А. В. Попова. Славу казанским лингвистам принесли исследования И. А. Бодуэна де Куртене, а так же В. А. Богородицкого – основателя экспериментальной фонетики.

К

Х. Д. Френ

азанский университет играл огромную роль в культурном развитии края и многих других районов страны. Здесь следует сказать, что состав Казанского учебного округа вначале входили все Поволжье, Урал, Сибирь, Кавказ, Пензенская и Тамбовская губернии. Только после 1825 года Территория его несколько сократилась.

Важную роль в развитии культуры и просвещения играла университетская библиотека. Уже в 20-е годы она стала публичной, доступной для всех. Вскоре в ней была организована специальная «комната для чтения» периодических изданий. Университет выписывал около 50 русских, французских, немецких, английских газет и журналов.

В

А. Ф. Попов

1806 году в Казани было организовано общество любителей отечественной словесности. Вначале в него входили только преподаватели и студенты университета, но вскоре его членами стали любители литературы из Нижнего Новгорода, Перми, Астрахани и других городов Поволжья и Урала. Общество успешно развивало свою деятельность. В 1817 году вышел первый том его трудов – альманах, в котором были опубликованы произведения около двадцати авторов.

В 1811 году издательский комитет университета стал выпускать «Казанские известия» - первую провинциальную газету России. Она выходила один раз в неделю, публикуя сообщения о международной и внутренней жизни, научные статьи, исторические и этнографические материалы, литературные произведения. Первый в Поволжье литературный журнал «Заволжский муравей» так же издавался в 1832-1834 годах сотрудниками университета.

С 1821 года вместо «Казанских известий» университет стал выпускать журнал «Казанский вестник» и в виде приложения к нему – еженедельную газету «Прибавления к «Казанскому вестнику». Благодаря хорошо оснащенной университетской типографии Казань стала одним из крупных книгоиздательских центров страны.

Университет подготовил много талантливых педагогов. Среди них был отец В. И. Ленина – И. Н. Ульянов, блестяще окончивший университет в 1854 году и посвятивший всю свою жизнь просвещению трудового народа.

Царское правительство, открывая в Казани университет, ставило своей целью превратить его в оплот русификации и христианизации, в центр подготовки преданных ему кадров. Иной видели свою задачу передовые ученые-гуманисты. Они считали, что университет должен быть центром развития науки, образования и просвещения народов различных национальностей, изучения их истории, языка и литературы. Большую роль в становлении его таким центром сыграл Восточный разряд, где были созданы кафедры арабского и персидского, монгольского, армянского, санскритского, маньчжурского языков, а так же турецко-татарская кафедра.

Хотя царское правительство всячески ограничивало прием в университет лиц других национальностей, презрительно третируя их как «инородцев», в него все же попадали татары, башкиры, казахи, калмыки, буряты, монголы. Конечно, это были единицы, но они были первыми представителями своих народов, получившими высшее образование. Одним из замечательных воспитанников Восточного разряда был Дорджи Банзаров – первый бурятский ученый, известный просветитель-демократ.

П рофессора университета К. Ф. Фукса называли одним из первых людей, соединивших «русский и татарский народ тесными узами содружества». И в этом нет преувеличения: К. Ф. Фукс был первым исследователем быта казанских татар, он познакомил русского читателя с татарской народной поэзией.

Университет многое сделал для укрепления дружбы двух братских народов. В нем плодотворно работал видный татарский ученый и прсветитель И. Хальфин, который первым из татар был удостоен звания адъютанта. Он являлся автором многих работ и публикаций, представлявших большую научную ценность. С помощью Н. И. Лобачевского преподавателям университета стал и татарский крестьянин М. Г. Махмудов.

Б

К. Ф. Фукс

ескорыстную щедрую помощь и поддержку выдающемуся татарскому просветителю-демократу К. Насыри. Он был другом многих из них, активно участвовал в деятельности Общества археологии, истории и этнографии. То же самое можно сказать и о таких выдающихся представителях татарского народа, как Г. Ильяси, Ш. Марджани, Х. Фаезханов. В типографии университета были изданы десятки исторических и литературных памятников, учебников для татарских школ, философских и других научных сочинений. Первыми книгами, отпечатанными в ней, были брошюра Ф. Волкова «О прививании коровьей оспы», изданная на татарском языке, и «Азбука и грамматика татарского языка».

Казанский университет сыграл важную роль в развитии революционно-освободительного движения в России. Революционный дух среди его студентов был особенно силен. Уже в сороковых годах здесь действовал тайный политический кружок. Известный революционер В. В. Берви-Флеровский, вспоминая о своих студенческих годах в Казани, рассказывал о приезде в город трех посланцев из петербургского кружка М. В. Буташевича-Петрашевского и об их влиянии на студентов. С этими воспоминаниями перекликаются доносы инспектора о «тайных сборищах» студентов.

На формирование революционной идеологии в студенческой среде большое влияние оказывали передовые ученые. В их числе был выдающийся педагог-демократ Д. И. Мейер, работавший на кафедре гражданского права. В своих лекциях он гневно обличал крепостное право, неравенство сословий. Один из студентов писал о его лекциях: «Врезались в моей памяти воспоминания Мейера об Остзейском крае и раздражение, с которым он говорил о жалком положении крестьян… Такой искренний, правдивый, впервые встреченный протест открывал глаза на многое, что не замечалось до того времени».

В апреле 1849 года в своей заключительной лекции Д. И. Мейер выступил с пламенным призывом к своим ученикам: «Предчувствие не обманывает меня – я верю в близость переворота во внутренней жизни нашего отечества. Каждый, в ком есть человеческое сердце, невольно сознает всю нелепость крепостного права… Я не допускаю даже мысли, чтобы вы, питомцы университета, когда-нибудь оказались сообщниками постыдной торговли правосудием… Мало одного пассивного в отношении к злу, вы обязаны бороться с ним на каждом шагу, в каждый момент своей жизни, не останавливаясь ни перед какими затруднениями или жертвами».

Слова Д. И. Мейера мало кого оставляли равнодушным. Именно под его влиянием у студента университета Льва Толстого выраьоталось резко отрицательное отношение к крепостному праву. Под руководством профессора-демократа будущий великий писатель писал курсовую работу.

Студенты начинают участвовать в открытых политических выступлениях против царских властей. Одним из первых таких выступлений была их петиция с требованием отставки профессора физиологии В. Ф. Берви, который в своих лекциях ратовал против вторжения материализма в «святилище науки». Студенты добились своего: незадачливому профессору пришлось уйти в отставку.

Кумиром студентов был профессор истории, убежденный демократ А. П. Щапов. Он преподавал в университете меньше года, но память о нем надолго осталась в сердцах студентов. Уже первая его лекция, посвященная истории русского народа, вызвылы гром аплодисментов. Она прозвучала апофеозом деятельности декабристов. Г. В. Плеханов справедливо назвал эту лекцию «едва ли не единственным в истории наших университетов» явлением такого рода в ту эпоху.

Лекции А. П. Щапова звали студенчество на служение народу, на борьбу за его права, го слова не расходились с делом. Это ярко доказал 1861 год, когда была учинена кровавая расправа царских властей над безоружными крестьянами в селе Бездна, возмутившая всю передовую Россию. Это событие взволновало и казанских студентов. На многочисленной панихиде в память жертв, павших от рук царских карателей, прозвучали пламенные слова А. П. Щапова. «И вы, други, первые… - говорил он, - пали искупительными жертвами деспотизма за давно ожидаемую всем народом свободу. Вы первые нарушили наш сон, разрушили своей инициативой наше несправедливое сомнение, будто народ наш не способен к инициативе политических движений… Земля, которую вы возделывали, плодами которой питали нас, которую теперь желали приобресть в собственность и которая приняла вас мучениками в свои недра, - эта земля воззовет народ к восстанию и к свободе».

Слова А. П. Щапова облетели всю Россию. Недаром А. И. Герцен писал в «Колоколе» в 1861 году: «Как только пахнет свежим воздухом, здоровым, обещающим весну, то это, наверное, с Урала или из Казани, из Киева или из Харькова…». Щапова увезли из Казани под надзором жандармов.

О том, насколько были сильны Щаповские традиции в университете, показал «казанский заговор» 1863 года, когда студенты приняли участие в подготовке вооруженного крестьянского восстания против царизма. «Нравственное обаяние личности Щапова, его огненная речь к студентам необходимости изучения русского мужика, его нужд, его умственного просвещения сделали из них истых демократов, борцов за права угнетенных и униженных»,-писал один из участников студенческого освободительного движения И. М. Красноперов.

Прошло около десяти лет – и снова Казанский университет приковал внимание всей России. На сей раз, это было связано с делом Лесгафта.

П. Ф. Лесгафт был избран на кафедру анатомии в 1868 году. С первых же шагов своей деятельности он проявил себя последовательным ученым-демократом, противником реакционной политики царизма в области просвещения.

В январе 1871 года был издан царский указ о «недопущении лиц женского пола к слушанию лекций совместно со студентами». Однако в аудиториях, где преподавал выдающийся ученый, стало появляться все больше девушек, решивших посвятить себя медицине. Среди них была и Вра Фигнер, будущая знаменитая революционерка.

Демократ по убеждению, П. Ф. Лесгафт не мог мириться с политикой царизма, стремившегося превратить университет в учреждение для подготовки верноподданных ему чиновников. Он публично выступал против этого в «Петербургских ведомостях», разоблачая произвол, чинимый в Казанском университете попечителем Шестаковым. Затем он опубликовал еще одну статью с резкой критикой порядков , сложвшихся в университете. Этого власти уже не могли перенести: П. Ф. Лесгафт был отстранен от преподавания и уволен из университета. В знак солидарности с ним профессора Н. А. Головкинский , А. Я. Данилевский, В. Г. Имшенецкий, В.В. Марковников, А. И. Якобий, А. Е. Голубев и П. И. Левитский подали в отставку.