53558 (История развития законодательства московской Руси), страница 5

Сюда же примыкали заговоры и мятежи, бесчестье и брань в адрес государя.

Должностная преступность в Судебнике 1497 г. упоминается в виде запретов взяточничества, мздоимства, злоупотреблений властью, без установления конкретных репрессивных мер. Страна управлялась узкой группой лиц, в отношении которых государство ограничивалось превентивными запретами. В Судебнике 1550 г. взяточничество уже рассматривается как уголовно наказуемое деяние. По некоторым мнениям, идея служебного долга была на Руси достаточно развита и европейское право не знает такого целенаправленного воздействия в борьбе с злоупотреблениями и коррупцией, как русские Судебники. Следует отметить, что коррупция и злоупотребления властью особенно развились в царствование Ивана IV и в опричное время. Ответственность за должностные преступления имела сословный характер: высшее боярство выплачивало штрафы, дьяков наказывали тюрьмой, подьячих – торговой казнью.

Преступления против личности и собственности в большинстве случаев объединены (татьба, разбой, грабеж). Смертной казнью могла наказываться церковная и “головная” татьба. Действовал принцип личности и собственности всех сословий, хотя ответственность за преступную деятельность имела сословный оттенок. В центре стояла охрана жизни, принадлежащей Богу, и за душегубство разбойники карались смертью. Бытовые убийства Судебники регулируют недостаточно ясно.

За обычную кражу били кнутом, заставляли возместить ущерб и сажали в тюрьму до тех пор, пока виновного не брали на «крепкие поруки». При вторичной краже, при разбое и грабеже тщательно расследовалась связь подозреваемого с «лихими людьми», при обнаружении ее могла следовать смертная казнь. Судебник 1497 г. устанавливает, что при отсутствии денежных средств вор должен отработать убытки. Судебники за все виды посягательства на личность и собственность предусматривают имущественно-штрафные взыскания. За нарушения межи князя или боярина били кнутом и наказывали штрафом в 1 руб.; за нарушение крестьянской межи также полагался денежный штраф.

Централизация государства благоприятно складывалась на торгово-экономической деятельности. Но преступность в этой сфере приобрела организованный характер, участились финансовые злоупотребления. Поэтому возникла необходимость в регламентации торговых пошлин, охране торговли. В 1553 г. в Москве состоялась массовая казнь преступной организации, занимавшейся подделкой монет. К середине XVI в. по всем торгам разослали единые меры для торговли. Употребление старых влекло уголовную ответственность: сначала штраф, а потом тюремное заключение.

Религиозные преступления в Судебники не были включены, и практика здесь имела свои особенности. За тяжкие религиозные преступления виновные подвергались двойному преследованию со стороны государства и со стороны церкви. Как и в Европе еретиков сжигали, но в сравнении со странами Европы число казненных на Руси было в тысячи раз меньше. Русскому праву не был свойственен террор ради террора. Еретиков сжигали лишь тогда, когда в их действиях видели социальную опасность. Церковь осуществляла свою деятельность в духовной сфере более последовательно, на Руси не было инквизиции, а принцип духовной свободы долгое время занимал важное место.

Уголовные наказания в Судебнике 1497 г. были значительно мягче, нежели в странах Западной Европы, хотя карательная практика средневековья везде отличалась достаточной жестокостью. В русских уголовных наказаниях отсутствует свойственная Западу идея превентивного террора, они более идеологизированы (связаны с религиозными воззрениями), направлены на изменение духовного облика и поведения преступника, на сохранение его в лоне общественной жизни.

Смертная казнь в Судебнике 1497 г. предусмотрена примерно в десяти случаях. Действовало правило, согласно которому государь мог помиловать приговоренного. Власть понимала, к каким гибельным последствиям мог привести террор в отношении собственного населения. Мнения западной науки о русском деспотизме мало соответствует действительности. В литературе имеются указания, что в германской Каролине (1523 г.) смертная казнь предусматривалась гораздо чаще – в 44 случаях. Анализ летописей, показывает, что с времени правления Ивана III (с 1462 г.) до середины XVI в. связи с борьбой с «лихой преступностью» даже по политическим заговорам против Москвы казни применялись очень ограниченно. Огромную роль в этом играла национальная идеология, согласно которой преступник после смерти отвечал лишь перед Богом, а светская власть не вправе предрешать его судьбу. Отсюда – строгое соблюдение погребальной обрядности. Изуверские способы казней не были распространены: наиболее приемлемым считалось отсечение головы, разбойников вешали, фальшивомонетчикам (как и в Европе) заливали горло металлом.

Телесные наказания в Судебниках представлены довольно широко. Однако русскому праву было чуждо изуверство ради устрашения. В отличии от «цивилизованной» Европы на Руси не выкалывали глаза, не отрубали части тела. Конечно, в этом сказывался прагматический подход: инвалид не был нужен обществу, обремененному войнами и тяжким трудом.

В основе применения телесных кар лежали болевые наказания (особенно кнут), чтобы посредством боли и страданий заставить преступника следовать государственным предписаниям. Судебник 1497 г. предусматривает применение кнута (торговая казнь) к феодалам, замешанным в антигосударственных заговорах, за посягательства на собственность (кражу), за порчу межевых знаков.

« 62. О МЕЖАХ. А кто сореть межу или грани ссечет…ино того бити книтием, да истцу взяти на нем рубль».

К середине XVI в. телесные наказания пропагандируются в семье (нравоучительные побои). К этому времени сложилась ситуация, когда палки и плети стали одним из методов «наведения должного порядка» в работе государственных учреждений и в быту. В этом проявилась логика государственной политики. «Раздача боли» подданным в политике Ивана IV очень важный фактор.

Судебник 1550 г. вводит болевые наказания за должностные преступления: фальсификация протоколов суда, подделка документов, корыстные злоупотребления, необоснованные обвинения во взяточничестве (ст. ст. 5, 28, 47, 53, 54, 99). Одновременно он предусматривает применение кнута по «лихим делам» как пыточного средства и сохраняет его для случаев Судебника 1497 г.

В середине XVI в. стали практиковаться так называемые «правежи» – битье толстыми с целью принудь к уплате долгов. В 50-е они были законодательство урегулированы. После месячного правежа неплательщик выдавался «головую до искупа». Наказания такого рода свидельствуют о проникновении «палочной» дисциплины в народный быт.

Тюремное заключение в Судебнике 1497 г. не упоминается, преступники могли помещаться в монастырском подвале или на срок «сколько государь укажет». Государство еще не имело возможности обременять себя расходами на содержание заключенных, тюрьма была уделом высокопоставленных лиц.

Толчком к развитию меры наказания в виде лишения свободы послужило разрастание массовой преступности, хотя порядок содержания в тюрьмах был еще не определен. В этой связи практиковалось «окование в железо» во избежании побегов. В 30-50-х годах XVI в. в ходе земско-губных реформ появились тюрьмы, которые обслуживались населением. Имелись случаи нападений на места лишения свободы преступных группировок с целью освобождения собратьев и тюремных поджогов.

Судебник 1550 г. упоминает тюремное заключение уже в 21 случае (для служащих, «лихих людей», лжесвидетелей). Тюремное заключение становится самостоятельным видом наказания, осознается его влияние на преступников и встает вопрос о сроках заключениях, но он начинает разрабатываться уже после Судебника 1550 г.

Штрафы в Судебниках выступали как дополнительный вид наказания за большинство преступлений (вместе с телесными наказаниями и тюремным заключением). Как самостоятельное наказание штраф назначался за оскорбление и бесчестье (ст. 26 Судебника 1550 г.) Штрафная система была сословной. Более высокие штрафы предусматривались для высокопоставленных лиц, но и за бесчестье представителей высших сословий платили больше (за гостя – 50 руб., торгового и посадского – 5, крестьянина – 1). За бесчестье женщин выплачивалась двойная сумма штрафа.

5.5.Развитие уголовного права до Уложения 1649 г.

В период опричнины национальная карательная доктрина была забыта, в стране полыхал террор. Однако по своим масштабам опричные репрессии не превышали аналогов в Европе.

В Уложении 1649 г. репрессивность хоть и возросла, но в целом его теоретическую основу составляли традиционные религиозно-терпимые взгляды на уголовное право.

Политическая конфронтация вызвала усиление политических преследований в XVII в., борьбу с «подысканием царства» в период самозванчества. Еще со времен Ивана VI стояла проблема ограждения преследования родственников виновных. При вступлении на престол В. Шуйского (1606 г.) была утверждена «крестоцеловальная запись» о гарантиях неприкосновенности личности и укреплении общегосударственной законности. Царь обязывался заботиться о безопасности всех сословий, подданные получали гарантии личной независимости, тщательного разбора обвинений, защиты от доносов, справедливого суда. Закреплялся принцип индивидуальной ответственности для всех сословий, запрещалось преследование невинных родственников и членов семьи. Положения этого документа впоследствии вошли в Уложение 1649 г.

В рассматриваемый период совершенствовалось законодательная регламентация отдельных преступлений. Довольно обстоятельно разрабатывались формы должностных преступлений (подделка документов, печатей, превышение и злоупотребление властью и т. д.) Все это позволило в Уложении 1649 г. разбить виды преступлений по главам и систематизировать их. Важные изменения коснулись уголовных наказаний центрального института средневекового уголовного права.

Изуверские способы казней, применяемые Иваном IV, не утвердились в русском праве. Основными формами лишения жизни по-прежнему оставались обезглавливание и повешение, вне закона стояло утопление (поскольку это лишало казненного погребения и погребальной обрядности). Приговоренные к смерти преступники имели право на исповедь, содержались некоторое время в «покаянной избе».

Телесные наказания по-прежнему не сопровождались изуверством и остались, по сути, болевыми. Развивается символический талион, например урезание языка за богопротивные речи. Однако отрезание ушей, рвание ноздрей было связано не с устрашением, тем самым преследовалось цель пометить преступников при отсутствии документов. Указ от 19 мая 1637 г. регламентировал нанесение знаков-букв на лице разбойников и татей.

Важнейшее значение имели штрафы. В русских Судебниках до Уложения 1649 г. соотношение развития всех видов штрафов и материальных взысканий с телесными наказаниями составляло 2:1, то есть государство стремилось действовать прежде всего рублем.

Тюремное заключение приобретает «исправительный характер», устанавливаются сроки лишения свободы. В XVI в. тюрьмы строятся во многих городах, происходит становление общегосударственной тюремной системы.

5.6. Уголовное право в Уложении 1649 г.

Преступления в Уложении представлены в определенной системе. На первом месте стоят религиозные, на втором – государственные, далее рассматриваются менее опасные деяния против личности, собственности, должностные, воинские.

Религиозные преступления (богохульство, нарушение церковной службы, бесчинства в церкви) впервые подробно регламентируются светским правом. Это обусловлено реакцией на духовное брожение в русском обществе, которое вскоре закончилось религиозным расколом. Богохульство каралось сожжением на костре, смерть предусматривалась и за еретичество. Былой либерализм угасал, религиозные преступления приобретали политический смысл.

В политических преступлениях (измена, заговоры, сношения с врагом) закон защищал уже не государство, а государя. За обнаружение умысла на злое дело, даже без материальных последствий предусматривалась смертная казнь. Смертью карался «скоп и заговор» против власти. В дополнение следовала конфискация имущества преступника. Однако принцип неответственности родственников виновного в политическом преступлении сохранялся. Оскорбления (хулу в адрес государя) кодекс не предусматривает, эти действия рассматривались в особом судопроизводстве – «Слово и дело». Особа монарха окружалась священным ореолом, в гл. 3 Уложения на царевом дворе запрещалась брань, запрещалось обнажать саблю (за это могла отрубаться рука), стрелять из оружия, драться и т. д.

Должностные преступления и преступления против порядка управления были весьма многочисленны (взятка, вынесение ложных приговоров, подделка, документов, лжеприсяга, нарушение порядка судопроизводства и т. д.). За них предусматривались штрафы, телесные наказания, тюремное заключение.

В отношении воинских преступлений (побег со службы, нарушение правил службы и т. п.) применялась конфискация части поместий и кнут. Особенностью русского права была защита мирного населения от произвола армии. Предписывались возмещения вреда за истребление имущества, казнь за насилие над женщинами.

Преступления против личности и имущества – самые многочисленные в Уложении. Закон требовал тщательно выяснять, было ли совершено умышленно или по неосторожности. В первом случае обычно следовала смертная казнь, во втором – менее суровое наказание. Угроза убийством влекла внесение многотысячного залога, дабы предотвратить ее реализацию. При случайном убийстве (ошибка на охоте и т. д.) ответственность не наступала. Отягощающим обстоятельством считалось убийство господина зависимым человеком, убийство родственников или родителей.

Уложение сохранило принцип всесословной жизни личности: жизнь человека принадлежит Богу. В ином ключе представлены преступления против чести и телесной неприкосновенности. Ценность личности определялась сословным положением, за посягательства на высшие сословия штрафы назначались довольно высокие. Всего в Уложении штрафы предусмотрены в 29 % статей.

В области имущественных преступлений особое внимание уделялось татьбе, разбою и грабежу. Смертная казнь за кражу назначалась уличенному в ней в третий раз. Для «лихих людей» предусматривалась казнь, обычным похитителям резали уши (это была своего рода «справка о судимости») и сажали их в тюрьму. При имущественных посягательствах закон требовал возмещения вреда пострадавшему.

Законодатель стремился устранить склонных к преступной деятельности, исправить преступников, восстановить справедливость возмещением им вреда. Смертная казнь в Уложении предусматривается за наиболее опасные преступления (богохульство, сдача города неприятелю, подделка денег, изнасилование, поджог, третья татьба и т. д.)

Телесные наказания назначаются Уложением в 140 случаях. Очень редко упоминается о членовредительстве (всего в нескольких статьях), сохраняется приоритет болевых наказаний, чтобы принудить преступников следовать предписаниям государства доступными для того времени способами. Урезание ноздрей (для «табачников») и ушей (для татей) было способом символического указания на характер преступной деятельности. Таким образом, применение телесных кар обуславливалось идеей целесообразности наказаний. Часто телесные наказания совмещались со штрафами, причем последние играли огромную роль. Телесные наказания предусмотрены в 16 % статей.

Тюремное заключение предусмотрено более чем в 40 раз. Различается заключение до «порук» (под гарантию местных жителей), до указа, на определенный срок, до смерти. Заключение на определенный срок свидетельствует о признании его исправительной мерой. В отношении «лихих людей» по Уложению тюрьма не играла никакой роли, они содержались там до смерти, или до других обстоятельств. Однако простых преступников сроки содержания в тюрьме колебались от трех дней до четырех лет, причем очень часто практиковалось лишение свободы на несколько недель или месяцев. Идея краткосрочного заключения как исправительной меры была в кодексе ведущей. Тюремное заключение предусматривалось за нанесение побоев, бесчестье, кражи, оскорбления, нарушение порядка деятельности государственных учреждений.

Строительство тюрем закрепляется в Уложении как государственная обязанность. В это время стали практиковаться принудительные работы заключенных.