14599-1 (Украина и Россия: в зоне отчуждения)

Украина и Россия: в зоне отчуждения.

К критике политологической парадигмы современной украинистики.

Участие Украины в блоке ГУУАМ, организация маневров НАТО в Причерноморье и Крыму, политика «деруссификации» восточных и южных регионов страны, невнятная позиция в «югославском вопросе» – эти, и целый ряд других фактов, со всей очевидностью свидетельствуют о том, что сегодняшняя Украина - недружественное России государство.

И этому обстоятельству есть ряд объяснений, главными из которых являются: боязнь украинской экономической элиты утратить контроль над сырьевыми, промышленными, человеческими ресурсами страны, в случае прихода в Украину российского капитала; стремление коррумпированной политической элиты избежать ответственности в случае восстановления властной вертикали с центром в Москве; нежелание части украинской интеллигенции поступится материальными и социальными благами, происходящими из независимого статуса украинского государства.

Между тем, в историческом, культурном, ментальном, и даже в языковом отношениях (различия русского и украинского языков - меньше, нежели баварского и саксонского), восточнославянские народы настолько близи друг другу, что единственным логическим обоснованием их раздельного государственного существования оказывается враждебная России политическая платформа^1[1]. Сегодня в Украине к ее формированию активно привлекаются носители местных и местечковых политических настроений, из Волыни и Галичины, которые, в силу особенностей исторического развития своих регионов (в разные исторические периоды эти земли входили в состав Польши, Австро-Венгрии, проч.), рассматривают союзнические отношения Украины и РФ в качестве аналога оккупации края тоталитарными империями XYI-XIX веков. Однако, в действительности, контроль над развитием политической ситуации в Украине, по-прежнему, осуществляет украинское провинциальное чиновничество^2[2], сформированное годы советской власти, и ныне жестко, а порой – и жестоко – отстаивающее корпоративные интересы под «жовто-блакитными» знаменами.

С другой стороны, правящая российская политическая элита и, связанный с ней, крупный промышленный и финансовый капитал сегодня не имеют серьезных интересов в Украине. И это также поддается объяснению. Экономическая ситуация в Украине в настоящий момент настолько напряженна, что для ее стабилизации необходимы существенные финансовые вложения (инвестиции в основной капитал). Причем, как в самых развитых в промышленном (Донбасс, Днепропетровск), так и в самых благодатных в природном отношениях (Новороссия, Крым) регионах. Как известно, инвестиции в основное производство по определению имеют долгосрочный характер, а наибольшую прибыль сегодня приносит трейдерская деятельность. Поэтому прагматичной российской бюрократией Украина рассматривается, как конкурент на мировом рынке инвестиций, а российский капитал интересует в ней исключительно выгодное транзитное положение^3[3].

В силу сказанного, российский капитал и российская бюрократия время от времени осуществляют незначительные финансовые вливания в различные маргинальные образования в Украине (всякого рода «Русские общины», проч.) и в аналогичные им общественные структуры в Москве. Подлинное назначение этого финансирования состоит, с одной стороны, в «выпускании пара» пророссийски настроенного украинского населения, а с другой – в организации перманентного политического давления на украинский истеблишмент с целью оптимизации транспортировки российских углеводородов по территории Украины. В итоге, российские националистические движения в Украине оказываются зеркальным отражением организаций украинских националистов; причем, истинные политические задачи и тех, и других, не имеют ничего общего с подлинными интересами, как украинского, так и российского народов^4[4].

Впрочем, последнее обстоятельство российские и украинские правящие кланы волнует мало.

Между тем, государству Россйскому, российскому и украинскому народам жизненно необходимы тесные союзнические отношения. И вот почему.

Исторически сложилось так, что Россия формировалась, как крупная континентальная держава - один из основных экспортеров (в разные – различного) сырья на мировые рынки. Россия по своей природе (см. Н. Бердяева) - конгломерат разноязыких (культурно и цивилизационно нетождественных) народов, объединенных крепкой государственной властью. У истоков формирования российской государственности находится Киевская Русь, возникшая на торговом пути «из варяг в греки».

В историческом плане, окончательный разрыв Украины и России означает разрушение исторической преемственности российской государственности и, тем самым, ставит под сомнение ее легитимность. Украинская же сторона в этом случае не обретает ровным счетом ничего, поскольку лишается опоры на многовековой опыт совместного государственного строительства российского и украинского народов и возвращается к временам запорожского казачества.

В социальном смысле, государственное разграничение братских народов, их политическое противостояние создают исторический прецедент, способный спровоцировать разрушение общероссийского социума (если украинцы и русские не сумели ужиться в едином государстве, то, что в нем делать татарам, грекам, цыганам, чувашам, якутам и т.д., и т.п.?), подрывает веру людей в незыблемость государственных институтов, что очевидным образом не способствует консолидации общества и укреплению, как российской, так и украинской государственности^5[5]. При этом, негативное восприятие русскими украинцев, и наоборот, ведет к раздвоению - как российского, так и украинского - общественного сознания, что уже имеет и, с неизбежностью, будет иметь далеко идущие ментальные последствия.

В геополитическом и военно-стратегическом смысле, разрыв России с Украины обнажение южного и юго-западного флангов обороны РФ, их открытость для сухопутного (как известно, наиболее действенного) проникновения извне и, как следствие, предполагает возрождение в полном объеме «восточного вопроса». В сложившейся ситуации, Россия теряет военно-стратегическую инициативу не только в Кавказском регионе и в Закавказье (неужели «подвиги» Шамиля Басаева были бы возможны, если бы сохранялся союз Украины и России?)), не только в бассейне Черного и Каспийского морей, но и в бассейне Средиземноморья и на Ближнем Востоке (где находятся мировые запасы нефти и газа), и даже - при определенных условиях - по всему периметру своих южных рубежей. Украина же в этом случае приобретает статус самой крупной в Европе в территориальном смысле, но достаточно слабой в военно-техническом отношении «суверенной» державы, на развитие внутриполитической ситуации в которой сможет оказать влияние любая заинтересованная в этом сторона.

В геоэкономическом аспекте, потеря Россией Украины, с одной стороны, ведет к появлению еще одного крупного конкурента РФ на сельскохозяйственных рынках и рынках труда Центральной Европы, Балкан, в бассейнах Дуная и Черного моря (кто не помнит сигареты «Opal» и консервированный болгарский перец?), а, с другой, - существенно ограничивает возможности РФ по закреплению на причерноморском перекрестке торговых путей (имеются в виду Центрально-Европейская, Мало-Азиатская и Ближне-Восточная перспективы). С точки же зрения Украины, обрушение экономических связей с Россией с неизбежностью ввергает этот край в перманентный экономический хаос, свидетелями чего все мы сегодня являемся.

Наконец, в гуманитарном смысле, (об этом говорят общедоступные данные украинских статистических источников), развал союза Украины и России, приводит население – особенно Восточной Украины – на грань физического уничтожения, утраты национальной самоидентификации, разрушения привычной среды обитания Человека. А перед Россией во весь рост встает проблема «соотечественников за рубежом», проблемы «приграничных территорий, регуляции миграционных потоков, обострения преступности, разрушение нравственных основ существования общества и т.д., и т.п.

Иными словами, интересы российского и украинского народов и интересы их политических и экономических элит в настоящее время решительно разнятся: правящие страты указанных государств заинтересованы в государственном размежевании украинцев и россиян, а народы – в объединении.

Нищета экономизма.

В России существует устойчивое представление о том, что Украину можно «принудить» к союзу с РФ экономическими мерами. И, казалось бы, для этого мнения есть все основания: специфической особенностью экономики Украины является чрезвычайная энергоёмкость промышленного производства, причем своих источников электроэнергии в стране не хватает; с другой стороны, в виду отсутствия серьезной сырьевой базы, экономика Украины переживает перманентный топливный кризис. Естественным поставщиком энергоносителей для Украины является Российская Федерация. При этом, по мнению ряда ведущих отечественных и зарубежных аналитиков, ни один мировой поставщик энергоресурсов не сможет заменить Россию на топливно-энергетическом рынке Украины даже в отдаленной перспективе.

В этой связи, у ряда российских политиков создается иллюзия возможности, путем оптимизации менеджмента рынка топливно-энергетических ресурсов, изменить расстановку сил на политическом и экономическом Олимпе в Украине и, тем самым, - в частности – повлиять на положение русско-культурного населения в этом государстве (читай: ограничить миграционные потоки, обрушившиеся на РФ).

Вот почему на всех российско-украинских саммитах последнего времени стояли три основные проблемы: 1. Полное закрытие Чернобыльской АЭС с перераспределением ее нагрузки на мощности РАО ЭС; 2. Обеспечение транзита российских углеводородов в Западную Европу; 3. Выплата украинских долгов за энергоносители.

К настоящему времени первая проблема, похоже, уже решена. В Сочи, и в Москве, Кучма и Путин, Ющенко и Касьянов договорились о закрытии Чернобольской АЭС. Не так давно, в Киев даже организовал «торжественное мероприятие», посвященное этому событию, на которое пригласил российского премьера Касьянова^6[6].

Однако пойдет ли закрытие ЧАЭС на пользу украинскому потребителю?

Как показывают события в Приморье, РАО ЭС работает едва ли эффективнее Оптового рынка. К тому же, по большому счету, украинский потребитель не имеет средств для оплаты электроэнергии: все равно какой – российской или украинской. Между тем, массовое закрытие нерентабельных украинских электростанций, с неизбежностью последующее вслед за приходом на украинский рынок РАО ЕС, высвободит тысячи рабочих мест. Причем, вслед за электростанциями «цепная реакция» пойдет по целым отраслям украинской промышленности. В итоге, в новой ситуации «веерные отключения» электроэнергии будет осуществлять не уже Тимошенко, а Чубайс.

Сегодня, в сложной политической ситуации, сложившейся после обнародования депутатом Морозом скандальных заявлений президента Украины (в связи с исчезновением журналиста Гонгадзе), на встрече с российскими предпринимателями, Кучма заверяет Россию в том, что украинским правительством «продуманы жесткие механизмы контроля за выполнением принятых решений». Но, честно говоря, верится в это с трудом. И не только потому, что Кучма и его окружение, много раз обманывали Россию прежде. Просто трудно поверить в то, что, обладающая всей полнотой политической власти в стране, украинская политическая элита без боя сдаст командные позиции в такой ключевой отрасли экономики, как энергетика. Тем более, что возможностей для сопротивления у нее теперь (поклон Касьянову!) – более чем достаточно^7[7].

(К слову сказать, полная остановка ЧАЕС потребует восемь лет. А сколько времени нужно Чубайсу для того, чтобы доказать украинскому потребителю неэффективность российского менеджмента? Спросите у жителей Приморья!)

В сущности, Россия сегодня берет на себя ответственность за положение дел в энергетическом комплексе Украины. Причем, российский предприниматель намеревается играть на «чужом» экономическом пространстве одновременно против украинских властных структур, формирующих (и постоянно меняющих) здесь «правила игры», украинского бизнеса и, в конечном счете, неплатежеспособного украинского народа.

Много ли, при таких условиях, у России шансов на успех?