ref-20892 (Шарль Морис Талейран), страница 4

Приближались революционные события 1789 года. Он, во что бы то ни стало, хотел стать депутатом от местного духовенства в Генеральные Штаты. Талейран подготовил наказ епископства Отена ¹. Талейран предложил программу реформ, ведущих к буржуазной монархии. Он предлагал:

1. юридически определить права каждого гражданина;

2. признание любого общественного акта законным в королевстве, только с согласия нации;

3. народу принадлежит и контроль над финансами;

4. основы общественного порядка – собственность и свобода: никто не может быть лишен свободы, кроме как по закону;

5. наказания должны быть одинаковыми для всех граждан;

6. провести инвентаризацию имуществ в королевстве и создать единый национальный банк» ².

2 апреля 1789 года его избрали депутатом Генеральных Штатов от духовенства Отена. 12 апреля, в день пасхи, он отбыл в Париж. «Я отказался от епископства Отенского и помышлял лишь об удалении от первого пройденного мною жизненного поприща. Я отдал себя во власть событий и мирился со всем, лишь бы только остаться французом. Революция предвещала народу новые судьбы; я следовал за ее ходом и за ее превратностями. Я отдал ей в дар все свои способности, решив служить своей стране ради нее самой, и возложить все свои надежды на конституционные принципы, которые, казалось, близки к осуществлению» ³.

Таким образом, уже в юности, а затем в молодости у Талейрана обнаруживаются незаурядные способности тонкого политика. Он легко пишет одну политическую программу за другой, легко добивается поставленных целей. У него уже тогда можно заметить те черты характера, которые окажутся главными в его дипломатической деятельности. Это: целеустремленность, дальновидность, хитрость, практичность, тонкий ум. Для него уже тогда единственно верным направлением в жизни становится нажива, он стремится жить красиво и без лишних неудобств.

Глава II

Начало политической деятельности.

1. Епископ Отенский и революция.

Французский ученый Альбер Собуль заметил: “ Талейран всегда оставался Талейраном. Для него личные интересы, его хромоногое «я» стояли в центре вселенной, но он был талантлив. В 1789-1791 он был словно пьян от свежего воздуха революции. Он объективно, независим от своих внутренних побуждений и расчетов, работал на восходящий класс - крупную буржуазию, к которой его привлекали звон золота и ощущение близости власти”.¹

Шарль Морис придерживался известной системы политических взглядов. Оторванный на время от общественной жизни предреволюционного периода из-за своего физического недостатка, он имел возможность наблюдать современное ему общество как бы со стороны, мысленно отыскивая свое место в жизни. А мысли о собственной судьбе приводили его к размышлениям о будущем страны.² Он всегда сохранял себе позиции к отступлению. Считал, что «только глупцы неизменно сохраняют верность одним и тем же общественным идеалам; политики - реалисты приспосабливаются к обстоятельствам, и именно беспринципность является их лучшим оружием; оппортунизм в политике полезен и необходим; политическая интуиция – дар божий – помогает своевременно заметить повороты исторического пути и принимать правильные решения» ³ - такова была жизненная концепция Талейрана.

Е.В. Тарле в своей работе ставит вопрос о том, предвидел ли Талейран революцию. И отвечает: « ее наступление предвидели и не такие умы, но мало кто предсказал хотя бы даже в общих чертах ее дальнейшее развитие и особенно ее формы» ¹

В своих мемуарах Талейран пишет следующее: «    Королевская власть превратилась в простую тень, и притом тень, бледневшую с каждым днем. Нужно было, прежде всего, не подвергать эту слабую власть никаким опасностям, а ей создавали затруднения, пытаясь раньше времени вернуть утраченное ею реальное значение…. Казалось, что король подобен тростнику, торжествующему над силой ветра потому только, что он ей не сопротивляется. В таком положении вещей король счел себя вынужденным, несмотря на свое личное нерасположение, призвать Неккера, который умел при помощи произведений, потворствовавших господствовавшим идеям, опубликованных в умело выбранные сроки, привлекать к себе внимание публики, и я уверен, что еще в 1788 году король не мог сделать худшего выбора. В период чисто внутреннего кризиса поставить во главе всех дел иностранца, обывателя маленькой республики, не принадлежащего к вероисповеданию большинства народа, который не мог сделать ничего иного, как созвать Генеральные штаты и притом плохо созвать» ².

5 мая 1789 г в Версале начали свою работу Генеральные Штаты. Там он энергично и не бесплатно занялся тем, что сейчас называется "лоббирование", и за хорошие деньги продавал свой голос то одной, то другой фракции. Знаменитый вождь "третьего сословия" Мирабо в сердцах говорил о нем: "За деньги Талейран продал бы честь, друзей и даже свою душу. И не прогадал бы, получив золото за навозную кучу". Правда, Мирабо и сам не брезговал взятками, как и прочие пламенные революционеры.³

« Очень скоро в первые недели после начала заседаний, Талейрану стало ясно, что надвигаются такие времена, когда опасно сидеть между двух стульев. Он без колебаний покинул погибающий корабль и поспешил перебраться в более безопасное помещение, он перешел из зала духовенства в зал третьего сословия.

Талейран твердо знал, что старый режим нужно немедленно пустить на слом и провести все требуемые буржуазией реформы. Для Талейрана революционный процесс был с самого начала и остался до конца дней его по существу в полной мере неприемлемым, враждебным, губительным. Он никогда, ни на один момент не принимал искренне, не мирился от души с полной передачей власти народной массе. Отвращение и боязнь – других чувств к восставшим Талейран никогда не питал».¹

Через два дня после взятия Бастилии, когда Париж был уже во власти революционной национальной гвардии, а король уже был готов уехать в Версаль, Талейран попытался спасти положение.²

Талейран был одним из немногих, кто открыто выступал за неприкосновенность личности короля. Он искренне верил в нерушимость законов Франции, относительно власти короля. И сильно желал оказать помощь Людовику XVI – законному королю Франции. Талейран потребовал аудиенции. В беседе с королем он предложил на рассмотрение Людовику XVI проект спасения короны, где главная роль отводилась военному столкновению армии короля и сил восставших.³ Талейран в своих мемуарах описывает два способ спасения монархии, но потом заявляет, что «сам император уже смирился со своей участью и нисколько не хотел сопротивляться надвигавшимся событиям».⁴

Узнав о взятии Бастилии, Талейран пришел в ужас. Он ненавидел толпу и боялся ее, понимая, что она разрушит всю любимую им "сладость жизни".⁵

Талейрана отличала его дальновидность и рассудительность, эти качества его не раз выручали. 1789-1791 года время смятения для Талейрана. Он выжидал: “к какому лагерю присоединится, на чью сторону встать?” – этот вопрос мучил Талейрана до тех пор, пока он не убедился в необходимости выступить в поддержку революции. До этого времени он не покидал лагерь монархии и открыто не поддерживал революционных действий и не осуждал монархии.²

Революция была совершена, как говорили, против абсолютной монархии. А между тем сама она готовила цезаризм. Проницательные умы не ошибались в данном случае.³

Парламентская карьера епископа из Отена была стремительной и блестящей. Он занимал посты почетных членов первого и второго конституционных членов, председателя учредительного собрания и члена его дипломатического комитета.

26 августа 1789 года Учредительное собрание приняло декларацию прав человека и гражданина, провозгласившую принципы буржуазной демократии: свободу, равенство, братство. Статья шестая, принятая в редакции Талейрана говорила о законе как выражении «всеобщей воли», признавала его обязательность для всех, утверждала равный доступ всех граждан к должностям и занятиям в «соответствии с их способностями».⁴ Таким образом, Талейраном было сформулировано одно из естественных прав человека и гражданина.

В это время в конце лета и осенью 1789 года Учредительное собрание было озабочено гнетущим вопросом о финансах. Предстоял обильный выпуск бумажных денег, для которых следовало найти хоть некоторое обеспечение. Таким обеспечением мог послужить огромнейший земельный фонд, принадлежавший католической церкви во Франции, который следовало отнять у духовенства и перечислить в казну.

И вот, 11 октября 1789 года епископ Талейран потребовал конфискации имущества духовенства, от имени комитета, учрежденного 28 августа, с целью рассмотрения проекта о займах.¹ Как замечает Виконт де Брок: «это предложение было столь оскорбительно со стороны служителя церкви и сопровождалось скандалами его вероотступничества²

По идее Талейрана эта мера должна была сломить могущество церкви, которая являлась важнейшей опорой феодально-абсолютистского строя, и в то же время способствовать разрешению финансового кризиса в стране. Церковь была лишена также ряда привилегий, обязанностей и прав, перешедших к государству, установившему контроль над всей деятельностью церкви.³

Парламентская карьера Талейрана развернулась блестяще, ему поручались доклады по важнейшим вопросам. 16 февраля 1790г. Талейран был избран председателем Учредительного собрания, как «горячо преданного делу революции» ⁴.

Популярность Талейрана особенно возросла после того, как 7 июня 1790г. с трибуны Учредительного собрания он предложил отныне отмечать день взятия Бастилии как национальный праздник Федерации.

Альбер Собуль по этому поводу заметил: “праздник Федерации 14 июля 1790 года был пиком парламентской карьеры Талейрана. Вскоре началось падение его популярности.⁵

12 августа была принята гражданская конституция духовенства, которая представляла собой для духовных лиц альтернативу или быть богоотпущенниками или же мятежниками. Благодаря этому у государства появилась возможность преследовать непокорных священников. Роль священников была сведена к роли чиновников. Были уничтожены все монашеские обеты.¹ В составлении данной конституции Талейран принял самое деятельное участие.

Но Талейран еще не окончательно перешел на сторону революции, об этом говорит тот факт, что Талейран присягнул новой конституции одним из последних.²

Парламентская карьера Талейрана подходила к концу. Полномочия Учредительного Собрания истекали 30 сентября 1791 года. За несколько дней до этого Талейран выступил с докладом по вопросу народного образования. Основные положения Талейрана сводились к тому, что нация дает всем бесплатное образование. Для того времени замысел казался грандиозным ³.

Заставив говорить о себе, князь всё-таки предпочёл не занимать пока первых ролей в этом не слишком стабильном обществе. Он не мог, да и не стремился стать народным вождём, предпочитая более доходную и менее опасную работу в различных комитетах. Талейран предчувствовал, что эта революция добром не кончится.
После 10 августа 1792 г. многое изменилось в жизни. Революция шагнула несколько дальше, чем хотелось бы Талейрану. Чувство самосохранения взяло верх над перспективами лёгких доходов. Талейран понял, что скоро начнётся кровавая баня. Надо было уносить ноги.⁴

Что же касается внешней политики, «тогдашнее правительство хотело воздействовать на главные европейские дворы в том смысле, чтобы они не готовились к войне и разоружились. Руководители Законодательного собрания, известные под именем жирондистов, требовали этого шага, так как они были уверены, что правительство короля на это не пойдет. Они ошиблись: Лессар, бывший тогда министром иностранных дел, ухватился за эту идею и предложил /Талейрану/ отправиться с этой целью в Англию. / Он /согласился. Король написал английскому королю письмо, которое / Талейран / должен был ему вручить.¹ Талейрану было предложено дипломатическое поручение, с этого времени именно этот род деятельности становится для Талейрана ведущим, именно на этом поприще дипломатического деятеля Талейрану суждено было войти в мировую историю.

Таким образом, во время революции Талейрану удалось расстаться с ненавистной для него “лиловой сутаной” и заявить о себе. Этот период жизни Талейрана является своего рода школой его политической карьеры, так как именно в это в это время раскрываются его таланты искусного политика. Этот период его жизни отмечен множеством положительных программ, результаты его политических программ и предложений существуют и действуют сейчас.

2. Начало карьеры: миссия в Лондоне.

«Очень скоро услуги Талейрана понадобились революции на том поприще, на котором ему было и суждено было соискать себе историческую славу, - на поприще дипломатии».

«Собственно говоря, о дипломатической карьере Талейран размышлял давно. Он считал себя подготовленным к этому роду деятельности».¹ В сфере внешней политики во Франции сложилось своеобразное двоевластие. Существовало королевское министерство иностранных дел, за которым сохранялись представительские функции. Но его важнейшие полномочия уже перешли к специальному органу Учредительного собрания – Дипломатическому комитету во главе с Мирабо, который взял под свой контроль международные переговоры и повседневные дипломатические акции. 2 апреля 1791 года Мирабо умер. А через пять дней его место занял Талейран.