Кафедра:

Реферат по теме:

«Савва Морозов: жизнь великого предпринимателя»

выполнила:

проверил:

МОСКВА 2000

СОДЕРЖАНИЕ

1. Введение. Стр.3

2. Жизнь Саввы Тимофеевича Морозова. Стр.4

2.1. Родоначальники. Стр.4

Савва Васильевич Морозов.

Тимофей Саввич Морозов.

2.2. Детство и студенчество Саввы. Стр.5

2.3. Женитьба на Зинаиде Григорьевне. Скромность в быту Саввы и

расточительность жены. Доходы Морозова. Стр.6

2.4. Общение с либералами. Поиск близких по духу людей.

Общественная и предпринимательская деятельность. Стр.8

2.5. Родственники С. Т. Морозова. Стр.9

Сестры Юлия и Анна.

Брат Сергей Тимофеевич.

Мать Мария Федоровна.

2.6. С. Т. Морозов - один из свидетелей "кровавого воскресенья". Стр.9

2.7. Записка об неотложных мерах для изменения жизни в России. Стр.10

2.8. Забастовка на Никольской мануфактуре. Савва устранен от

правления. Стр.11

2.9. Изоляция от общества. Смерть. Версии причин смерти.

Похороны. Стр.11

2.10. Финансирование Художественного театра. Создание в нем

товарищества. Участие во всех делах театра. Стр.13

3. Заключение. Стр.15

4. Список литературы. Стр.16

Введение.

Обращаясь к современным проблемам формирования российского предпринимательства, можно заметить, что у многих из них есть свои корни, уходящие в глубокую древность. В числе основных факторов истории делового мира следует назвать характерную для нашей страны природно-климатическую и геополитическую ситуацию, объективно обусловленную неустойчивостью товарного спроса, а также особую роль государства в регулировании деловых отношений.

На протяжении всей средневековой русской истории прослеживается тенденция к вмешательству государства в эти отношения. В этих условиях экономический прогресс был связан не столько с изменением типа хозяйствования, сколько с сохранением сложившейся структуры деловых отношений. Эта же особенность порождала прочные стереотипы как экономического, так и социально-психологического характера. Не удивительно, например, что конкуренция со стороны ''неуказанных'' предпринимателей (прежде всего крестьян) вносила в эту структуру расстраивающее начало, а потому преследовалась властями¹.

В суровое смутное время жизнь в России замерла, и тогда Петр Великий взошел на престол, слава Киевской Руси померкла, торговля и промышленность пришли в упадок, а удалое российское воинство предпочитало отсиживаться по теплым квартирам. Правил Петр круто: прорубая окно в Европу руками русских мужиков, зазывал через него заморских мастеров на выгодных условиях, а своих посылал туда на выучку; торгово-промышленную политику проводил «указанными» мерами. Так, императорскими указами предписывалось строительство новых фабрик, образование компаний с назначением компанейщиков. Даже петровская приватизация – передача казенных фабрик в частные руки, приходила в приказном порядке. Например, в 1712 велено было казной завести суконные фабрики и отдать торговым людям, собрав компанию, «а буде волею не похотят, хотя в неволю».

Все в государстве Российском зависело от монаршей милости. Промышленник или купец сумевший угодить самодержцу, мог получить из казны огромные субсидии, ему даровались сотни крестьян для работы на фабриках, но впавший в немилость мог сразу же прощаться и с жизнью и с капиталами. Поучительно история купца Соловьева, который за жалобу на запрещение вывоза из России зерна был колесован да лишен в пользу казны одного миллиона рублей. Но и сам Петр I, как отмечает В. О. Ключевский, стал жертвой собственного деспотизма. «Он хотел насилием водворить в стране свободу и науку. Но эти родные дочери человеческого разума жестоко отомстили ему».

Реформы Петра I положившие начало процесса модернизации России, стали важной вехой в истории делового отечественного мира. Однако модернизация сталкивалась в это время с мощным препятствием - крепостным правом.

После смерти Петра Великого потомки его и самодержцы, российские – Елизавета и Петр III – забирали себе казенные доходы и, с гневом отвечали: «Ищите денег, где хотите, а отложенные – наши». Почти все отрасли торговли были превращены в разорительные частные монополии, казенные заводы, самовольно переданы Сенатом в частное владение первейшим царедворцам: Шувалову, Воронцовым, Чернышевым и прочим. Ссуду новоявленные фабриканты промотали в столице, а заводским крестьянам так мало платили или не платили вовсе, что это привело к бунтам и мятежам, усмиренным воинскими командами с пушками.

Сиятельная Екатерина, повернулась лицом к нуждам народа: а дворянской вольнице, она не забывала и о третьем сословии, считая его главным проводником народного благосостояния и просвещения. В письме парижской знакомой мадам Жоффрен она обещала: «Еще раз, мадам, обещаю Вам третье сословие ввести; но как же трудно будет его создать!» В отличие от Петра I, вводившего свои затеи железной рукой, императрица стремилась создать торгово-промышленное сословие ненасильственными мерами. «Никаких дел, касающихся до торговли и фабрик, не можно завести принуждением, а дешевизна родится только от великого числа продавцов и от вольного умножения товаров» – эта принадлежавшая Екатерине нехитрая в сущности, максима знаменовала собой положительные сдвиги в российском государственном менталитете.

Но продавцов-купцов и предпренимателей-работодателей было в России крайне мало, да и были они в основном без роду да племени. В XVII веке из недворян только единичные, самые богатые купцы успели завести фамилию. Так их и называли – «именитое купечество». По переписи 1816 года в 11 слободах Москвы из 2232 купеческих семей почти 25% имели фамилию,. А у многих имевших фамилии, было записано, например: «прозвищем Сорокованова позволено именоваться 1817 года июля 5 дня», «фамилею Серебряков позволено именоваться 1814 года января 17 дня», Вот их то и решило облагодетельствовать правительство, преследуя цель охраны державы от иностранного влияния, как промышленного, так и духовного. Развитие промышленности было объявлено делом патриотическим , рост русских фабрик рассматривался как крупный козырь в борьбе России с Западом, а сами промышленники осыпались знаками милости и внимания, включая почетные награды за успехи на поприще торговли и промышленности. Предприниматель не стал еще самостоятельной политической фигурой, да к тому же многие представители сословия не вышли из крепостной зависимости и над торговой и промышленной деятельностью крепостного постоянно висел дамоклов меч помещика, который мог обращаться с работником как с губкой: он давал ему напитаться деньгами, а потом ежовыми рукавицами владыки живота выжимал все долгими годами и тяжким трудом накопленные деньги.

Крепостное ярмо разорвала экономическая необходимость, связанная с включением экономики России в нарождавшийся мировой рынок, с промышленным переворотом, который, сметая границы Европы, ворвался и в Россию. 28 декабря 1857 года в зале купеческого собрания в Москве началось торжество по поводу известий об освобождении крестьян. Выступая на нем, известный предприниматель В. Кокорев отметил: «Для 15 миллионов людей восходит звезда гражданской полноправности. От этого мы все вступаем в новую жизнь, перерождаемся, пульсы наши бьются иначе: ровно,. Твердо, сильно. Мы можем теперь сравнить свое положение с людьми, подошедшим к горе, по которой надо взобраться кверху. Немало на этом непротоптанном пути мы встречаем растений. Но нам ли бояться препятствий, когда на вершине стоит царь и призывает нас к себе». В словах этих своеобразная смесь и приниженности, и пробивающегося чувства равноправного партнерства промышленника и властителя.

Великая реформа 1861 года не просто освободила крестьян. Она ускорила ход времени в России. В добавок ко всему наезженная колея телег и экипажей сменилась железнодорожной. В железнодорожной и сменившей ее банковской горячках предприниматели, набивая шишки на головах и сундуки деньгами, закалялись в делах, набирали вес и авторитет. Так, как-то незаметно, экономика подтолкнула политику, и на смену единомыслию и благочинию в третье сословие пришли иные настроения. «Под шумок трескучих враз вспоминал С. Шереметев, - выдвинулось московское именитое купечество в новой своей политической роли. Тогда была мода на так называемых простых русских людей. Появились люди выдающегося дела, которые повели это дело мастерски и сделались центром нового направления².

Преобразовательная деятельность Александра I I дала качественно новое направление в развитии частного предпринимательства в стране. Набирает силу процесс формирования нового буржуазного класса, вбирающего в себя выходцев из самых разных социальных групп. К концу 20 века в Петербурге текстильными предприятиями владели 45 купцов, 2 дворян, 69 мещан, 35 крестьян, а металлообрабатывающими заводами – 45 купцов, 18 дворян, 257 мещан, 192 крестьянина. Экономические и политические потрясения в начале ХХ в. вызвали дальнейшие изменения в облике деловых людей. Период думской монархии стал временем их активной консолидации, развертывания борьбы за свободу частного предпринимательства и гражданское равноправие. К началу XX века в губерниях Европейской России (без Польши и Финляндии) 1894 дворян (из них 1644 потомственных) владели 2092 фабриками, заводами и мастерскими. Только 18% из них возникло в дореформенный период, а больше половины в 80 – 90гг. XIX века³.

Противоречивость реформаторской политики правительства, дополненная кризисом первой мировой войны, обусловила рост социальной напряженности. Предприниматели в переломный период оказались деморализованы антибуржуазной пропагандой, разобщены, и поэтому не смогли оказать сопротивление революции. Многовековая история деловых отношений оказалась прервана в пору их больших потенциальных возможностей, когда сотни тысяч предпринимателей могли способствовать укреплению экономической мощи страны.

Таким образом, не только достижения, но и неудачи деловых людей дореволионной России дают возможность более глубоко понять историческую роль частного предпринимательства, осознать взаимосвязь прошлого, настоящего и будущего в судьбах отечественного делового мира. Учет этого опыта имеет как теоретическую, так и практическую значимость, способствуя духовному возрождению России и ее хозяйственному обновлению на современном этапе мирового развития. При этом важно помнить, что раскрепощение созидательных сил общества шло в нашей стране чрезвычайно сложным, противоречивым путем, на котором, как было отмечено выше, имелись свои характерные периоды. Однако общей тенденцией в развитии российского делового мира бесспорно являлось его постепенное вовлечение в русло общеевропейского хозяйственного и социального прогресса. Это движение было свернуто в силу незавершенности преобразовательных процессов в государственном строе России, столь долго сохранявшем роль единственного ''блюстителя'' интересов предпринимателей. И тем важнее сегодня правильно осмыслить прошлое отечественного делового мира, являющееся частью и российской, и мировой истории⁴.

В литературе дается такое определение понятия ''предприниматель'': это человек ''с деловой хваткой и энергией, со специфической системой ценностей, культурой отношений и этикой''. Российское предпринимательство имело свои деловые, культурные и нравственные традиции. Многие промышленные династии дали России выдающихся коммерсантов, организаторов производства, талантливых экономистов, политиков, ученых, меценатов, деятелей культуры, журналистов.

Документы эпохи, воспоминания, переписка, газетные и журнальные статьи, живописные фотографические портреты представителей торгово-промышленного мира свидетельствуют: характеры их многосложны и противоречивы, потому и неоднозначны их поступки. Но есть черты, объединяющие российских предпринимателей, нечто главное и важное для большинства из них. По мнению их современников, "успешным" предпринимателям присущи решительность, упорство, безошибочная интуиция, энергичность, склонность к оправданному риску, изобретательность, природная смекалка. Лучшие из них получили хорошее образование, интересовались наукой и достижениями промышленности, были людьми творческими. Среди таких имен есть имя и Саввы Тимофеевича Морозова - известного российского предпринимателя и мецената⁵.

Жизнь Саввы Тимофеевича Морозова.

Каждый, кто много работает, знает, как желанен отдых - награда за труды праведные. Вот и Савва Тимофеевич Морозов – человек, о котором пойдет речь в этом реферате, в редкие минуты отдыха бывал благодушен и откровенен. Незадолго до своей нелепой кончины, уехав из первопрестольной на несколько дней, он, очутившись в местах, не тронутых и не разграбленных еще человеком, сидя у костра, разоткровенничался: "А у меня нет биографии,- сказал он, грустно усмехнувшись Я ведь не человек, я - фирма. Меня надо преподавать в университете по кафедре политической экономии... Да вы не смейтесь, я серьезно... Дед сеял, а отец мой, Тимофей Саввич, жатву собирал".

Родоначальники.

Дед С. Т. Морозова - "Савва сын Васильев" - родился крепостным. Уже в конце XVIII в. этот предприимчивый крестьянин открыл первую мастерскую в селе Зуеве, Богородского уезда (Владимирская губ.), выпускавшую шелковые кружева и ленты. Работал сам на единственном станке и сам же пешком ходил в Москву продавать товар. Позднее стал производить суконные и хлопчатобумажные изделия. Последствия войны 1812 г. и разорения Москвы способствовали расширению морозовского дела. Увеличивались и доходы. В 1820 г. С. В. Морозов за огромные по тем временам деньги (17 тыс. руб.) получил "вольную" от дворян Рюминых и был зачислен в купцы первой гильдии. В 1842 г. Морозовы получили потомственное почетное гражданство. В то время родоначальник клана уже владел домом в Москве стоимостью в 12 тыс. рублей серебром.

Крупнейшей и "коренной" морозовской фирмой была Никольская мануфактура в Покровском уезде (Владимирская губ.). Делами здесь до середины 40-х гг. XIX в. заправлял сам "Савва Первый", а затем его младший сын Тимофей (1823-1889), при котором фабрика была целиком переоснащена оборудованием, ввезенным из Англии. В предпринимательской среде Тимофей Саввич пользовался авторитетом, о чем говорит избрание его сначала гласным Московской городской думы, а в 1868 г. и председателем Московского биржевого комитета; Тимофей Морозов входил в кружок крупных предпринимателей, считалось, что он пользуется расположением всесильного министра финансов М. Х. Рейтерна.

С установлением железнодорожного сообщения с окраинами империи Морозовы открыли торговые конторы, магазины розничной и оптовой торговли во всех крупных городах России, а также в Иране, Монголии и Китае. Прекрасный ассортимент, дешевизна и добротность тканей обеспечивала на них постоянный спрос самых разнообразных слоев населения: дорогие бархаты и вельвет, дешевые нарядные ситцы содинаковым успехом раскупались в Москве, Петербурге, Ташкенте, Омске, Иркутске, Харькове, Одессе, Варшаве, Харбине, Тяньцзине и других городах. Высочайшее качество тканей – молескина и карузета, трико и камлота, ситца и сарпинки, а также многих других сортов – создало со временем такой обширный и постоянный круг покупателей, что даже годы кризисов отражались на Морозовских предприятиях лишь в слабой степени. Желая защитить себя от импортного сырья, предприимчивые фабриканты позаботились о создании своей собственной хлопковой базы, скупив в средней Азии земельные участки, заведя там хлопковые плантации и наладив переработку хлопчатника.