58124 (Многострадальный класс)

Многострадальный класс

Если российскому крестьянину не везло в жизни, то крупно повезло в художественной, да и не только в художественной, литературе. Трудная и горькая судьба крестьянина не могла не поразить писательского воображения, а историков, экономистов, социологов, политиков - заставила задуматься над этой судьбой.

Для одних писателей русский крестьянин прежде всего неутомимый, добродушный искатель правды и справедливости, для других - суровый реалист и хитрец, который - когда это выгодно ему - прекрасно умеет показать себя простаком. Для В.И. Ленина, закомплексованного идеей социалистической революции, представлял интерес только один вопрос: может ли крестьянство быть союзником пролетариата в этой революции? Для современного английского социолога-крестьяноведа Т. Шанина российское крестьянство - это «Неудобный класс», «Великий незнакомец».

Пожалуй, к российскому крестьянству более всего подходит определение: многострадальный класс.

В истории России вряд ли сыщется другой такой многострадальный класс, как крестьянство. В эпоху крепостничества, по образному описанию Пушкина, «барство дикое, без чувства, без закона присвоило себе насильственной лозой и труд, и собственность, и время земледельца». После отмены крепостного права наиболее деятельные и трудолюбивые мужики не успели еще по сути встать на ноги, как получили обидную кличку «кулаков». О том, что случилось с этими мужиками в годы коллективизации известно: с корнем были вырваны из родных гнезд и высланы в Тайгу, в Сибирь на верную гибель. Тех же, кого не выслали, загнали в колхозы, в новое «крепостное право».

Потери в людских и материальных ресурсах деревни (раскулачивание, убой и падеж скота, «голодомор» 1932-1933 гг.), связанные с коллективизацией, которую с полным основанием можно назвать сталинской войной против крестьянства вполне соизмеримы с потерями в Великой Отечественной войне. За каких-то 15 лет по крестьянству России было нанесено два удара: в начале 30-х годов от сталинского репрессивного режима, в начале 40-х годов еще более страшный удар от гитлеровской военной машины.

Уже первые месяцы войны показали, что в осуществлении планов «Дранг нах Остен» - натиск на Восток - советскому крестьянству отводилась участь рабов или прямого физического уничтожения. Об этом свидетельствуют многочисленные документы. Приведем один из новейших - выдержку из «Застольных разгромов Гитлера». Находясь в «Волчьем логове», в кругу своих ближайших сподвижников, фюрер 10 сентября 1941 года говорил: «При заселении русского пространства мы должны обеспечить «имперских крестьян» необычайно роскошным жильем. Германские учреждения должны размещаться в великолепных зданиях - губернаторских дворцах. Вокруг них будут выращивать все необходимое для жизни немцев. Вокруг города в радиусе 3040 км раскинутся поражающие своей красотой немецкие деревни, соединенные самыми лучшими дорогами. Возникнет другой мир, в котором русским будет позволено жить, как им угодно. Но при одном условии: господами будем мы. В случае мятежа нам достаточно будет сбросить пару бомб на их города и дело сделано. А раз в год проведем группу киргизов по столице рейха, чтобы они прониклись сознанием мощи и величия ее архитектурных памятников».

Планы фашистов с предельной откровенностью раскрывались и министром земледелия Дарре: «Речь идет о том, чтобы отстранить снова славянских мелких крестьян от земли и превратить их в безземельных пролетариев, чтобы уменьшить их размножение. Надо, чтобы культивируемые земли перешли в руки класса германских господ. На всем восточном пространстве лишь немцы имеют право быть собственниками крупных имений. Страна, населенная чуждой расой, должна стать страной рабов, сельскохозяйственных батраков или промышленных рабочих». Конечно, советские крестьяне не имели ни малейшего представления о приведенных высказываниях Гитлера и его министра. Оккупационные власти, насаждая кровавый террористический режим на захваченных землях, до поры до времени старались не раскрывать своих истинных планов в отношении будущего аграрного устройства, участи крестьянства. Но крестьяне сразу же почувствовали и разобрались в том, что несет им фашизм.

О немецкой аграрной политике на оккупированной территории рассказывается в ряде работ, в том числе в книгах и статьях В.М. Гриднева, А.И. Залесского и других авторов. О злодеяниях оккупантов, ущербе, нанесенном ими сельскому хозяйству СССР, помимо обширной литературы, изданы в разное время сборники документов. Мы сошлемся на документы и материалы, извлеченные нами из ранее закрытых фондов Российского центра хранения и использования документов новейшей истории и впервые пускаемые в научный оборот. В «Докладной записке о германских методах руководства сельским хозяйством во временно оккупированных областях Украины» старший инструктор Политуправления Наркомзема СССР В. Закладной (составленной не позднее 04.06.43 г.) сообщал: «Фашистское правительство 26 февраля 1942 года издало приказ «О новом аграрном порядке» в оккупированных восточных областях». Германская пропаганда развила бешеную демагогию вокруг этого документа, якобы разрешавшего вековую мечту крестьянства стать единоличником-собственником. «Цель издания этого аграрного закона ясна, - писал В. Закладной, - путем обещаний и оттяжки раздела земли выиграть время до окончания войны... сохранить крупные хозяйства для будущих господ помещиков. Что это безусловно так, имеются многочисленные факты по Харьковской и Ворошиловоградской областям, когда сельскохозяйственные коменданты, другие германские чиновники и офицеры облюбовали себе лучшие колхозные хозяйства, сгоняли туда лучший колхозный скот, перебрасывали инвентарь, ставили своих руководителей, собираясь при первом удобном случае захватить эти хозяйства себе».

На должность старост немцы назначили людей, враждебно настроенных к Советской власти - раскулаченных, дезертиров и других. Так, в Орловской области из 30 старост - 13 являлись дезертирами из Красной Армии, 3 человека из военнопленных; из 48 полицейских - 26 являлись дезертирами из Красной Армии, 4 человека - из числа бывших «кулаков», 4 - перешедшие на сторону немецкой армии. Эти люди и проводили немецкие порядки. Так, староста деревни Ракитино Лунин Яков Андреевич за невыполнение его распоряжения сослал в лагерь гражданку Андрееву Ксению Сергеевну. Староста деревни Первые Топки Шалимов Гавриил Алексеевич вместе с полицейскими проводил повальные обыски с целью обнаружения партизан, организовывал сбор «подарков» для немецкой армии, на собраниях выступал с антисоветскими речами. Староста деревни Ефремове Сергеев Михаил Ефимович - из «кулаков», выгоняя население на работу, заявлял: «...теперь я над вами издеваюсь, хоть день, да мои». В январе 1 943 года, прочитав группе женщин немецкую газетку и обратившись к гражданину Ефремову, заявил: «Ты все Советскую власть ожидаешь, тебе немецкая власть не нравится, советскими самолетами любуешься... Не смотри, Советской власти не дождешься, а если будешь ненавидеть немецкую власть, мы тебя уничтожим».

В Должанском районе Орловской области немцы сожгли 3500 домов колхозников. В деревне Нижние Ольшаны из 450 домов осталось только 10. Из 60 школ в районе уцелело лишь 17, остальные были сожжены и разрушены. Исключительному террору подверглось население. По району было убито 304 человека. В деревне Н. Ольшаны немцы убили и замучили 24 человека; в деревне У рынке - 34, в деревне Красный Плот - 29 человек. Только по Должанскому району 1 974 человека угнали в немецкий тыл. Из деревни Красный Плот было угнано 243 семьи. В результате осталось 445 сирот, лишенных родителей. За время оккупации в районе 203 человека умерло от голода.

В Покровском районе Орловской области в каждой деревне был поставлен комендант, без разрешения которого население не имело права отлучаться из деревни. В ночное время хождение запрещалось под угрозой расстрела. Поголовно все население было на учете. На работу назначал староста, за каждый случай невыхода, независимо от причин, сажали в подвалы, устраивали порки розгами - 10 - 25 ударов. А жителя деревни Липовец Петра Семеновича избили розгами (25 ударов) лишь за то, что он женился, не спросив на то разрешения старосты. В этом районе работало 11 старшин, 1 31 староста, 1 50 полицейских и около 400 других служащих.

На каждые 1-2 деревни был поставлен комендант и в Должанском районе. А в село Замарайко прибыл немецкий помещик и уже начал было планирование своего имения.

В селе Сосне Орловской области по приказу немецкого генерала расстреляли 14 человек только за то, что они прошли по дороге близ немецкого склада. В числе расстрелянных была 11 -летняя Маня Головина, 1 2-летняя Серафима Головина, 1 2-летний

Королев и другие. В д. Соломаткова немецкий офицер затравил 5-летнего мальчика Валю Харчикова на глазах матери.

В разведсводке N1 Управления НКВД СССР «Положение во временно оккупированных районах СССР» на 13.03.42 г. сообщалось:

Курская область. Немцы питаются за счет населения, грабят колхозников, забирают у них последних коров.

28 января сего года в Стрелецкой Районной Управе оккупационные власти провели совещание со старшинами и старостами по вопросу взимания налогов с населения. На этом совещании старостам было предложено в 10-тидневный срок собрать с колхозников военный налог. Лицам, которые не уплатят налог, немецкое командование угрожает расстрелом.

Население села Шолохова немцы выселили в свой тыл. В пути следования, от зверского обращения с переселяемыми и лишений, погибло много детей.

В селах Мелкино, Семеновка, Дмитриевка и Софьевка немцы арестовали все мужское население и отправили арестованных в г. Щигры.

Смоленская область. Весть о победах Красной Армии проникла в села Смоленской области. Население с нетерпением ждет избавления от фашистского ига. Многие припрятали оставленное частями Красной Армии при отступлении оружие и ждут удобного момента, чтобы пустить его в ход против оккупантов. Даже некоторые фашистские ставленники - старосты, начинают сознавать неизбежность разгрома немецких армий и в ряде случаев неохотно выполняют, а иногда и прямо саботируют приказы фашистских властей. В связи с этими фактами в газете «Новый путь» была помещена статья, предупреждающая «паникеров» старост.

В деревне Вертное Думнического района немецкие власти, заподозрили жителей деревне в партизанской борьбе, захватили 50 человек первых попавшихся колхозников, в числе которых были и старики и дети, и расстреляли их. В деревне Борец Борятинского р-на немцы расстреляли военнопленного красноармейца, тяжело ранили гр-на Катериночкина Якова и убили у него на глазах его ребенка.

В дер. Бубновка Смоленского р-на немцы расстреляли 3-х девушек-колхозниц за то, что по поступившему к ним доносу, одна из девушек сказала, что хорошо бы бросить гранату в немецкий воинский эшелон.

В дер. Кашино немцы, обнаружив у трех граждан оружие, привязали их к деревьям, долго издевались над ними, а затем расстреляли.

В дер. Сарлинка партизанами была сожжена немецкая автомашина. В ответ на это немцы сожгли в деревне 7 домов со всем имуществом, а их хозяев расстреляли.

В дер. Зиколино немцы захватили Родченкова Сергея Захаровича, члена партии, бывшего председателя сельсовета, целую ночь продержали его в мешке на морозе, а затем растерзали.

В разведсводке N8 «Положение в сельских местностях» (на декабрь 1942 г.) начальник 4 управления НКВД СССР Судоплатов сообщал:

Воронежская область. Пребывание немцев в захваченных районах Воронежской области сопровождаются неслыханно жестоким террором.

В селе 1 -е Сторожевное в амбаре обнаружено 7 трупов замученных трактористов, в их числе две девушки. В х. Тытчиха немцы расстреляли ни в чем неповинную семью счетовода Корайчева.

В селе Щучье зверски замучено 9 мужчин, из них - учитель Зюбин, у которого было обнаружено несколько патронов от мелкокалиберной винтовки. В этом же селе 6-10 немецкими солдатами была изнасилована 14-летняя Анастасия Зернюкова. В колхозе «Прогресс» немцы надругались над 17-ю девушками. В селе Переезжее убиты 2 единоличника и один колхозник, подозреваемые в порче телефона.

В селе Карпенки немцы расстреляли 12-летнюю девочку Анну Панкову за то, что она, проходя по огороду, зацепила телефонный провод.

Член партии Дубинин Семен Васильевич был закопан живьем в землю, через два часа он умер.

В немецких блиндажах, окопах и дзотах, расположенных вблизи деревень, отбитых нашими частями, найдено много награбленного имущества, в приготовленных для отправки в Германию посылках и отбитых обозах обнаружены юбки, овечьи шкуры, платки, валенки, чулки и даже детские игрушки.

С 1942 г. немецко-фашистские захватчики стали проводить массовый угон советского населения на принудительные работы в Германию. Применяя террор и насилие, они отправили в рейх 4 978 тыс. советских граждан, в большинстве случаев - сельское население. Так, только из 30 районов Смоленской области (по неполным данным) в рабство было угнано 81 680 крестьян. Из сельских районов Орловской области насильственно отправлено в Германию: из Выгонического - более 2 тыс., из Мглинского -2,5 тыс., из Дубровского - около 2 тыс., из Дятьковского - более 9 тыс., из Суземского - 20 тыс. человек.

Таким образом, немецкий «новый аграрный порядок», в полном соответствии с замыслами фашистов, нес советскому крестьянству и порабощение, и физическое уничтожение, а не ликвидацию колхозов и передачу земли в частую собственность крестьян. Колхозы оккупанты, как правило, сохраняли, чтобы, с одной стороны, было проще собирать с крестьян натуральные и другие налоги; а с другой стороны, передать их после окончания войны немецким помещикам. Крестьянство в этом убедилось на горьком опыте. Его реакция не могла не быть адекватной. Оно поднялось на партизанскую борьбу против захватчиков на оккупированной территории, на вооруженную борьбу на фронтах войны.

Смертельная опасность, нависшая над страной, отодвинула на задний план глубинные противоречия между крестьянством и сталинским диктаторским режимом. В подавляющей своей массе крестьянство, как и весь народ, сплотилось вокруг верховного руководства. В этом не было ничего необычного, так как в условиях внешней опасности социальная база любых режимов, как правило, расширяется.